Зоя Космодемьянская. Правда против лжи - Виктор Стефанович Кожемяко

антагонистических противоречий между трудом и капиталом, между разными народами. Люди хотят справедливости, за которую отдала жизнь Зоя Космодемьянская, и справедливость в конце концов непременно восторжествует.

Николай Петрович Бондаренко, участник штурма Берлина, полковник в отставке, кандидат исторических наук

г. Харьков, Украина

Почему светлый образ зои имеет сегодня особое значение

Письмо Джонатану Платту

Уважаемый Джонатан!

С глубоким интересом прочитал Ваше письмо в «Правде» от 20–23 декабря 2013 года и хочу поделиться возникшими у меня после прочтения мыслями.

Вы пишете: «Никто не мог спасти СССР от внутренних противоречий (здесь читатели «Правды» вряд ли согласятся со мной)».

Знаете, а я с Вами согласен. Гибель социализма, Советской власти, СССР не были случайными. В стране действительно в 70—80-е годы прошлого века накопились большие трудности, проблемы, неблагоприятные тенденции.

Когда это началось? Наверное, после смерти Сталина. Иное время пришло тихо, постепенно, незаметно. В школе изучали «Как закалялась сталь», снималось кино о Павле Корчагине, комсомол проводил экскурсии на место гибели Зои Космодемьянской, но дух времени был уже другой.

И первыми почувствовали это писатели. На то, что Павел Корчагин не герой нашего времени, обратил внимание не я, как Вы пишете, а писатель Аркадий Первенцев еще в 1968 году. Так же, как и на многое другое в нашей жизни:

«Не только хлебом питалось молодое поколение. Молодые томились другим… Одни вооружали себя знаниями и опытом, чтобы сохранить государство, выпестованное отцами, другие требовали покрыть неоплаченные векселя, предлагая отчитаться за обещанное.

Мы дрались за Советскую власть. Быть или не быть нашей Родине. Наш главный враг – фашизм. Широчайшее поле для обобщений, драматических коллизий, гибкости ума, показа мужества масс и отдельных личностей. А кое-какие литераторы обернулись в поисках конфликтов спиной к врагу. Среди своих принялись искать. Их враг – сотрудник особого отдела. Скулят много, могилы тревожат…» (А. Первенцев. «Остров надежды»).

Таким образом, тенденция эта, дискредитация и дегероизация поколения победителей, да и самой Победы, проявилась задолго до начала так называемой перестройки.

* * *

Во время войны, как Вы пишете, столкнулись «революционный героизм коммунистического движения и иллюзорная, атавистическая и расистская «героика» фашизма…»

И далее: «Революция и все довоенное развитие СССР (при всей его сложности и даже жестокости) готовили народ для этого клинча, столкновения и для этой безумно дорогой и одновременно бесценной победы…»

Но готовило к подвигу (и это видно из дневника Зои и воспоминаний ее мамы Любови Тимофеевны) не только то, что было связано с коммунистической идеологией, Советской властью, но и вся отечественная история и литература. И мировая литература – тоже.

Очень сильное впечатление на Зою произвел роман Э. Войнич «Овод». Этель Лилиан Войнич родилась в 1864 году, англичанка, окончила Берлинский университет по кафедре славяноведения, какое-то время жила в Петербурге, знала многих русских, польских и итальянских революционеров. Овод – воплощение лучших черт революционных борцов европейского освободительного движения XIX века.

«Героика» фашизма тоже имеет истоки в духовной жизни XIX века, а именно в образе «героя» Ницше, стоящего «по ту сторону добра и зла», порывающего с моралью «толпы». Эти идеи в карикатурном и бесчеловечном виде были перетолкованы в идеологию фашизма (учение о «высшей расе», которой «все позволено»).

Погибла ли эта «героика» вместе с концом нацистской Германии?

Как это ни парадоксально, современную массовую культуру можно назвать наследницей фашизма.

«Разве белозубый герой современных американских боевиков, пачками сокрушающий врагов “свободного мира” – всех, без разбора, без сожаления, без малейших признаков душевного волнения, – не похож на современное воплощение ницшеанского идеала сверхчеловека, «шагнувшего по ту сторону добра и зла», осуществляющего людоедские планы вождей третьего рейха?»

(Г. Зюганов. «Глобальное порабощение России: глобализация по-американски»).

Да, «с той стороны» остались только «герои» на телеэкранах.

А «с нашей»? Да, Павел Корчагин – не герой нашего времени. И герой Гражданской войны Василий Чапаев сейчас лишь «герой» пошлых анекдотов.

Неужели в действительности правда то, что Вы пишете: «Героев, по-моему, нет и, возможно, долго еще не будет»?

* * *

Конец 80-х – начало 90-х годов. Вал антикоммунистической истерии в стране. Семьдесят лет Советской власти представляются как «черная дыра», смутное время в истории. КПСС представляется как коллективный враг народа, а ее активисты – как преступники.

Небольшая группа пожилых людей под Красным знаменем собралась в подмосковном Дмитрове у памятника Ленину. Это могло быть и 7 ноября, и 1 мая, и 22 апреля – день рождения Ленина. Это могло быть и в 1992 году, и в 1993-м. Мимо проходят люди, абсолютно равнодушные и к митингу, да и к тому, чему он посвящен.

О чем говорят митингующие, с каким главным призывом обращаются? Да с тем же, что и Зоя: «Эй, товарищи! Что смотрите невесело? Будьте смелее, боритесь…»

Конечно, членов КПРФ не заставляли босыми ходить по снегу и не вешали. Сейчас буржуазия предпочитает идейно-психологическое (пока, по крайней мере!) давление. Но в начале 90-х быть коммунистом значило проявить мужество. Как правило, пенсионеры, получающие небольшую пенсию, ходили по этажам, разнося газеты и собирая подписи за КПРФ, оказывали материальную помощь партии, газете «Правда», сутками сидели на избирательных участках во время выборов. И это при непонимании и враждебности окружающих, а зачастую и членов семьи. И, к сожалению, многих бывших членов КПСС, с которыми долгие годы работали в одной парторганизации и которые стали ярыми «демократами».

Героизм ли это? Не знаю. Я бы это назвал хорошим русским словом «подвижничество».

Хотя… Ленин и большевики трактовали подвижничество как героизм в условиях отсутствия или спада революционности в народе.

Об отношениях Зои с одноклассниками. Процитирую Вас: «Парфенов пишет, что сегодня отличники в школе подвергаются травле, а во времена Зои они пользовались всеобщим уважением».

Мысль моя передана не совсем верно. Не об успехах или неуспехах Зои в учебе я говорил. Напомню, как в январе 1944 года написал выдающийся советский писатель и публицист Илья Эренбург:

«Есть нечто исключительное в душевной структуре Зои Космодемьянской или Олега Кошевого. В древние времена таких людей причисляли к полубогам или святым».

Я, собственно, и хотел сказать, что Зоя отличалась от своих сверстников. А были ли у нее конфликты со сверстниками? Наверное, были.

Но то, что Зоя несколько месяцев была в неврологическом санатории, говорит лишь о последствиях менингита. Я сам в 29 лет переболел этим тяжелым заболеванием, знаю, что это такое. Я тоже находился в санатории: после выздоровления следует категорически избегать больших физических и умственных нагрузок.

А теперь перейдем к главному