Церковь плененная. Митрополит Никодим (1929-1978) и его эпоха (в воспоминаниях современников) - Иванов

На строительстве, завершённом через 13 месяцев, ударно трудились около 400 человек из Соловецкого лагеря военного назначения. Вопреки более поздним легендам – мол, почти все строители БД, знавшие о его секретных застенках, погибли – половина строителей-заключённых была освобождена, а половине сократили сроки [413] .

Серые стены Большого дома с четырёх сторон окружили здание тюрьмы, возведённое ещё при Екатерине II как офицерская гауптвахта. Сделавшись внутренней, тюрьма превратилась в скрытую от чужих глаз фабрику смерти. Утверждают, что тогда, в тридцатых, здесь постоянно функционировали три специальные шаровые мельницы: помещённый в такую центрифугу труп мгновенно превращался в кровавую жижу, которая по наклонной трубе, проложенной под землёй, стекала в Неву. А катер НКВД постоянно дежурил у Литейного моста и отгонял проходящие мимо «плавсредства» от запретной зоны – чтобы посторонний глаз не увидел огромной стаи корюшки, нагуливавшей здесь свой вес…

Кто-то скажет: такого быть не могло! А как бы вы хотели? Ведь когда ЧК приступила к массовым расстрелам, ещё не было технического обеспечения, и приходилось идти наощупь, эмпирическим путём. Так, в Москве приговорённых прежде везли на Ходынку. Потом поближе – в дом № 7 по Варсонофьевскому переулку. Там осуждённых вводили по 30–12–8–4 человека (как придётся) на четвёртый этаж. В специальной комнате раздевали до нижнего белья, а потом – вниз по лестницам. Раздетых вели по снежному двору, в задний конец, к штабелям дров и там убивали в затылок из нагана.

Иногда стрельба была неудачной. С одного выстрела человек падал, но не умирал. Тогда в него выпускали ряд пуль; наступая на лежавшего, били в упор в голову или грудь. Снег на дворе весь красный и бурый. Всё кругом забрызгано кровью. Устроили снеготаялку, благо – дров много, жгут их на дворе и улице в кострах полсаженями. Снеготаялка дала жуткие кровавые ручьи. Вот тут бы и пригодилась наклонная труба, но у страны не было лишнего металла. И случилось непредвиденное. Ручей крови перелился через двор и пошёл на улицу, перетёк в соседние места. Спешно стали закрывать следы. Открыли какой-то люк и туда стали спускать этот тёмный страшный снег – кровь только что живших людей [414] .

И не случайно В 1918 г. ЦК партии принял специальное решение, запрещавшее критиковать ВЧК, поскольку она работала «в особо тяжёлых условиях» [415] .

Рассказывает Антон Антонов-Авсеенко.

«В конце 1970-х довелось мне встретить пожилого рабочего-сантехника, который участвовал в переоборудовании бывшего особняка Берии (в Москве). Он видел, как из подвала вытаскивали камнедробилку, и узнал от охранника, что в этом подвале спускали в канализацию размельчённые трупы убитых. Да, особняк был настоящей душегубкой, не только местом отдыха и работы хозяина» [416] .

А теперь слово Михаилу Восленскому.

Ныне этот дом – посольство Туниса на Садовом кольце около Площади Восстания. В «Лаврентьевскую эпоху» проходить мимо окружающей особняк высокой тёмно-серой каменной стены и замурованных нижних окон не рекомендовалось, да и не хотелось – так много топталось там мрачных типов в штатском. Поэтому было принято или переходить на другую сторону широкого Садового кольца, или уж во всяком случае, сходить с тротуара. Конечно, и в 1980-е годы рядовому человеку зайти в особняк было невозможно – из-за тех же типов, одетых теперь не в штатское, а в милицейскую форму. Но если кто-то даже был приглашён на приём, ходить по паркету этой анфилады залов неприятно.

Здесь происходили омерзительные оргии с доставленными охраной запуганными девушками. В подвале дома Берия лично пытал привозимых ему для этой забавы заключённых: после его падения здесь был найден набор изготовленных для него по специальному заказу и содержавшихся с любовной аккуратностью инструментов. В подвале – несколько тесных камер с тяжёлыми железными дверьми, снабжёнными тюремным глазком: тут содержались граждане страны социализма, которых, развлекаясь, собственноручно мучил член Политбюро. Рядом находится ведущий куда-то люк. Он наглухо опечатан: или за ним хранится какая-то ещё более омерзительная тайна, или, как утверждают, там подземный ход в Кремль [417] .

Народная мудрость вещает. «Если ты по воле судьбы попал в ученики к дьяволу, твоей вины в этом нет. Но если ты стал самым лучшим из его учеников – это твоя вина». В 1937 г. начальник АХО УНКВД Московской области Исай Давидович Берг изобрёл душегубки – автомашины, приспособленные для массового убийства людей при помощи выхлопных газов. Суть изобретения и технология действия очень просты. Закрытый автофургон изнутри обшивается оцинкованным железом. Поворотом рычага выхлопные газы двигателя по спецпроводу начинают нагнетаться внутрь автофургона. Осуждённых раздевают догола, связывают, затыкают им рты и загружают в фургон. Двери плотно закрывают – и в последний путь. Рычаг переключают в рабочее положение, выхлопные газы начинают нагнетаться в фургон. Где-то через час все пассажиры фургона умирают от отравления.

Прибыв на место захоронения, работники ГУЛАГа специальными крючьями вытаскивают умерших и сваливают в братскую могилу. У изобретения советского гения Исайи Давидовича Берга есть издержки: после каждого рабочего рейса душегубку приходится отмывать водой из шланга, потому что у убиваемых таким способом людей наблюдается рвота. Сколько товарищ Берг получил за своё «изобретение», неизвестно, да это и не имеет значения. Главное – то, что в данном случае мы видим хорошего ученика, достойного своего учителя – дьявола [418] .

А теперь вспомним слова поэта – «горлана и главаря»:

Плюнем в лицо

той белой слякоти,

Сюсюкающей

о зверствах Чека! [419]

(Маяковский застрелился в 1930-м году, таким образом избежав расстрела в 1937-м).

И действительно, чего там сюсюкать! Ещё до прихода к власти Гитлер говорил: «Мы должны быть безжалостными! Я не собираюсь превращать концлагеря в исправительные учреждения. Террор – вот что является наиболее эффективным инструментом. Я не стану изображать из себя благодетеля только ради того, чтобы не оскорбить многочисленных бестолковых буржуазных неженок» [420] .

… Вернёмся в «город трёх революций», где «каждый камень Ленина знает». Чёрная «Волга» идёт мимо центрального входа – он не для задержанных, а для своих. Наши двери – слева, по улице Воинова (ныне – снова Шпалерная). Внутри дежурит охранник: по инструкции нужно предъявить паспорт и повестку-пропуск. Но как быть с беспаспортным? И комитетчики «берут всё на себя»: проводят задержанного в «святая святых» под свою личную ответственность.

Поднимаемся на лифте на пятый этаж. В те годы это мрачное здание было поделено между МВД и КГВ. Первые три этажа – милиция, всё,