Две Ольги Чеховы. Две судьбы. Книга 2. Ольга Константиновна - Татьяна Васильевна Бронзова

срочно переговорить. Не могли бы вы нас оставить вдвоем?

– Оставить вас вдвоем? – изумились офицеры и переглянулись. – Но у нас с господином Штерном тоже важное дело, и мы его еще не закончили…

– Моя подруга Эмма Геринг ждет меня к обеду, и я не должна опаздывать, – улыбалась им Ольга. – Она, конечно, могла бы меня простить, но сам господин Геринг!.. Вы ведь военные люди, вы понимаете?

– Вы дружите с семьей рейхсминистра? – почтительно спросил один из офицеров.

– Давно. Ведь Эмма тоже когда-то была актрисой, так что у нас с ней много общего, но я дружу еще и с Магдой Геббельс, да и с самим фюрером… Так что, как видите, я близка со многими в правительственных кругах, – продолжала кокетливо улыбаться Ольга.

– Тогда, я думаю, Фриц, – почтительно глядя на актрису, сказал один из офицеров, – сегодня мы уступим фрау Чеховой?

– Уступим, – согласился тот. – Но мы будем здесь завтра в одиннадцать утра, – с угрозой в голосе произнес он, обращаясь к банкиру. – Все бумаги к этому времени должны быть готовы. Вы поняли? Все бумаги!

Офицеры поклонились актрисе и вышли.

– Что они от вас хотят? – тут же подбежала к письменному столу Ольга.

– Я должен передать права на владение моим банком другому лицу, – растерянно отвечал Штерн, дрожа от страха перед будущим.

– Какому лицу?

– Не знаю. Я просто должен подписать бумаги, а фамилия нового владельца будет вписана позднее. Знаю только одно, что как только я подпишу эти бумаги, меня и мою семью тут же заберут, как они это делают с другими банкирами-евреями. – Штерн тяжело вздохнул, и на его глазах появились слезы. – А ведь брат меня предупреждал. «Поехали вместе», – говорил он мне год назад, а я всё тянул. Как же! Ведь у меня банки и в Берлине, и в Лейпциге… Кто посмеет меня тронуть?! А теперь брат давно в Штатах, а меня уже из страны не выпускают. Меня и мою семью хотят отправить в какой-то лагерь…

– Я постараюсь вам помочь, – взволнованно сказала Ольга. – Я добьюсь разрешения вашего выезда за границу.

– Боюсь, вы не успеете этого сделать, – обреченно выдохнул Штерн.

– Успею! Вы разрешите воспользоваться вашим телефоном?

– Конечно.

Ольга набрала нужный номер. Раздались длинные гудки. Хоть бы Эмма была дома! Никто не подходил. «Но ничего, у них большой дом, – успокаивала себя Ольга. – Рано или поздно, но кто-нибудь подойдет». Наконец на том конце провода сняли трубку. О счастье, это была Эмма!

– Здравствуй, дорогая. Мне нужно срочно увидеться с Германом. По личному делу. Когда? Нет-нет! Только сегодня. Это вопрос жизни и смерти! Спасибо, Эмма. Я буду у вас к шести.

Ольгу трясло. Она должна была спасти Штерна. Должна успеть! Должна отплатить добром за добро! В лепешку расшибется. Дойдет до самого фюрера, если понадобится…

Но… ничего этого, слава господу, не понадобилось. Выслушав историю Ольги, Герман Геринг неожиданно сразу согласился.

– Не ожидал такой щедрости от еврея! – сказал он. – Пусть живет! И сам, и его семья.

– А вы не могли бы дать на то распоряжение уже сегодня, – взволнованно попросила Ольга. – Боюсь, что завтра утром его уже могут забрать…

– Обещаю, все будет хорошо. Не волнуйтесь, – улыбнулся ей Геринг.

Ольга была ошарашена! Она-то готовилась к долгому разговору, подбирала всяческие аргументы для успешного завершения дела, а все оказалось так просто. Было видно, что и самому Герману Герингу было приятно сделать это доброе дело. Почему? А кто его знает? Может, ему надо было просто получить искупление за что-то нехорошее, что им было сделано вчера?

– Но господин Штерн не может уехать без средств, – тут же подхватила добрый порыв этого всесильного человека Ольга. – Я знаю, что его банк забирает государство, но мог бы он воспользоваться в полной мере своими личными сбережениями для вывоза за границу?..

– Нет! Тут я ничем не могу помочь, – отрезал Геринг. – Вывоз денег за границу строго ограничен.

Добрые дела закончились. Он поднялся с кресла, давая понять, что разговор на эту тему окончен. Ольга тоже встала.

– Вы отужинаете с нами? – спросил он. – Эмма обещала мне сегодня баварский утиный рулет. Наш повар очень вкусно его готовит.

Ольга осталась. За ужином говорили о новой постановке в театре, о кино, о Марселе и его доме… К проблеме Штерна Ольга больше не возвращалась. Поняла: делать этого не нужно. Ну не дадут банкиру взять с собой его капитал, зато он сам и его семья легально покинут страну и будут живы. Свою главную миссию Ольга выполнила. Она вернула еврею свой долг!

⁂

Штерн плыл к брату в Штаты. Денег им разрешили вывезти совсем мало, но жене удалось-таки припрятать на себе и на детях кое-какие драгоценности. Пароход пересекал Атлантику.

– А помнишь, Сара, как ты ругалась, узнав, что я вернул Чеховой векселя? – спросил банкир, стоя с женой на палубе и глядя на бьющиеся о борт волны.

– Помню, Иоахим.

– А почему я вернул эти векселя?

– Ты сказал, что явился тебе во сне царь Давид и сказал: «Прости актрисе ее долг. Придет время, и она спасет тебе жизнь, как сейчас ты спасаешь ее».

– Вот. Видишь, как правильно я поступил, что послушался царя Давида! А ты не поверила в сон, ругалась на меня, дулась…

– Я ревновала… Думала, она твоя любовница, раз ты отдаешь ей такую сумму…

– А теперь веришь?

– Теперь верю, – прижалась к мужу Сара. – Очень верю!

Глава пятнадцатая

Время шло, никто не подавал Ольге никакого батистового платочка с кружевами, и Ольга как-то даже успокоилась и позабыла об этом. Вероятней всего, в Берлине хватало и без нее людей, доставляющих в Москву различные сведения, а может, это было еще и потому, что за последний месяц Ольга нигде не бывала. Только репетировала. В водевиле, кроме игровых сцен, было много песен и танцев, а потому времени вообще ни на что не оставалось. Роль у Ольги получалась, и ей прочили шумный успех. День премьеры «Чернобурой лисицы» всё приближался. Все были на нервах: режиссер кричал, что не успевает, директор орал еще громче, что никаких отсрочек не потерпит, мастерские задерживали подачу декораций, в пошивочной был полный завал с костюмами, а между тем все билеты уже были проданы на месяц вперед. В общем, все было как всегда.

Наступил март. Потеплело настолько, что на деревьях уже стали появляться почки, но Ольга не успевала наслаждаться приходом весны. Рано утром она садилась в «ситроен» и ехала в театр, поздно вечером садилась все в тот же «ситроен» и ехала домой. И вот