Поселок Просцово. Одна измена, две любви - Игорь Бордов

— Да-а, — исправившись и сделав твёрдым голос.

— А как вы понимаете, кто такой Бог?

— Иисус Христос, — (без заминки).

— Погодите, но ведь в Библии написано, что Иисус — Сын Бога, а не сам Бог…

Юлия Фёдоровна слегка задумалась-нахмурилась.

— Не знаю, нас всегда учили, что Бог — это Иисус Христос.

(«Вот! Вот, мой дорогой собеседник из семинарии, ваша Троица из «методички». Просцовская «элита из народа» в результате верует не в то, что Бог — Троица, ибо вы и сами эту Троицу не понимаете и объяснить не можете, а верует в то, что Сын есть Бог, и других богов нет! А где Отец?.. Забыли про него. На корню забыли. Как и не было его. А разве Сын этого хотел?»)

С Вероникой Александровной вышло немного странно. Ей я не задал прямого вопроса, верит ли она в Бога. Исходя из того, что она однажды нелестно отозвалась о местном «батюшке», практически не поднимала в беседах религиозных вопросов, а также участвовала в местных языческих праздниках типа «Мясной горшок» (таковых праздников в Просцово, как оказалось, было преизрядно, причём честь праздновать тот или иной из них была исторически распределена по районам, и сии традиции поддерживались), я заключил, что она — коммунистическая атеистка-язычница и выстроил проповедь исходя из этого. То, что она, внимая моим рассуждениям на духовные темы, всегда немножко кривила налево рот в ироничной полуусмешечке, подтверждало мои догадки. Поразительно, но до самого конца моего пребывания в Просцово, несмотря на историю с Максимом (об этом позже), я оставался в твёрдом убеждении, что она атеистка. Когда же я приехал с родным братом Вадимом проповедовать сюда году в 2016-м, я уже знал от Веры Павловны (мы общались с нею по телефону на тему здоровья), что Вероника Александровна принимает сверхактивное участие в жизни просцовской православной общины. Я пришёл домой к Веронике Александровне и в разговоре решил подтрунить над ней, как она в 2000-м году с усмешкой слушала мои рассуждения о Боге. И тут выяснилось, что Вероника Александровна всегда была верующей православной. Я просто не учёл того момента, что в коммунистические годы люди навострились до степени рефлекторности избегать афишировать свои религиозные убеждения. Так что, та усмешка была направленна, пожалуй, не столько на содержание моих речей (ибо оно было неспецифично и вполне приемлемо для любого верующего), сколько на моё «сектантствование» и «проповедничанье». Не зная, как преодолеть эту её усмешку и ироничные вопросы типа «да а с чего вы это взяли?», я однажды в запале прочитал ей (как из пулемёта, чтобы уложиться во время амбулаторного приёма) всю книгу Экклезиаста, дабы показать, что Библия и впрямь содержит в себе необычайную практическую мудрость, прошедшую сквозь века. Тем не менее, усмешка на лице Вероники Александровны не уменьшилась ни на миллиметр. «Ну и что?» — произнесла она всё с той же насмешливой иронией, когда я закончил чтение…

С Валей же, регистратором, вышло как всегда забавно. Валя была чудачка: всегда серьёзно-нахлобученная, но вечно ляпающая что-то такое, от чего вся амбулатория со смеху покатывалась. По совету мамы, я принёс в амбулаторию стопку разномастных журналов и просто положил на столе, мол, кто хочет — подходи, бери, читай. Вероника Александровна чуралась, зато Валя читала с удовольствием. «Тут хоть для души. А то осто…л этот «Хронометр»!», — гнусила она своим каким-то обиженным окающим баском. Вскоре выяснилось, что все принесённые мной в амбулаторию экземпляры aw и tw она уже прочла.

— Игорь Петрович, а у вас есть ещё что-нибудь почитать такое же, — попросила она однажды в начале приёма.

«Ого», — подумал я, — «тут уже изучение Библии начинать пора!»

Я достал из сумки брошюру «Что от нас ожидает Бог», тот самый как бы катехизис bf, только, в отличие от православной «методички», дивно иллюстрированный и имеющий по одной-две библейские ссылки на каждое утверждение.

— На, Валя, читай внимательно. Тут каждое утверждение очень важно, здесь, по сути, главные идеи всей Библии. Можно их будет потом последовательно обсудить, и у нас с тобой получится изучение Библии…

Валя выхватила у меня из руки брошюру и удалилась в свою регистраторскую каморку. Минут через 15 она вернулась и шмякнула брошюру передо мной на стол.

— Что-то не так? — спросил я.

— Ну, я уже всё прочитала. А чего там читать!? Восемь предложений. Ещё чего-нибудь давайте!

«Вот тебе и поизучали!»

— Хорошо, Валь, вот тут побольше информации, — я достал из сумки брошюру «Что происходит, когда мы умираем», в которой, на мой взгляд, очень изящно и последовательно развенчивалось учение о бессмертии души, после чего в конце делался гармоничный переход на учение о воскресении. («Она ведь в «Что ожидает Бог» даже небось и не заметила эту тему, за 15-то минут!»)

Я думал, Валя прискачет за новым чтивом минут через сорок, однако же, весь оставшийся приём она не появлялась. Возникла она примерно в 12 с лицом утомлённым и как бы недовольным. Вернула брошюру. И изрекла, дунув вверх с угла нижней губы на свой кудрявый травленый чуб:

— А вот от этой вашей книжечки у меня голова стала квадратной и в каждом углу заболела!

Мы с Вероникой Александровной легли под стол.

— Ну, Валя, ну юмористка, — прерывала иногда свой хохот Вероника Александровна.

Успокоившись, я отправился к Вале в конуру потолковать серьёзно. Я объяснил, что такое изучение Библии: что есть специальная книга, мы будем последовательно во всём разбираться. Но Валя отмахнулась:

— Да не надо. А лучше приносите ещё что-нибудь почитать. Я почитаю.

«Ну», — думаю, — «книгу «Знание» тебе тогда не дам. А то вот так же пролетишь её, а толку — ноль».

Мужчины (в основном, водители) воспринимали мою проповедь как-то отрешённо, с налётом серьёзной, но не глубокой вдумчивости. Во всяком случае, не усмехались, не ёрничали и не корили. Сашка, парень эмоциональный, хливко-боевой, однако, иногда пытался спорить по-простому, по-мужицки. Меня тогда тоже цепляло за эмоции, но как-то весело, легко.

— Ну где ты, скажи, Петрович, видел его, Бога-то этого? Вон, космонавты, летали же туда, и не видели Бога твоего.

— Сашк, так ты подумай, если он Солнце создал, на которое мы нескольких секунд прямыми глазами посмотреть не можем, и все там галактики, то как нам видеть-то его? Он должен быть ещё выше всего этого, а не между звёздами летать, которые сам же