Белая эмиграция в Китае и Монголии - Сергей Владимирович Волков

В июле, а в особенности в августе месяце 1937 г., в шанхайском воздухе сильно пахло назревавшим между китайцами и японцами конфликтом: «смазаны» были международные состязания по легкой атлетике на Киангване, в которых принимали участие все лучшие иностранные и китайские спортсмены (японцы демонстративно отсутствовали) и во время которых предполагалось отобрать команду Китая на предстоящую в Берлине в этом году Олимпиаду. В то же время на улицах Шанхая участились случаи столкновения между «гражданскими» японцами и китайцами, а японские войска в районе Хонкью производили усиленные дневные и ночные маневры. В обоих лагерях Русского полка распоряжением штаба корпуса были установлены… тревожные сигналы (сирены и колокол) для вызова «по тревоге» дежурных взводов.

12 августа 1937 г. японцы провокационным способом вызвали китайцев на вооруженный конфликт: их офицер, с солдатом-шофером, на мотоциклете «с корзинкой», как бы по ошибке, сбившись с дороги, подъехал к китайскому военному аэродрому на Ханьджао и, не остановившись после окрика часовых, влетел на аэродром. Китайский караул открыл огонь, и японцы были убиты. Это послужило поводом к началу конфликта, к которому японцы, конечно, уже давно готовились и были готовы. Убитые офицер и солдат были лишь «застрельщиками», сознательно отдавшими свои жизни на службу Родине. Подобные герои-фанатики у японцев никогда не переводились и дальше.

Это произошло вечером 12 августа, а в 20 часов в тот же день была объявлена мобилизация всего Шанхайского волонтерского корпуса, и в 21 час батальон «С» (Русский полк) уже стоял на позициях в секторе «Б», на границе Сеттльмента с китайским Чапеем, в районе Северного вокзала, закрыл все железные ворота – входы на Сеттльмент и приступил к спешной постройке окопов из мешков с песком.

Почти сразу же в Чапее, в Ханьджао, у Киангвана и в Вузунге закипели жестокие бои между японцами и китайцами: там работала артиллерия (включая тяжелую и морскую) и танки.

Полк сдал Китайской роте Ш.В.К. охрану китайской тюрьмы (вернее, тюрьмы для китайцев) на Вард род и в полном составе вышел на боевой участок, оставив в своих лагерях на Райфл-Рендж и Алкок род лишь небольшие охранные команды.

Ввиду того что уже начались жестокие бои вдоль реки Вампу в районе Янцепу и Бейсайда, то есть невдалеке от нашей казармы на Алкок род, семьи офицеров и чинов полка, проживавшие в этих районах (а частично и «постороннее» русское население), перебрались в казарму полка на Алкок род, под весьма сомнительную, можно сказать, «мифическую» защиту русских волонтеров, так как охранная команда лагеря представляла из себя всего лишь горсть людей в районе, охваченном войной, где оперировали тысячи солдат японцев и китайцев, разрешавших с оружием в руках «свое семейное дело».

Уже на следующее утро, 13 августа, положение в лагере на Райфл-Рендж было исключительно тяжелым: этот лагерь расположен на самой северной границе Сеттльмента, далеко от центра, в районе Хон-кью, населенного почти исключительно японцами. Недалеко от лагеря (ярдов пятьсот), в огромном многоэтажном железобетонном здании-казарме, находился штаб японского гарнизона и квартировали какие-то большие японские пехотные и танковые части. Мимо этой казармы шла железная и шоссейная дорога на Киангван и в Вузунг, где был центр китайского сопротивления и находился их штаб.

«Киангван ская» дорога проходила мимо стрельбищного вала, т. е. в районе расположения полка, и вал этот, как и все стрельбище, был отдан под охрану команды от Русского полка, оставленной в лагере на Райфл-Рендж. Во главе этой небольшой команды стоял Д.К. Кротков, еще в звании сержант-майора, но уже выполнявший обязанности младшего офицера 2-й роты (в результате перемещений и новых назначений по службе после смерти капитана Мархинина).

Ожидая налета китайской авиации с Вузунга, японцы решили установить свою зенитную артиллерию на стрельбище, и, по-видимому «нащупывая почву» (так как не хотели открытого разрыва с муниципалитетом и английским командованием), они послали несколько впереди артиллерийской колонны своего офицера с командой солдат, который потребовал от Кроткова, чтобы он отдал распоряжение чинам своего караула у ворот открыть ворота и пропустить японцев на стрельбище.

Кротков, опираясь на приказ штаба Ш.В.К., отказался выполнить это требование японского офицера, несмотря на то что последний угрожал применением силы. Твердость, хладнокровие и выдержка Кроткова одержали верх, и японцы вернулись в свою казарму, не применив силы, и не установили пушек на муниципальной территории, находившейся под охраной Русского полка.

Однако военная обстановка в районе Шанхая вынудила английское военное командование сократить периметр обороны Сеттльмента, оттянув иностранные оборонительные силы ближе к центру Сеттльмента, на Сучоу крик. Поэтому 14 августа началась эвакуация и вывозка имущества из лагеря на Райфл-Рендж. Д.К. Кротков блестяще провел эту операцию, при совершенно недостаточном количестве грузовиков (всего лишь два) и под постоянным обстрелом со стороны китайцев и японцев, между которыми уже начался уличный бой в районе Хонкью-парка и Чапея, вдоль Норд Сэчуен род, по которой двигались наши грузовики.

В то время как на различных участках Сеттлемента, по его границам, шли бои между китайцами и японцами, дежурные взводы полка, смененного «на фронте» английским батальоном «Вэлш Фюзильерс», выезжали по тревоге в тот или иной район внутри Сеттльмента, где то и дело вспыхивали беспорядки.

К 14 августа район боев между китайцами и японцами на Бейсайде настолько приблизился к лагерю полка на Алкок род, что было приказано эвакуировать семьи чинов полка, находившиеся в этом лагере, а 19 августа вывезено было и все (почти) лагерное имущество. Эвакуация прошла очень удачно, под руководством заведующего хозяйством полка, капитана Шимордова, в распоряжение которого штаб корпуса дал достаточное количество грузовиков (20).

В опустевшей казарме на Алкок род осталась лишь небольшая часть собственного имущества чинов полка и довольно много товаров в полковом кантине. Район опустел, так как мирные жители бежали в центральные районы Сеттльмента или на Французскую Концессию. Только в тюрьме для китайцев на Вард род, расположенной всего лишь в нескольких сотнях ярдов от казармы «Алкок род», оставалась небольшая группа европейцев-надзирателей, охранявших арестантов, которых не удалось полностью перевезти из этого района в более безопасные места (часть из них была вывезена в центральные районы Сеттльмента, опять-таки под охраной команд от полка).

Глубокой осенью, когда военные события уже откатились от Шанхая и мы снова получили возможность свободно посещать места своего прежнего квартирования, я слышал один рассказ, ярко характеризующий японцев как военных и как патриотов-националистов.

Случилось так, что после эвакуации казармы на Алкок род в этом пустом трехэтажном здании нашел себе прибежище один русский военный инвалид. Одинокий, безработный и бездомный, он решил, что ему нечем рисковать и лучше иметь какую-то