На линии огня - Семён Михайлович Борзунов

этом Ефимков и Мочалов резко расходились. Оказалось, что они просто разные люди.

Фронтовая дружба двух боевых и неразлучных летчиков теперь подвергается новому испытанию. Ефимкова мирная жизнь настроила на спокойный, тихий лад. Не чувствуя угрозы для жизни, он успокоился на достигнутом, перестал учиться, совершенствовать свои знания и в результате быстро и серьезно отстал. Дело дошло до снятия его с должности командира эскадрильи.

Майор Мочалов, напротив, сразу же после последнего боевого вылета с жадностью принялся за учебу. Он окончил академию и приехал в истребительную часть, расположенную в пограничном городке. Здесь он должен принять у Ефимкова командование эскадрильей. Ефимков усмотрел в этом акте злой умысел и еще больше замкнулся в себе. Пренебрегает теорией и полагает, что ему вполне достаточно практического опыта войны. К этому времени в полк поступает сложный навигационный прибор, который необходимо срочно освоить и сдать по нему экзамены. Однажды Ефимков не сдерживается и с возмущением заявляет:

«Меня формулы физические и законы спрашивают… Можно думать, я профессором физики или аэродинамики собираюсь стать… Все, что касается практического применения прибора, я знаю. И мне, летчику, чтобы вести машину в воздухе, этого вполне достаточно».

Разумеется, эту точку зрения никто в полку не мог разделить, и в первую очередь майор Мочалов.

Поверхностное отношение Ефимкова к теории летного дела вскоре приводит его к пагубным последствиям. Выполняя учебное задание по перехвату бомбардировщика «противника», Ефимков усомнился в правильности показаний приборов и сорвал выполнение приказа.

Производя разбор учений, майор Мочалов подвергает своего фронтового друга резкой критике, обвиняет его в теоретической отсталости. Капитан Ефимков и в этом усмотрел преднамеренные действия Мочалова, заявив, что их дружбе пришел конец. Правда, под воздействием коллектива Ефимков наконец-то понял ошибочность своего поведения и по-настоящему взялся за свою теоретическую подготовку. Он успешно овладевает новой сложной техникой, которой вооружена часть, поступает учиться на заочное отделение академии. Постепенно отношения между Мочаловым и Ефимковым стали налаживаться и пришли в норму. В конце книги капитан Ефимков спасает экипаж майора Мочалова, который потерпел аварию и вынужден был совершить посадку в горах.

Таков сюжет книги и такова история дружбы фронтовых побратимов. Роман «Летчики» полон интересных, поучительных примеров из повседневной летной практики. Он имел большое воспитательное значение для молодых авиаторов.

Потом, спустя почти шесть лет, появился в печати роман «Над Москвою небо чистое», правдиво рисующий первый, наиболее тяжелый период Великой Отечественной войны, особенно осень 1941 года. Эта книга повествует о необыкновенном мужестве, героизме и стойкости советских летчиков, оборонявших воздушные подступы к столице нашей Родины. Об этом периоде войны много потом писалось и говорилось различными историками, беллетристами и другими исследователями. Наряду с правильными оценками было сказано много и неправильного, несправедливого. У Геннадия Семенихина своя твердая точка зрения по этому поводу. В одном из авторских публицистических отступлений он пишет:

«Сорок первый! Ты войдешь в нашу память, и войдешь навечно. Может, появится когда-нибудь писатель или историк, который скажет, что был ты годом сплошных страданий и мук, черным от дыма и несчастий годом. Но если, вспоминая тебя, увидит он только обожженные стремительным ветром войны города и села, матерей, выплакавших свои глаза над детьми, погибшими от фашистских авиабомб, скорбную пыль фронтовых дорог отступления от Бреста до пригородов Москвы, людей, с муками и боями выбивающихся из окружения, беспощадную поступь танковых, колонн Гудериана и холодную, жестокую расчетливость воздушных пиратов Рихтгофена, неудачи отдельных наших штабов и генералов — жестоко ошибется такой писатель. Лишь половину правды, горькую половину, скажет он поколению.

Нет, не только таким был сорок первый!

Он был годом, разбудившим могучие народные силы, вызвавшим к жизни великое мужество и героизм».

Конечно, говорит автор, бывало все: и горькая пыль дорог, отступления, и выход из окружения, и слезы матерей. Никто этого не собирается скрывать. Но кто вместе с этим не видел в том же сорок первом году, как бились на земле и в воздухе с численно превосходящим врагом еще не накопившие боевого опыта, не успевшие перевооружиться воины Красной Армии. И не выходцы из окружения, не страдальцы военнопленные были героями сорок первого. Настоящими героями были пограничники Бреста; пехотинцы и артиллеристы, бравшие Ельню; летчики с «чаек» да И-16, мужественно дравшиеся с «мессершмиттами» и «хейнкелями»; панфиловцы, намертво стоявшие под Дубосековом. Они гибли десятками и сотнями, эти порой безымянные герои, но место их в боевом строю немедленно заполнялось другими, такими же смелыми и отважными воинами. Становились на их место те, кому суждено было потом бить врага под Москвой и Сталинградом, на Днепре и на Висле, штурмовать в Берлине рейхстаг.

Являясь непосредственным участником описываемых событий, автор со знанием дела мастерски нарисовал запоминающиеся, колоритные картины воздушных боев, происходивших в небе Москвы. Создал живые, наделенные индивидуальными чертами образы советских авиаторов разных поколений и судеб. Книга «Над Москвою небо чистое» учит бдительности, стойкости, готовности в любую минуту выполнить священный воинский долг перед матерью-Родиной. Она пронизана духом патриотизма и интернационализма и сразу же была хорошо принята читателями и прессой.

Активное участие в войне, многолетний фронтовой опыт, богатые наблюдения помогли Геннадию Семенихину, автору уже известных книг, создать в 1963 году небольшую лирическую повесть «Пани Ирена», в которой рассказывается о трудных судьбах двух людей: советского летчика капитана Большакова и польской учительницы Ирены Дембовской.

Наиболее значительным художественным произведением Геннадия Семенихина является роман «Космонавты живут на земле», удостоенный в 1968 году премии и диплома Министерства обороны СССР.

Космонавты живут на земле… Всего три простых слова, но какой огромный смысл, какое богатейшее содержание заложено в них. В те годы, когда Геннадий Семенихин задумал писать роман-дилогию о космонавтах, слово «космонавт» только-только входило в обиход. Из сферы фантастической оно переходило в реальное общенародное толкование.

Профессия летчика-космонавта овеяна у нас ореолом славы. И это естественно. На долю советских космонавтов выпала великая миссия — первыми проникнуть за пределы атмосферы, преодолеть силу земного притяжения и выйти один на один в таинственный, никем не изведанный безвоздушный, холодный мир. Первыми проложить в нем звездные орбиты, а позже — выполнить серию сложнейших научных экспериментов.

И не случайно, что после того, как гражданин СССР Юрий Алексеевич Гагарин первым проник в космос, появилось много газетных статей, очерков, публицистических сборников, документальных кинофильмов и полотен художников. Геннадий Семенихин пошел дальше: он решил, что называется, по горячим следам событий написать художественное произведение о представителях новой, самой молодой из всех героических профессий, создать образы летчиков-космонавтов, художественными средствами рассказать об их благородной, но весьма трудной и опасной