Две Ольги Чеховы. Две судьбы. Книга 1. Ольга Леонардовна - Татьяна Васильевна Бронзова

Они знали, что их дядя Антон – очень известный писатель, и знакомство с ним было для них крайне любопытно.

На следующий день девочки поднялись рано.

– Я надену розовое платье, – объявила Ада.

– Нет, это я надену розовое, – тут же заявила Олечка.

– Да пожалуйста. У тебя свое платье, у меня свое.

– Нет, дорогая моя сестренка. Мы не можем быть в одном цвете. Я надену розовое, потому что оно у меня лучшее, а ты наденешь свое голубое в цветочек. Оно, кстати, больше тебе идет.

Ада только пожала плечами. Она знала, что спорить с Олей бесполезно. Уж если она что-то вобьет в голову, всегда настоит на своем. Спорить с ней – себе будет дороже.

К часу дня коляска с семейством Константина Леонардовича подкатила к белой даче Чехова.

– Как здесь красиво, – воскликнула Олечка, войдя в сад.

– Летом у нас еще лучше, – встречала их Евгения Яковлевна. – Тут такое цветение.

– У вас и сейчас много цветов, – ответила Лулу, любуясь растениями.

– Это так. Крокусы у нас по всему саду, тюльпаны разноцветные… Я уже не говорю про кусты азалий…

Евгения Яковлевна повела семейство по саду, рассказывая и показывая, а Олечка свернула на другую тропинку и, решив понюхать цветочки на неизвестном ей дереве, склонила к себе ветку. Вдруг из одного соцветия вылетела огромная пчела и, громко жужжа, полетела прочь. Ольга ойкнула от неожиданности и, отскочив в сторону, ощутила на своем плече чью-то руку. Она резко обернулась. Перед ней стоял мальчик. Он был лишь слегка выше нее, но тем не менее сразу было видно, что он намного старше.

– Ты чья? – спросил он.

– Мамина и папина, – ответила она, сбросив с плеча его руку. – А ты чей?

– Тоже мамин и папин, – засмеялся мальчик. – Вот и познакомились. Слушай, маминапапина, а имя у тебя есть?

– Оля. А у тебя?

– Михаил. Можно просто Миша.

Он схватил ее за руку и потянул к дому.

– Пойдем, я тебя со своими познакомлю. Ты дочка инженера? Из семейства Книппер?

Когда он взял ее за руку, у нее возникла непонятная тревога. Она поняла, что ей приятно это прикосновение к своей ладони. Почему-то сразу вспомнилось, как однажды ее схватил на руки садовник в Тифлисе. Она тогда тоже любовалась цветами и полетом шмеля. Только тогда интерес к прикосновению чужого мужчины у нее возник лишь в первое мгновение, но потом сразу же исчез. А сейчас? Она бежала вслед за этим мальчиком и млела от восторга. Но вот они оказались в доме, и Миша тотчас же отпустил ее руку.

После обеда перешли в гостиную. Она была на втором этаже, и Наталья с болью в сердце наблюдала, как тяжело и медленно поднимался Антон по лестнице.

– А что о себе думает его жена? – тихо обратилась она к Маше. – Неужели она не понимает, как сейчас нужна ему. Я вижу, что он на грани.

– Она на гастроли в Петербург отправилась. Она, Наташеву, прежде всего актриса, а потом уж жена.

– Как ты меня назвала хорошо: Наташеву, – улыбнулась Наталья. – Когда-то Антон меня так называл. Если бы я была его женой, я бы его ни на минуту одного не оставляла, – сказала она, тяжело вздохнув. – Очень он плох.

В душе она осуждала Ольгу и ненавидела. Ей казалось, что Антон так болен именно из-за нее. Почему ей так казалось? Возможно, просто из ревности?

В гостиной Лулу сразу взяла все внимание на себя. Это делать она умела. Как всегда обворожительная, она села за пианино. Лулу играла, пела, все восторгались. Потом за пианино сел Константин. Они играли в четыре руки. И опять все восторгались.

– Наш Александр в молодости тоже очень хорошо играл на фортепьяно, – сообщила Евгения Яковлевна семейству Книппер. – А сейчас даже и не знаю, сможет ли. Не забыл ли? Как Саша, сможешь?

– Папа ничего не забыл, – неожиданно вышел вперед Миша, желая прикрыть отца, который уже много лет не подходил к роялю. – Но давайте лучше я вам что-нибудь представлю.

– Что представишь? – удивилась бабушка.

– Да вот хотя бы цирк для этой малышни, – указал он на Аду, Олю и Лёвушку.

Он взлохматил волосы, подняв их кверху, изобразил широкую улыбку и, не убирая ее с лица, произнес каким-то чужим звонким голосом:

– Здравствуйте! Я – клоун Ванька-Встанька. Поприветствуйте меня аплодисментами!

Все дружно зааплодировали. Миша прошелся такой походкой, которую обычно можно видеть у клоунов, и вдруг, запнувшись обо что-то, рухнул прямо лицом вниз. Все ахнули от неожиданности, а он, оттолкнувшись обеими ладонями от пола, подскочил вверх, как на пружине, и упал навзничь назад. Все опять ахнули, а клоун Ванька-Встанька опять подскочил вверх и твердо встал на ноги.

– Вуаля! – воскликнул он, вскинув вверх руки.

Все в восторге аплодировали и смеялись.

– Эх, что-то яблочка хочется, – очень просто сказал Миша и, подойдя к вазе, стоявшей на столике, взял одно. – Пожалуй, одного будет мало, – произнес он и взял еще одно. – И еще хочется, – потянулся он за третьим.

Но тут все поняли, что третье яблоко ему брать нечем, так как обе руки были уже заняты. Миша заговорщически улыбнулся зрителям, подбросил яблоко из правой руки и быстро схватил третье яблоко из вазы. Чтобы другое яблоко не упало, он теперь подбросил яблоко из левой руки. Так мастерски он начал жонглировать под смех зрителей, так как при этом еще и пытался укусить хоть раз одно из яблок.

– Не получается, – жаловался он, и все смеялись. – Что же делать?

– Бросить одно яблоко обратно в вазу, – крикнула ему Олечка.

– Жалко, – крикнул ей в ответ Миша.

– В рот, – заливался смехом Лёвушка.

– А вот это идея! – согласился Миша и схватил летящее сверху яблоко прямо ртом.

Все смеясь аплодировали, а Миша раскланивался во все стороны.

– Давно так не смеялся, – продолжал хохотать Антон Павлович с легким покашливанием и держась за живот. – Да ты, Миша, артист. Право слово, артист.

– Артист! Я же тебе говорил, – воскликнул Александр, подойдя к сыну, и, обняв его, тихо шепнул: – Спасибо.

Он понял, как Михаил прикрыл его своим выступлением. Ведь Александр действительно не подходил к роялю уже лет десять.

Олечка же после такого триумфального выступления влюбилась в Мишу окончательно. Она ходила за ним хвостиком, куда бы он ни направлялся, и внезапно нарвалась на грубый окрик:

– Что ты под ногами путаешься, шмакодявка? Кыш!!!

Сердце семилетней девочки было разбито.

⁂

На другой день семейство Александра Чехова уезжало в Петербург.

– Ольга моя сейчас в Петербурге с театром. Ты хоть сходи с Натальей на