Петр Стефановский - Триста неизвестных

* * *

В середине 1953 года, в связи с сокращением моей должности, мне предложили стать начальником школы истребителей. Я отказался. К креслу и письменному столу всегда почему-то испытывал неприязнь. Согласился на перевод в Приволжский военный округ.

И вот вместо богатыря Амура передо мной матушка-Волга. Должность тоже пришлась по душе.

Наступила осень. По личному плану я выехал проверять работу новой, еще не закончившей формирования вертолетной школы. Там шла обычная учеба. Мне, одному из первых в Советском Союзе освоившему вертолетное дело на двухмоторном вертолете И. Л. Братухина, все было очень интересно: и организация полетов, и новые мощные "стрекозы" Михаила Леонтьевича Миля. Из инспекторов округа на винтокрылых машинах никто не летал. Логично, что мне, имеющему некоторый опыт в этом отношении, следовало первому освоить Ми-4, чтобы в дальнейшем самому проверять технику пилотирования руководящего состава.

Вертолет Братухина я практически в одиночку осваивал. У него имелось одно управление. На Ми-4 было их два, равноценных. Поэтому я решил взять лучшего инструктора школы и под его руководством пройти вывозную программу.

Для моих тренировок начальник школы выделил одного из командиров полков. Мы сразу же приступили к полетам. Намеченную программу прошли в течение двух дней. Инструктор почти не вмешивался в мои действия, поскольку я уже имел некоторый опыт, основательно проштудировал теорию и изучил каждую строчку руководства по летной эксплуатации Ми-4.

Предстояло совершить последние три посадки по-самолетному. На вертолете Ми-4 такой вид приземления является как бы аварийным, применяемым в случае отказа мотора.

Первую посадку я совершил вполне удовлетворительно. Вторую, из-за ошибки в расчете, с небольшим "недомазом". Но аэродром был огромный, ровный, и мы с инструктором не обратили на это особого внимания. Я решил не подтягивать "недомаз" не превышал и ста метров.

Управление рычагом шаг-газа опущено в нижнее положение. Приземляю машину почти идеально.

Пробежав метров пятьдесят, вертолет вдруг плавно отделился от земли и оказался на высоте около десяти метров. Опускаю левую руку за шаг-газом. Пользоваться им не пришлось. Вертолет перестал подчиняться рулям и начал медленное горизонтальное штопорение в сторону, противоположную вращению лопастей. Одновременно аппарат постепенно наклонялся влево. Убрать мотор нельзя - произойдет резкое падение, возможна катастрофа.

Несколько томительных секунд, и лопасти полоснули по земле, запахло гарью. Привязные ремни оборвались. Командир полка навалился на меня, выбил себе зубы и сломал ногу. У меня вся голова в крови. Падение произошло в десяти метрах от посадочного знака. Нам мгновенно оказали помощь, погасили начинавшийся пожар.

...В госпитале хирург заштопал рваные раны и сделал рентгеноснимки позвоночника. Утром явился розовощекий подполковник медицинской службы начальник хирургического отделения. Поздравил меня со счастливым исходом аварии и добавил:

- Скоро поправитесь. Нужно только регулярно заниматься лечебной физкультурой.

Я ознакомился с комплексом гимнастики и сразу приступил к занятиям. Упражнения причиняли резкую боль. Посоветовался с подполковником, он говорит:

- Тогда побольше ходите по госпитальному парку. Окреп я сравнительно быстро. Но боли в пояснице продолжали беспокоить.

- Ну что же,- выслушав жалобу, сказал подполковник.- Сделаем еще снимок позвоночника.

На следующий день, после повторного снимка, дежурнаz сестра убрала с моей кровати матрац. Вместо него положили деревянный щит. Значит, позвоночник все-таки поврежден. Попросил устроить мне встречу с главным хирургом округа. Замену матраца щитом он назвал запоздалой паникой.

- Продолжайте свои двадцатикилометровые прогулки и вскоре будете совершенно здоровы,- резюмировал нашу беседу главный хирург округа.

Гуляя по парку, я не переставал думать - почему же все-таки произошла эта нелепая авария? Из акта расследования известно - она случилась вследствие разрушения хвостового стабилизирующего винта. Ну а винт отчего разрушился? Ведь мы уже заканчивали пробег.

Снова и снова восстанавливаю в памяти полет, прослеживаю элемент за элементом, взвешиваю все "за" и "против". Постепенно картина становится ясной. Инструктор, заметив ошибку в расчете, видимо, размышлял: поправить ее или нет. Наконец решил вмешаться в управление, но незаметно, не отвлекая моего внимания. Инструкция требует плавного включения мотора, а решение к инструктору пришло слишком поздно. Выполненное им подтягивание совпало с посадочным положением вертолета. От толчка при заборе мотора подогнулся слабенький костыль. Хвостовой винт задел землю и разлетелся вдребезги...

Обещание главного хирурга вполне оправдывалось. Но медицинская комиссия на этот раз наотрез отказалась допустить меня к летной работе. Летом 1954 года меня уволили в запас.

* * *

Переехал с семьей в Москву. Утрясаю всякие житейские необходимости и с завистью смотрю в небо...

Нет, рано на покой, "на завалинку в валенках". Звоню генеральному конструктору А. С. Яковлеву. Через двое суток уже стал работать у него начальником летной станции.

Вскоре меня назначили исполнять обязанности заместителя главного конструктора.

А через два года я решил все-таки расстаться с заводом. Распрощался и с авиацией, которой отдал тридцать один год жизни.

Примечания

{1} Иммельман - фигура высшего пилотажа.

{2} Авиетка - самолет с мотором мощностью до 35 лошадиных сил.

{3} На АНТ-25 РД В. П. Чкалов, а за ним М. М. Громов совершили впоследствии беспримерные перелеты из Москвы через Северный полюс в Америку.

{4} Гаргрот - съемный обтекатель кабины.

{5} Расположение крыльев тандем - одно сзади другого.

{6} Флаттер (самоколебания)-самовозбуждающиеся с быстро нарастающей амплитудой колебания частей самолета, главным образом крыла и оперения. Возникают при достижении критической для данного самолета скорости. Флаттер может в короткий срок разрушить машину в воздухе.

{7} Содержание. этого разговора привожу почти дословно по личному рассказу С. П. Супруна.

{8} А. С. Яковлев. Цель жизни (записки авиаконструктора). М., Политиздат, 1966, стр. 327.