Аннелиз - Дэвид Гиллхэм

— Может быть, — бормочет Анна, позволяя себе привалиться к папе, как малышка. — Но это скучно, кричать впору!

— Да, жизнь не всегда упоительна. От удовольствий еще как устаешь. — Он обнимает дочь за плечи. — Нужно ведь и о делах подумать. Наш девиз помнишь?

— Нет, — врет Анна.

— Все ты помнишь. Труд, любовь, отвага и надежда. Уверен, что ты это знаешь. А теперь иди. Мип очень нужна помощь с бумагами. Вы с Марго здесь очень нужны.

— Ха! — мрачно говорит Анна. — Нужны, как дрессированные мартышки.

— Может, тогда хочешь пойти со мной на склад? Поздороваешься с господином ван Пелсом.

— Нет уж, вернусь в соляные копи, — вздыхает она, покоряясь судьбе.

Она любит смотреть, как работает жернов, перемалывающий специи: пусть там и стоит шум; но сегодня она вполне обойдется без общения с Германом ван Пелсом, который может перекричать жернов — особенно высказывая свое мнение. А еще — самым плохим шутником в мире, при том он считает, что его остроты очень смешны. Уж лучше вернуться в кабинет. Контора только недавно переехала из Сингела в просторный дом-на-канале на Принсен-грахт, и комната пахнет свежей мастикой для полов. Стол господина Кюглера пустует, но они с Марго утрамбовываются за столом господина Клеймана, а напротив трудятся секретари, Мип и Беп — хотя… кстати, где Беп? Ее стул пустует.

— А где Беп? — любопытствует она.

Мип говорит по телефону, но, прикрыв трубку ладонью, отвечает лишь:

— Скоро будет.

Марго подбирает копии накладных, сверяя их номера с написанным в здоровенном гроссбухе.

— А ты — то где была? — интересуется она.

— На луне, — отвечает Анна.

— Охотно верю. Ты там почти всегда живешь.

На Марго блузка с короткими рукавами и юбка, сшитые ею собственноручно. Еще одно умение Удивительной Марго. Она всего на три года старше, но с прошлого февраля, когда ей сровнялось шестнадцать, сестра теперь совершенно точно взрослая. И фигура у нее женственная — а Анна считает себя не изящней метлы.

Марго выходит в коридор с папкой в руках, и Анна слышит шаги по умопомрачительно крутой лестнице; но тут раздаются приветствия, и, когда мгновение спустя открывается дверь конторы, Анна с радостью обнаруживает, что это Беп, машинистка. Задумчивая Беп. Скромница Беп — но, когда она чувствует себя «своей», она весела.

— Вот и я! — восклицает она. Стройная, с овальным лицом и высоким лбом. В волнистых волосах — заколка. Может, и не красавица в общепринятом смысле, но внутренняя красота, Анна знает, в ней есть. Ее папа — бригадир рабочих, друг Пима и самый умелый мастер на складе. Это его робкие и ласковые глаза унаследовала Беп.

— Привет, Беп! — отвечает Мип. — Ты очень вовремя. Не могла бы ты заварить кофе господину Клейману?

— Ну конечно, — отвечает Беп. — С радостью.

— Я могу сварить кофе, — звонко произносит Анна, но на нее не обращают внимания.

— А где все? — удивляется Беп, вешая шляпку и шарф на вешалку-стойку.

— Господин Кюглер у клиентов, — отвечает Мип. — А бухгалтер Клейман в кабинете.

— С мофом, — Анна чувствует, что должна это сказать.

— Анна! — одергивает ее Мип, слегка хмурясь.

— Ну, он ведь и есть моф.

— Он — из франкфуртского офиса, — поясняет Мип для Беп.

— Ис нацистским значком на булавке! — говорит Анна, прикладывая пальцы к губе, чтобы изобразить мерзкие усишки Гитлера, и воздев руку в издевательском приветствии.

— Анна, прошу тебя! — унимает ее, а может, собственную тревогу Мип. — Как ты себя ведешь на работе! — Анна знает, что та говорит дело, но никак не может заставить себя прислушаться.

— Это правда! — не унимается она. — Я ничего не придумываю.

— Но и не помогаешь! — только и может сказать Мип. — Уверена, что Беп не испугается какой-то булавки. Как и в том, что мне найдется чем тебя занять.

— Все хорошо, Анна, — говорит Беп. Ее глаза под стеклами очков весело поблескивают, но что-то в ее облике подсказывает Анне, что это вынужденное веселье. Беп волнуется. Это видно всем. И сегодня ее улыбка кажется Анне деланной. Вообще-то, Анна часто видит в Беп свое подобие. И старается, чтобы она чаще становилась радостной и веселой Беп. Так что еще ей остается, кроме как наблюдать?

Звонит телефон, и Мип берет трубку. Анна капитулирует и занимается работой, но хватает ее ненадолго. Убедившись, что Мип всецело поглощена разговором, она ускользает из комнаты.

На кухне они с Беп часто сплетничают вдвоем — по большей части о том, что касается сильного пола: Анна чешет языком о своих многочисленных поклонниках, а Беп — о непростых отношениях с молодым человеком по имени Бертус. Но теперь, войдя, она обнаруживает, что Беп стоит спиной к двери, прислонившись к стойке и опустив голову.

— И снова привет! — говорит Анна.

Беп оборачивается. Тень тревоги быстро скрывается за улыбкой.

— О, и тебе снова привет! — говорит она, открывая шкафчик и доставая кофейный суррогат. Но в глазах остается испуг.

— Мама научила Марго и меня варить идеальный кофе. Его нужно заливать холодной водой, иначе он будет безвкусным. — Беп кивает, но ничего не говорит. — Беп, что-то случилось?

Беп пялится на ложку суррогата торфяного цвета из жестяной банки.

— А почему ты спрашиваешь? — удивляется она.

— Я такое чую. — Анне нравится так думать. — У тебя что-то на душе, и я это заметила.

Беп сглатывает и затем выпаливает:

— Думаю, Бертус собирается сделать мне предложение.

Глаза Анны округляются:

— Ты серьезно? Бертус?

— Да. Именно. — Беп стыдливо опускает взгляд и закрывает крышечку на банке кофейного суррогата. Ее глаза превращаются в два прохладных озера.

Анна ощущает, как на ее лице расплывается легкомысленная улыбка:

— О Беп! Ты, наверное, волнуешься!

— Да. Я знаю, что надо бы.

И тут Анна смутно ощущает какое-то волнение. Беп делают предложение — это одно. Беп отказывает. И это — совсем другое дело? Пытаясь не выдать голосом жадное любопытство, Анна продолжает:

— И ты решаешь, не сказать ли ему «нет»?

Беп включает в розетку электрический кофейник.

— Может быть, — говорит она, а потом умолкает и смотрит на Анну с нескрываемой тревогой. — Это ведь будет ужасно, да?

— Ужасно? — Анна вздрагивает. — Я не знаю. Ты уверена, что он это сделает?

— Почти уверена, — кивает Беп. — То есть думаю, намекает. Говорит, что в нашем возрасте у его родителей было двое детей.

— Ты его любишь?

— Сложный вопрос.

— Правда? — удивляется Анна. — Не думаю. — По мнению Анны, это единственный по-настоящему важный аргумент. Она подозревает, что ее родители поженились не столько по любви, сколько потому, что этого требовало общество. И Пим принял ответственное решение прожить всю жизнь с мамой. Что, безусловно, достойно уважения. Однако