Белые командиры Гражданской войны - Алексей Васильевич Шишов

аула Панахес, где скапливались силы красных. Она могла принять участие в общем штурме города только когда армейский обоз, сотни раненых окажутся на противоположном берегу. Переправа белых в станице Елизаветинской шла трое суток. Штурм же Екатеринодара начался еще до конца переправы.

Четыре дня кровопролитных боев за Екатеринодар желаемого результата добровольцам не дали. Хотя были и успехи. Так, переправившаяся последней через Кубань 1-я бригада генерала Маркова яростной атакой захватила артиллерийские казармы на окраине города. Но, понеся большие потери в людях, экономя патроны, дальше продвинуться она не смогла.

Гибель командующего Добровольческой армией генерала от инфантерии Л. Г. Корнилова вынудила белых прекратить штурм Екатеринодара. Вставал вопрос о возвращении на Дон: 1-й Кубанский «Ледяной» поход закончился неудачей.

Добровольческая армия по приказу ее нового командующего генерал-лейтенанта А. И. Деникина отступила от Екатеринодара. Было решено сделать крюк, чтобы сбить с толку преследователей (те за уходящими белыми не поспешили) и выйти к станции Медведовской, ближайшей на железной дороге. Колонна Офицерского полка шла в авангарде. «Марков предупредил своих людей:

– Не должно быть никакого шума. И никаких папирос!

Последнего приказа, впрочем, можно было и не отдавать: папирос уже давно ни у кого не было.

Двадцать километров отделяли мужчин и женщин, добрая сотня из которых владела оружием, от железной дороги. Там они могли бы передохнуть.

Красные не стали их преследовать…»

«…В 4 часа утра авангард войск Маркова подошел к железнодорожным путям. Их встретило полуразрушенное здание да два человека охраны, которые тут же сдались. Раздался телефонный звонок. Марков поднял трубку:

– Алло?

– Нам доложили о появлении здесь белых бандитов. У тебя все спокойно?

– Все спокойно, товарищ!

– Тем лучше. На всякий случай посылаем тебе бронепоезд.

– Прекрасная мысль! Я жду.

Марков положил трубку.

– Этот поезд очень кстати!

Он отдал приказ приготовиться к его приему. Когда показался паровоз, Марков с непокрытой головой – его светлая папаха была слишком заметной – уже ждал, стоя на рельсах. Машинист замедлил ход и спросил:

– Что здесь происходит?

– Остановись, черт возьми! Не дави своих.

Машинист подчинился. Привычным жестом Марков хлестнул (нагайкой) по сапогу. Это было сигналом. Пушка белых выстрелила двумя последними снарядами в паровоз, и он завалился набок. Добровольцы поспешили отсоединить прицепленную платформу. На ней оказались пулеметы и боеприпасы. Почти никто из врагов не остался в живых.

Несколько подразделений отправились на соседнюю станцию Медведовскую и захватили два поезда с продуктами и одеждой. Таким образом, интендантам удалось основательно пополнить запасы. Но задерживаться не следовало. Железная дорога осталась позади.

Богаевский ликовал:

– Разве я не говорил вам, что Деникин выведет нас из этой ловушки?

Героем дня был Марков…»

Трофеи, найденные в бронепоезде, оказались для белых «безпатронников» просто огромны: до 100 тысяч винтовочных патронов, около 360 артиллерийских снарядов, много пулеметных лент. Патроны и снаряды были незамедлительно распределены по полкам и батареям: огневая сила Добровольческой армии получила хорошую «подпитку».

На Дону Добровольческая армия получила пополнение. К началу 2-го Кубанского похода в ее составе числилось около 12 тысяч человек. Армия генерал-лейтенанта А. И. Деникина теперь состояла из следующих дивизий: марковской 1-й (Офицерской), 2-й и 3-й пехотных, 1-й конной, 1-й Кубанской и 2-й Кубанской казачьей и Кубанской казачьей бригады. Белая армия численно чуть ли не в десять раз уступала противостоящим ей красным войскам на Кубани и Северном Кавказе.

Теперь под командованием генерал-лейтенанта Сергея Леонидовича Маркова находились три полка: 1-й Офицерский, 1-й Кубанский стрелковый, 1-й Офицерский конный, а также 1-я Инженерная рота, 1-я Офицерская батарея и Отдельная конная сотня. Ее состав цементировался «первопоходниками», которых оставалось еще немалое число.

2-й Кубанский поход начался для белой Добровольческой армии, как писала в своей книге об отце Марина Деникина, «плохо. 25 июня генерал Марков стал жертвой собственной безрассудной храбрости, был смертельно ранен под Шабловской» (под станцией Шаблиевкой). Дело обстояло так.

Добровольцы уже захватили с боя железнодорожную станцию и неповрежденный мост, отбросив красных за реку. Противник отступал, прикрывшись огнем пушек и пулеметов бронепоездов. Отходящий последним бронепоезд наугад посылал снаряды в сторону Шаблиевки. Предпоследний выпущенный красными артиллеристами снаряд разорвался вблизи Маркова, который привычно для себя в бою не искал укрытий. Осколки ударили ему в затылок и снесли часть левого плеча. Белый генерал мучился недолго; придя в сознание, он сказал окружавшим его офицерам-«первопоходникам»:

– Вы умирали за меня, теперь я умираю за вас… Благословляю вас…

На следующий день, 26 июня, белые добровольцы заняли железнодорожную станцию Торговую. В жестоких боях лета 1918 года она оказалась стратегически важной точкой на карте Гражданской войны в степях Юга России. В Торговую было доставлено тело командира 1-й пехотной дивизии Добровольческой армии. Туда же для прощания с комдивом сходились полки белых добровольцев.

Священник помолился за «упокой души воина Сергея». Стоявший рядом командующий Добровольческой армией в скорбном молчании не поднимал непокрытой головы. Над гробом веял марковский черный с белым крестом флаг. Когда отпевание закончилось, Деникин, уединившись, преклонил колени в темном углу церкви; его не беспокоили.

В своих мемуарных воспоминаниях бывший Верховный правитель России генерал-лейтенант А. И. Деникин писал следующее: «Я смог, наконец, свободно отдаться своему горю. Они уходят, один за другим, а предстоящий путь еще такой долгий и трудный…

Сколько раз потом, в поисках человека на фоне жуткого безлюдья, мы с Иваном Павловичем (Романовским, начальником деникинского штаба. – А.Ш.), точно угадывая мысли друг друга, говорили со скорбью: нет Маркова!..»

«В ту же ночь два грузовика со взводом верных соратников, с пулеметами по бортам везли дорогую кладь по манычской степи, еще кишевшей бродячими партиями большевиков, в Новочеркасск. Генерал-„первопоходник“, георгиевский кавалер Сергей Леонидович Марков был похоронен с воинскими почестями в городе Новочеркасске. Там находилась его семья: мать, жена, дети. Панихида по погибшему белому герою прошла в церкви епархиального училища.

На другой день после гибели командира 1-й (Офицерской) пехотной дивизии командующий Добровольческой армией отдал приказ по армии. Он гласил:

„1.

Русская армия понесла тяжелую утрату… При взятии станции Шаблиевка пал смертельно раненый генерал С. Л. Марков.

Рыцарь, герой, патриот с горячим сердцем и мятежной душой, он не жил, а горел любовью к Родине и бранным подвигам.

Железные стрелки чтут подвиги его под Творильней, Журавлиным, Борыньей, Перемышлем, Луцком, Чарторийском… Добровольческая армия никогда не забудет горячо любимого генерала, водившего в бой ее части под Екатеринодаром, в „Ледяном походе“, у Медведовской…

В непрестанных боях, в двух кампаниях, вражеская пуля щадила его. Слепой судьбе угодно было, чтобы великий русский патриот пал от братоубийственной русской руки…

Вечная память со славой павшему…

2.

Для увековечивания памяти первого командира 1-го Офицерского полка части этой впредь