Балтика (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

Ударились. Слизов Нассау-Зигену о Стронкине рассказал. Тот поморщился:

– Куда ему, мужику русскому, когда тут дело для умов инженериусов английских?

– А почему бы не попробовать? – подналег Слизов.

– Ладно, пробуйте! – кивнул принц. – Все одно ничего не выйдет!

В помощь себе Стронкин взял капитана Тучкова.

На близлежащих островах Стронкин поставил вороты, канаты с которых завел на шебеку. Затем подтянул судно к отмели. Заделал дыры, откачал воду, и та сама собой всплыла. К этому времени Тучков и батарею на острове поставил, сделав бруствер из бревен, для которых солдаты прорубили углубления в камнях. Теперь солдаты ладили землянки, в которых предстояло зимовать.

Нассау-Зиген поднятой шебекой и построенной батарей остался доволен. Тучкова он похлопал по плечу:

– Назначаю вас комендантом острова! – объявил он.

– Благодарю! – вздохнул Тучков, понимая, что теперь сидеть ему на каменном острове всю зиму безвылазно.

Старший брат Алексей, поглядев на хозяйство Сергея, лишь покачал головой:

– Дураки будут всю зиму в столице с барышнями сидеть, а самый умный – на скале каменной!

– А и ладно, – махнул младший Тучков. – Авось до весны продержусь, а там снова со шведом драться начнем!

– Не боись! – приободрил Сергея приехавший его навестить Слизов. – Обещаю еженедельно из Фридрихсгама передавать тебе и твоим солдатам двойные морские порции водки и пива!

– Тогда уж точно до весны продержимся! – улыбнулся Тучков.

Над Финским заливом уже заметали первые метели.

* * *

Занятие шведской флотилией Роченсальмского рейда создало известные трудности. Обе флотилии, российская и шведская, замерли вблизи друг друга. Было совершенно ясно, что долго так продолжаться не может и столкновение должно произойти в ближайшее время.

Особенно трудно пришлось нашему приморскому отряду полковника Языкова, державшемуся из последних сил в устье Кюмени и оборонявшему мосты через реку. Имея всего несколько полевых пушек, он теперь сдерживал атаки всего корпуса Мейерфельда и ежедневные обстрелы канонерских лодок и их попытки прорваться к мостам. Если мосты будут разрушены, то отряд окажется отрезанным от своих и обречен на гибель.

Языков отбил несколько атак и отогнал кононерки. Но постоянные обстрелы и большие потери заставили его, в конце концов, перейти реку и занять позицию у девереньки Хегфорс, прикрывая уже непосредственные подступы к Фридрихсгаму. Языкова подкрепили резервами, и в командование вступил полковник Фролов-Багреев.

На центральном участке фронта наши активных действий не проявляли, ограничиваясь глухой обороной у местечка Скорбю. Это вызывало недовольство солдат и офицеров, но приказ есть приказ. Ситуацию взорвал шведский генерал Каульбарс, решивший заслужить похвалу короля и самовольно атаковавший наши позиции под Кайпиайсом.

– Дурак, потревожил улей с пчелами! – воскликнул Густав Третий, когда ему доложили об атаке Каульбарса.

Но было уже поздно. Атаковавших во фронт шведов ударил с флангов командир нашего авангарда генерал Денисов. Бой закончился полным разгромом атаковавших. Оставив на поле брани более пяти сотен трупов, Каульбарс бежал. Наши преследовали, под Каувалой казаки обогнали бегущих шведов и доскакали до реки Кюмени, чтобы разрушить единственный понтонный мост через реку в здешних местах. Если бы это удалось, корпус Каульбарса был бы обречен на окружение и плен. Бросая обозы и пушки, шведы все же успели перебежать через реку и разрушить мост. Однако теперь ситуация изменилась не в пользу шведов, наши главные силы отныне нависали над левым флангом фридрихсгамской группировки Густава Третьего. Испуганный король спешно перенацеливал полки, прикрываясь от возможного удара с севера на скалах Хегфорса.

Но отсидеться там шведам спокойно не удалось. Неутомимый Кузьмин-Караваев со своим партизанским отрядом настигал шведов всюду, в результате чего все они убрались на правый берег Кюмени, не помышляя более о нападении в этих местах.

Общее положение было восстановлено. Мы вновь занимали весь левый берег за исключением скал Хегфорса и нескольких каменных островов в устье Кюмени.

Храбрый генерал Федор Денисов отличился, разбив шведов у деревни Кире при переправе у Парусальми, при деревнях Капиасы и Кутти, на реке Кюмень и у кирки Вилькеной. В последнем деле противником его явился сам Густав Третий, во главе семитысячного корпуса.

Позднее императрица Екатерина интересовалась у Денисова:

– Как вы осмелились со своими малыми силами напасть на самого короля?

На это Денисов ответил:

– Смелость отворяет широкие ворота к победе!

Храбрости Денисов был неимоверной, выделяясь даже на фоне других неробких генералов. В боях всегда шел впереди своих солдат, а от пуль отмахивался, как от мух. Но мухи нередко его находили. Только в 1789 году Денисов был снова ранен тремя пулями в левую ногу и в левую руку. Во время боя, раненый пулей в руку, он не оставил поля сражения, велев вытащить пулю прямо перед стоящими в ружье батальонами. Наскоро перевязав рану, тут же вскочил на лошадь и стал распоряжаться расстановкой орудий на возведенных батареях.

Наградой Денисову были вторая золотая сабля с бриллиантами, орден Владимира 2-й степени, Анны 1-й степени и Георгий 3-й степени.

Императрица Екатерина шутила:

– Если Денисов будет и дальше драться столь храбро, то у меня не хватит орденов!

Впрочем, шведы тоже воевали неплохо. Так, начальник шведского гарнизона в Пумале майор Ган с восемью сотнями солдат, боясь оказаться в вооружении, решился на прорыв. Ночью на лодках он скрытно прошел озером мимо Нейшлота и, дважды переволакивая лодки с речки на речку, сумел добраться до своих.

В середине июня шведы уже вовсю тремя колоннами двинулись в генеральное наступление. Наши выступили им навстречу. На реке Скоби, что течет на юг к Фридрихсгаму, наши встали в оборону. Между тем шведы так же торопились мимо реки к Фридрихсгаму. Зная, что столкновения не избежать, командир отряда генерал Сухтелен к подходу шведов успел вырыть шанцы и поставить батарею. Сил, впрочем, у него было кот наплакал: полки Нарвский и Невский, батальоны семеновцев да гвардейских гренадер, а еще эскадрон драгун.

И вот на возвышениях правого берега реки показались шведские колонны. Встреченные огнем с нашей батареи, они остановились. Вперед выдвинулись пушки. Началась оживленная перестрелка. Густав Третий лично командовал боем. Шесть батальонов он послал в обход, чтобы отрезать нам путь к отступлению. Сам же король во главе трех батальонов, поддержанный огнем батареей, повел атаку с фронта. Против них в обороне три неполные роты семеновцев. Командовавший ими капитан Текутьев приказал разобрать мост через реку. Но разобрать не успели, как появились шведские драгуны. Но поручик Бакунин ударил на шведских драгун и повернул их вспять, заплатив за это раной в плечо.

Тем временем пошли в атаку и три ударных батальона Густава. Но дальше реки семеновцы их не пустили. Едва шведы перешли реку вброд и