Очерки русской смуты - Антон Иванович Деникин

Эти решения тем более трудны, что можно ждать повторения того политического сумбура, который царил в 1918–1920 годах, и что сошедший с ума мир стоит еще на распутье. Мы можем только оценивать значение международных группировок с точки зрения российских интересов.

Что сулит нам примирение англо-французского блока с итало-германской осью? Теоретически это было бы наиболее простым и действительным средством замирения Европы. Но при неудержимом и непомерном размахе немецкого «Дранга» не обратилось ли бы это «примирение» в капитуляцию блока? А для нас не принесло ли бы оно вместо «Крестового похода» «свободу (немецких) рук на Востоке»?..

Относительное равновесие мог бы дать Европе (я говорю – относительное, ибо без восстановления России устойчивое положение в Европе немыслимо) союз Англии – Франции – Италии. Он поставил бы пределы немецкой экспансии и устранил бы угрозу «примирения за счет России». Но при создавшейся психологической остроте франко-итальянских отношений сейчас он невозможен. В будущем, однако, и эта комбинация, как бы она ни казалась парадоксальной, не исключена: мы были свидетелями самых неожиданных рокировок и в прошлой мировой войне, и теперь, в преддверии будущей. Тем более что столкновений интересов между Германией и Италией немало: и на Балканах, и в Венгрии, и вокруг рудников Штирии, и на путях к Триесту…

Война между осью и блоком… Сентябрьские дни показали, что у блока не было уверенности в успехе, а после всех изменений в политическом и военном положении центральной Европы вряд ли прибавилось уверенности… Во всяком случае, исход войны гадателен, а потому гадательно и влияние его на судьбы России.

Так или иначе, но мир пока – на распутье. На распутье и положение России среди держав. На международном игорном столе, как это ни горестно, ставки на Национальную Россию пока не видать. Поэтому так необходимо работать нам в этом направлении, воздействуя уже не на совесть партнеров, – где там в политике совесть, бросим иллюзии! – но на их расчет. Конечно, тех, кто решил использовать несчастье России в своих интересах, тех не переубедишь. Но другие… другие не могут не понимать, что скорейшее освобождение России является не только нашим страстным желанием, но для многих из них – вопросом существования. Многие, впрочем, понимают, но не хотят для дела этого нести жертвы, пока судьба не ударит по ним больнее… Чего стоила и будет еще стоить Франции знаменитая фраза Клемансо в дни Одессы и Севастополя:

– Ни одной капли французской крови!..

Но если все же не удастся сдвинуть с мертвой точки проблему Национальной России в это предвоенное время, то она встанет автоматически, во весь рост в час новой мировой схватки. В зависимости от позиции, которую займет советская власть, одни державы будут искать ее помощи, другие – ее свержения. Тогда русское освободительное движение не будет предоставлено собственной участи. Тогда найдутся и для нас друзья и попутчики, если не искренние, то кровно заинтересованные.

Защитники Плевицкой поставили в большую вину генералу Миллеру, что он шел на свидание разговаривать с «немецкими представителями»… Адвокат Рибэ дал им достойную отповедь:

– Ведь разговаривает же Даладье с Риббентропом!..

Мы можем дать пояснение и с русской точки зрения: разговаривать можно со всеми иностранцами, только бы разговор этот происходил на патриотическом языке, а не на пораженческом. Мы могли бы сказать многое. Что освобождение России положило бы конец разносимой по свету большевистской заразе – с меньшей кровью и жертвами, с меньшими потрясениями для всего мира, чем попытки ее расчленения; оно восстановило бы политическое равновесие в Европе и в Азии, предотвратив не одно кровавое столкновение; оно смягчило бы в большой степени мировой экономический кризис, вернув Россию на нормальных началах в международный товарообмен и открыв ему огромный рынок; оно предоставило бы широкое поле деятельности иностранному капиталу, техническим знаниям, энергии и труду – не для эксплуатации, конечно, России, а для сотрудничества в обоюдных интересах… Мы могли бы сказать, что не питаем ни к кому принципиальной вражды или принципиальной любви, но считали бы друзьями тех, кто помог бы нам освободить Россию, и врагами тех, кто пытался бы расчленять ее или захватывать русские земли… Мы могли бы, наконец, сказать, что никому не удастся задушить русский народ и что народ этот не забудет никогда помощи, которую ему окажут в самый трудный момент его истории.

Международная обстановка и нависшая над миром угроза войны таят в себе для России и неограниченные положительные возможности, и грозные опасности. Тем более что судьбами России управляет чуждая народу преступная власть, которая охранить страну не сумеет, но предать и продать ее может в любой момент. Вместе с тем при всякой внешней обстановке, при любой комбинации союзов и соглашений, в час войны внутренние потрясения в России неизбежны и непредотвратимы. Неизбежен и непредотвратим тот взрыв, который подготовлен вполне двумя десятками лет большевистского режима и ждет только серьезного толчка.

Если так, то перед нами вновь и вновь встает вопрос о необходимости, о спасительности для России – свержения большевизма до наступления мировой схватки. Это событие поставило бы в ясность российскую проблему: перепутало бы все крапленые карты международной политической игры; сорвало бы «идеологические» покровы с захватных устремлений; разрушило бы все просоветские комбинации и заставило бы повернуться лицом к Национальной России многих, скинувших ее со счетов, вызвав с разных сторон предложения дружбы, союзов и кредитов.

Необходимо, чтобы это поняли и там, в России, – те действенные силы, у которых под личиной советской таится русское сердце. Хотелось бы, чтобы через колючую проволоку большевистских заграждений дошел до них наш призыв:

По-то-ро-пи-тесь!

Иллюстрации

Иван Ефимович и Елисавета Федоровна Деникины. «Отец был кровный русак, мать оставалась полькой, меня воспитывали в русскости и православии»

Осенью 1895 г. поручик артиллерии Антон Деникин был зачислен в Николаевскую Академию Генерального штаба

Боевое крещение молодого офицера – Русско-японская война. «России суждено было противостоять первому серьезному натиску японской экспансии на мир»

Первые залпы войны прогремели на полях Маньчжурии и в гавани Порт-Артура

Не только разразившаяся в стране революция, но и значительные потери в армии подтолкнули императора Николая II к заключению мира с Японией

В сентябре 1905 г. в Портсмуте (США) собралась мирная конференция. Российскую