Михаил Водопьянов - Небо начинается с земли. Страницы жизни

Мадридцы то и дело поглядывали на небо. Оно было бездонно-синим, чистым, без единого облачка. Самая что ни на есть летная погода. В любую минуту могли появиться нежданные гости. И действительно, в полдень показались в вышине черные крестики. Они, снижаясь, все увеличивались в размерах, принимая очертания бомбардировщиков.

По улицам с надрывным воем промчались мотоциклы с сиренами. Тревога!

Побежали женщины, прижимая к себе детей. Мужчины и подражающие им подростки, стараясь не спешить, направились в убежище – не к лицу испанцу показывать страх.

Зашли в подворотню большого дома и летчики. В наступившей тишине слышен был прерывистый вой моторов «юнкерсов».

Глухо ухнул взрыв. За ним другой, третий.

Пламя вырвалось из разбитых окон дома, наискосок через улицу, и тотчас же раздался отчаянный хриплый крик:

– Чикита миа! (Моя маленькая девочка!)

Женщина в отчаянии металась то туда, то сюда по пустынной улице и кричала, показывая рукой на верхние окна горящего дома.

– Что с ней? – спросил у переводчика советский летчик.

– Ее девочка осталась одна в квартире. На третьем этаже!

Шухов выскочил из убежища и ринулся в пожар. Все произошло так стремительно, что товарищи не успели даже его удержать.

Прошло, наверное, не более двух-трех минут, но всем показалось, что очень много времени Шухов не возвращался. Вот наконец он появился в дверях горящего дома с ребенком на руках, пошатываясь, шагнул на тротуар и остановился. Почему же он не отдает девочку матери, почему медлит?

Да потому, что девочка уже мертва.

Потом не раз Шухов вспоминал лицо этой крохотной девчушки со струйками крови в уголках рта, полные горя и ужаса глаза ее молодой матери, и это заставляло его сжимать кулаки, стискивать зубы…

– На каком самолете вы предпочитаете сражаться? – спросил Шухова полковник на аэродроме Лос-Алькарес.

– Конечно, на И-16. Только на истребителе! – ответил летчик.

– А с «эр пятым» знакомы?

– Знаю как свои пять пальцев. Других учил летать на нем!

– Вот и хорошо! Принимайте «эр пятый»!

– Дайте мне истребитель! Я хочу бить фашистов, а не ходить в разведку!

– Без разведки не бывает сражений! А уничтожать фашистов будете, обязательно будете и бомбить их и штурмовать. Потом, все истребители уже закреплены. Может быть, хотите ждать прибытия новой партии?

Конечно, Шухов этого не хотел.

Невеселый он пошел к самолету.

– Камарада Хосе авиадоре! – сказал он, протягивая руку маленькому механику. – Буэнос диаз! (Добрый день!)

– Товарищ Карлос! Механико! – по-русски ответил испанец.

В первый проверочный полет над аэродромом Хосе взял с собой Карлоса. Когда приземлились, механик, любовно похлопывая «Красного чертенка» по борту, убежденно сказал:

– Дьяболито рохо – карасо!

– Муй бьен! (Очень хорошо!)-улыбаясь, ответил Шухов.

Ему все больше и больше нравился Карлос. Как истый испанец, тот не мог быть спокойным ни минуты, всегда куда-то спешил, что-то делал. Улыбка не сходила с его красивого смуглого лица, и он без умолку болтал, мешая испанские слова с русскими. Карлос к тому же оказался храбрым и находчивым в боевой обстановке. В этом Хосе убедился очень скоро, вылетев с ним в разведку.

Бой над Мадридом

…Самолет шел на небольшой высоте. Под крылом простиралась выжженная солнцем, рыжая земля Кастильского плоскогорья. Кругом камни и чахлые, узкие поля. Росли здесь редкие искривленные деревья и низкий, стелющийся по земле кустарник.

Шухов, представлявший себе раньше Испанию по книжкам, поражался суровому, бедному пейзажу. В центре страны он не увидел ожидаемых зеленых оливковых рощ, апельсиновых деревьев с золотистыми плодами, ярких цветов – только пыль, камни, жалкая растительность.

К Мадриду тянулось прямое и широкое шоссе.

В полуденный час оно было пустынно. Видно было лишь, как спотыкается по дороге ослик под тяжестью огромной вязанки хвороста да кляча тянет повозку с бочками. Пропылила легковая машина. Разведчики не обнаружили в этом районе предполагаемого передвижения войск противника. Лишь совсем близко от Мадрида они увидели остановившийся около маленькой речки десяток грузовиков с солдатами в красных фесках. Это были марокканцы – жители африканской колонии Испании, насильственно угнанные генералами на войну, до которой, по существу, им не было никакого дела. Шоферы наливали в радиаторы автомобилей воду. Солдаты толпились у машин. Никто из них не поднял головы, услышав шум авиационного мотора. Видимо, они привыкли к тому, что над их головами летают только свои самолеты. И они в самом деле летели, только на большой высоте и левее курса «Красного чертенка». «Юнкерсы», сверкая на солнце, возвращались с очередной бомбежки Мадрида. Бомбардировщиков, вопреки правилам, даже не охраняла истребители. Фашистские летчики не опасались нападений в воздухе. Они знали, что у республиканцев почти нет боевых машин.

Издалека видно было, как над огромным городом в разных местах поднялись клубы дыма. В Мадриде опять начались пожары.

Шухов представил себе, что творится сейчас в столице. Он никогда не забывал чикиту, которую держал на руках. "Эх, погнаться бы за стервятниками да всыпать им жару!" Но что он может сделать один на Р-5? Впрочем, кое-что может, подумал он.

Шухов, описав круг, стал резко снижать самолет и перевел его на бреющий полет. Карлос, ставший по совместительству воздушным стрелком, понял его с полуслова. Застучал пулемет. Прямо на головы марокканцев посыпался свинцовый град. Теряя свои красные фески, солдаты бросились кто куда: под машины, в речку, в кустарник. Пули настигали их. Загорелся грузовик.

Израсходовав весь запас патронов, Карлос восторженно закричал:

– Порррьядокс!

Полюбилось ему это словечко.

Самолет свечой взмыл вверх и развернулся на обратный курс.

Так произошло боевое крещение «Красного чертенка».

…Наконец наступил долгожданный для мадридцев день. На улицах, как всегда, завыли сирены. Как и обычно, пришли "юнкерсы" безнаказанно бомбить город. На этот раз их сопровождали немецкие и итальянские истребители – «хейнкели» и «фиаты». Прилетело машин пятьдесят.

Город замер. В тишине только мерный звук мощных моторов. И вдруг в небе, нарастая, возник новый звонкий рокот. Вихрем пронеслись дотоле невиданные двукрылые самолеты с трехцветными республиканскими знаками. Они стремительно взмыли навстречу врагу.

Люди на улицах не разбежались по укрытиям, а остались на месте, подняв к небу радостные лица.

Вот уже один «юнкерс» задымил черной струей и упал на землю. За ним рухнул другой.