Последняя кровь первой революции. Мятеж на Балтике и Тихом океане - Владимир Виленович Шигин

крепости. Капитан Новицкий, в свою очередь, сообщил ему, полковнику Магнитскому, что и он опасается в случае продолжительного задержания пленных артурцев во Владивостоке возникновения между ними беспорядков. Вследствие возникшего таким образом опасения волнений среди пленных полковником Магнитским по поручению начальника артиллерии крепости был редактирован доклад коменданту последней о необходимости скорейшего эвакуирования квантунских артиллеристов в Европейскую Россию. Назначенный заведовать последними капитан Новицкий по свойствам своего характера не только не был способен к тому же внести успокоение в среду этих пленных, но, напротив, сухим и строго формальным отношением к ним способствовал нарастанию в них еще большего недовольства своим положением. По показанию помощника капитана Новицкого по заведованию пленными штабс-капитана Маковецкого, Новицкий был человеком фанатически преданным службе, отличался педантизмом, старался поддержать он строгую дисциплину и среди прибывших пленных, порядочно отвыкших за 10 месяцев нахождения в Японии от порядка. Начиная с прибытия первой партии пленных, в них развилось недовольство капитаном Новицким. После теплых и радушных приветствий со стороны высших начальствующих лиц крепости отношение к ним капитана Новицкого произвело на них неприятное впечатление. При первой же встрече с портартурцами он говорил с ними сухо и сурово, напоминая, что они солдаты и должны строго соблюдать требования дисциплины. 10 ноября капитаном Новицким был арестован за настойчивое заявление об увеличении оклада банных денег один из пленных фейерверкер Цудаев, что возбудило неудовольствие среди остальных, видевших в Цудаеве в данном случае лишь выразителя их общих желаний. Тогда же пленные жаловались штабс-капитану Маковецкому, что капитан Новицкий назвал их арестантами. Так настроены были нижние чины, возвратившиеся из плена, непосредственно перед совершением ими беспорядков, поводом для каковых послужило убийство капитаном Новицким 12 ноября одного из них, а именно канонира Калинина.

Как свидетельствуют штабс-капитан Маковецкий и поручик Митрюковский, проходя 12 ноября около 11 часов утра мимо казарм 15-й роты Владивостокской крепостной артиллерии, они услышали неподалеку три выстрела, а затем увидели капитана Новицкого, борющегося с каким-то солдатом. Выхватив шашку, штабс-капитан Маковецкий бросился на помощь к капитану Новицкому и ударил солдата по голове. После этого Новицкий нанес тому же солдату, оказавшемуся канониром Калининым, несколько ударов шашкой же по шее. Видя, что Калинин убит, капитан Новицкий и штабс-капитан Маковецкий пошли в офицерское собрание, где застали штабс-капитана и поручика Тимофеевых, поручиков Голосова, Лилеева, Жаворонкова и подпоручика Износкова. По словам штабс-капитана Маковецкого, поручиков Жаворонкова и Голосова и подпоручика Износкова, капитан Новицкий заявил им тогда же, что он зарубил солдата за то, что тот на требование отдать честь ударил его по лицу. Одно из ушей капитана Новицкого было надорвано, щека опухла, что и явилось наглядным доказательством правдивости его рассказа о нанесении ему побоев. Поручик Митрюковский добавляет при этом, что капитан Новицкий говорил ему также и о том, что он выстрелил несколько раз в Калинина из револьвера, после чего, очевидно, у него и произошла схватка с последним. Ожидая с минуты на минуту волнения пленных артурцев, капитан Новицкий обратился к присутствующим товарищам с предложением послать сейчас же за дежурной или другой какой-либо ротой и привести ее к собранию. Поручение это взяли на себя штабс-капитан и поручик Тимофеевы. Поручик Тимофеев благополучно добрался до своей 10-й роты, но помощи затем оставшимся в собрании не оказал, так как людей в его роте было очень мало.

По словам штабс-капитана Тимофеева, выйдя из собрания, он заметил между последним и казармой, где церковь, роту солдат в 500–600 человек. 5 или 6 из них бросились на него и стали наносить ему удары, причем один из них бил по голове чем-то вроде молотка. Вскоре около него появился фейерверкер 10-й роты Сизов с каким-то артурцем и повели его к пристани, во время чего преследовавшая его толпа человек в 300 бросала в него камнями. Ему удалось все-таки сесть в китайскую лодку и отъехать от берега.

По словам оставшихся в собрании офицеров, толпа пленных, окружив его затем, стала бросать в его окна камнями, причем удары были настолько сильны, что некоторыми из них вышибались целые рамы. Вооружившись винтовками и забаррикадировав двери, они не пускали никого проникнуть к себе, а пытавшийся сделать это канонир Мартынов был убит Новицким выстрелам из винтовки. Видя безуспешность своих действий, нижние чины, окружившие собрание, стали поджигать его. Находившиеся в нем офицеры решили выйти из него и постараться успокоить нижних чинов. Первыми оставили собрание поручик Голосов и Лилеев, за ними подпоручик Износков и поручик Жаворонков. По словам поручика Голосова, при выходе из собрания его окружила толпа и потребовала выдачи капитана Новицкого. В это время он оглянулся назад и увидел выходящего из собрания поручика Лилеева. Последнего кто-то дернул за портупею, и, когда Лилеев вследствие этого упал на землю, его стали бить камнями и каблуками. Вероятно, и его, поручика Голосова, ожидала та же участь, если бы какой-то фейерверкер не прикрыл его собственными руками и не вывел из толпы к солдатам Владивостокской артиллерии, которые провели его в канцелярию 15-й роты, где переодели в солдатскую форму.

По показанию подпоручика Износкова, в толпе, собравшейся у собрания, было человек 500. Он видел, как небольшая кучка людей, окружившая поручика Голосова, старалась вывести его из разъяренной толпы, как били каменьями поручика Лилеева. Самого его толпа не пускала отойти от собрания, требуя выдачи капитана Новицкого и угрожая в противном случае убить всех офицеров. Затем голоса разделились. Одни кричали: “Пусти его”, другие: “Не пускай, нам нужен Новицкий, пускай приведет его и все кончится”. При помощи некоторых нижних чинов, обратившихся к нему со словами: “Идите, мы вас проводим”, подпоручику Износкову удалось добраться до 15-й роты, оттуда он дошел затем до пристани.

Поручик Жаворонков, удалившийся из собрания вслед за подпоручиком Износковым, говорит, что когда он сошел с крыльца, то заметил перед собой рыжеватого, среднего роста бомбардира-наблюдателя с камнями в руках. Поручик Жаворонков стал спрашивать окруживших его солдат, что им нужно, но так как они начали сильно кричать, он попросил их быть спокойнее. На это замеченный им бомбардир-наблюдатель заявил: “Как быть спокойным — убили нашего, у него дети, мы кровь проливали в Артуре!” Когда он, поручик Жаворонков, продвинулся затем несколько вперед, стоявшие около собрания солдаты закричали: “Где Новицкий, выдайте нам Новицкого!” Вслед за этим какой-то канонир со словами: “Уходите, ваше благородие”, взял поручика Жаворонкова за рукав и повел вдоль заднего фасада здания, где помещается собрание, в канцелярию 15-й роты.

За уходом поименованных офицеров в собрании остались капитан Новицкий и штабс-капитан Маковецкий. Как говорит последний, через разбитые окна