Пасха под Гудермесом. Боевые действия в Чечне и Дагестане - Виталий Николаевич Носков

тревоге за него сказал: «Езжай со мной»… На что Чистоусов ответил: «Как же я уеду? Люди здесь»…

Отец Анатолий ушел от обыкновенной жизни в 1994 году. Желание стать священником окрепло в нем после встречи с отцом Александром Фисуном в Ставрополе. В тот момент жизни майор Анатолий Иванович Чистоусов служил курсовым воспитателем в Ставропольском высшем военном училище летчиков и штурманов ПВО. За плечами были кировский механико-технологический техникум, Даугавпилсское авиационное училище, диплом историка пединститута… И как вспоминает отец Александр: «Майор Чистоусов шел на работу первым, а за зарплатой последним, и еще была ежедневная потребность в молитве».

Мысли и чувства о перемене жизни крепли день ото дня, и отец Александр Фисун, духовник воцерковленного Анатолия Ивановича, испросил для него в Троице-Сергиевой лавре заочное благословение у знаменитого духовными подвигами архимандрита Кирилла (Павлова). Духовным зрением старец увидел перед собой абсолютно смиренного человека, обладающего божьим даром верить, талант души которого мог раскрыться только в лоне Русской православной церкви. С этого дня в жизни офицера российской армии Чистоусова все происходило только по благословению старца Кирилла.

Шестнадцатого марта 1994 года Анатолий Иванович стал дьяконом, 19 марта его рукоположили в священники, а 20 марта митрополит Ставропольский и Бакинский Гедеон направил отца Анатолия в Грозный. Он уехал в столицу Ичкерии, зная, что верующий только с Господом и все на земле совершается по воле Божьей.

Став священником, отец Анатолий не переменился. Смирение помогло освоить сложную науку пастыря. Он неустанно учился, и талант его души открылся во всей красе. К отцу Анатолию потянулись люди. Он знал, что офицер для солдата – это образ Родины, а для страждущего народа во все времена православный священник представлял всю церковь Христову. Для грешного – недосягаемо, но вера обязывала к такой высоте служения. Отец Анатолий в Грозном часто исповедовался и навсегда утратил способность к конфликтам.

Озлобление в Чечне повсеместно возрастало. В своих правительственных документах руководство Ичкерии декларировало мир и дружбу народов. На деле процветали сепаратизм, воинствующий национализм. Русские в Грозном все чаще слышали: «Вас надо выселить на необитаемый остров!» или «Не уезжайте! Нам нужны рабы и проститутки!» Отец Анатолий понимал, что Чечня многолика. Безвластие привело к криминальному хаосу, которому честные люди не могли противостоять. «Как мы любили свой город! И во что он превратился… – говорили грозненцы на церковном дворе. – Пока Горбачев не встал на пост, все было хорошо! – вспоминали. – Теперь нас убивают поодиночке… Многие поменялись, как хамелеоны». «Чеченская молодежь избалована на деньгах, живет по принципу: “Ты умрешь сегодня, я умру завтра”». Но приходили к общему мнению, что чеченцы, если в подъезде живут русские старики, им обязательно помогут… Общим мнением было, что те из нохчей, кого выселяли 23 февраля 1944 года, ненавистью к России не страдают…

Первыми спецпропагандисты Дудаева разложили молодежь. Правоохранительные органы Ичкерии бездействовали. Все решало: с кем ты, чеченец, с Богом или дьяволом?

Прихожане храма Архангела Михаила в Грозном искали ответа на вопросы: «Почему в 1992 году российская армия ушла из Чечни, оставив здесь горы оружия, склады с боеприпасами, танки и артиллерию? Почему русских убивают тысячами, изгоняют десятками тысяч, а российское правительство и Президент делают вид, что ничего страшного в Ичкерии не происходит?»

Особенным истязаниям подвергались девочки-подростки, девушки, молодые женщины, даже старушки. Русская православная церковь Архангела Михаила могла утонуть в слезах. И на все жгучие вопросы прихожан искали ответ грозненские священники – отцы Петр Нецветаев, Александр Смывин, Анатолий Чистоусов.

После вынужденной эвакуации отца Петра, благочинным стал отец Анатолий. После пожара, уничтожившего храм, молились в подвале поврежденного административного здания. Днем и ночью церковный двор, подвал и уцелевшее пространство заполнялись людьми. Многие прихожане оставались надолго… Есть видеокадры, на которых две рыдающие, согбенные от ужаса пожилые женщины, бьют слабыми кулачками в закрытые, простреленные ворота церковной ограды.

– Все страждущие здесь, – сказал мне в апреле 1995 года отец Анатолий. – И мусульмане приходят…

В январе 1995 года грозненцы пробирались в храм под перекрестным огнем – за Божьей помощью, водой и хлебом.

В середине февраля отца Анатолия снял на видеокамеру пятигорчанин Александр Кузнецов. Объединенная группа казаков пятигорского отдела Терского казачьего войска и станицы Гулькевичи Кубанского войска доставили в храм Архангела Михаила три КамАЗа с продовольствием – братскую помощь.

…В облике отца Анатолия неизжитая боль, смирение и вера в лучшее, голос ровен, тих, никакой патетики, только внутренний свет:

– Сотни стариков, детей, женщин сидят в подвалах, – сказал на камеру батюшка. – По полтора месяца они не видят белого света – голодные, холодные. Как они питаются – только одному Господу известно. Нашим прихожанам и тем, кто приходит в храм, мы никому не отказываем, стараемся обогреть, поддержать продуктами питания и словом. Мы очень благодарны всем, кто оказывает нам посильную помощь. Особенно казачеству хотелось бы выразить благодарность за то, что как-то по-отечески и по-христиански отнеслись к нашим чаяниям. Милость Божья: нежданно-негаданно Господь послал нам такую помощь – три больших КамАЗа, полностью груженных продуктами. Для всех страждущих это большая помощь. Спаси Господи. Спасибо Вам за все…

В январе 1995 года в разгар боев, когда в храме запас продуктов иссяк, отец Анатолий во спасение многих, обратился к мулле. И мусульмане тогда по-соседски добром ответили православным. Пастве и священникам удалось избежать голода. «Мы – перегретый народ», – сказала мне в Грозном чеченка – жена преподавателя университета, ненавистница Дудаева.

В Чечне над каждым летал ангел смерти, и отец Анатолий относился к чеченцам с состраданием. В годы ичкерийской смуты одни из них могли удивить чистотой души, другие – глубиной нравственного падения.

Пришел в храм абхазец-дудаевец, оставил кинжал на ступеньках, помолился и так же тихо исчез.

Отец Анатолий видел, как с длинными чехлами в руках приезжают к Дудаеву наемники-снайперы, как город готовят к обороне: оставалось только молиться, чтобы братоубийственный конфликт, подобно цунами, не смел разноплеменной город.

Старец-пономарь Николай Денисович Жученко (он же тайный монах Александр), духовное чадо отца Феодосия Кавказского, рассказывал отцу Анатолию, что в Грозном в 1941 году некий гражданин сказал ему, что суд Божий начнется с храма Архангела Михаила. В 1995 году на въезде в город чья-то безжалостная рука широкой кистью, алыми красками изобразила на видном месте: «Добро пожаловать в Ад». В тот год на земле не было более страшного места.

II

В ночь с 14 на 15 апреля 1995 года над Грозным гирляндами висели осветительные ракеты, ухали танки, рвали небеса трассера. Я сидел возле палатки пресс-центра МВД России и со стыдом осознавал, что вот я, командированный из Москвы журналист, на окраине города в аэропорту Северный, в кольце охраняющих меня войск – с минными полями, артиллерией, бдящей в окопах пехотой, а в центре Грозного – неохраняемый храм Архангела Михаила, где два священника, дьякон и девятнадцать, постоянно находящихся