Дмитрий Жуков - Русские писатели XVII века

Не случайно, после того как «отроки града Полоцка, притекшие во царствующий град Москву», произнесли перед царем и его восхищенным семейством «стиси краесогласные», Алексей Михайлович приказал своему английскому резиденту Ивану Гебдону пригласить на русскую службу, помимо инженеров, артиллеристов, минеров, архитекторов, скульпторов, стекольных мастеров, рудознатцев — что было вполне обычным для второй половины XVII века, — «мастеров комедию делать». Видимо, И. Гебдон не сумел выполнить царские требования, а царю некогда было заниматься комедийными делами… и, как говорили в XVII веке, «дело задлилось».

Но зато продолжал осуществлять свои замыслы Полоцкий. После переезда в Москву он деятельно принялся за составление новых «декламаций». Одни из них остались в рукописи, но некоторые в свое время были «говорены» (то есть исполнены, представлены) отроками под руководством и при участии Симеона перед царским семейством в Москве, в селах Коломенском и Измайловском. Эти «стиси», или «метры краесогласнии», создавались Полоцким по самым разнообразным поводам — на именины царевича, в похвалу преподобного Иоасафа, царя Индийского, в похвалу мученицы Евдокии (представлена на именины дочери Алексея Михайловича царевны Евдокии), а также в связи с различными церковными праздниками — на рождество, пасху, воздвиженье.

В театральном отношении все эти «декламации» были еще весьма примитивны. Они не сопровождались ни декорациями, ни специальными костюмами, ни бутафорией. В «декламациях» не было ни пролога, ни эпилога, столь обычных для школьных драм. Просто-напросто отроки поочередно произносили выученный заранее текст. В чем же была причина того, что царь так заинтересовался этими театрализованными приветствиями?

«Декламации» стали популярны благодаря идеям, которые пропагандировал в них Полоцкий.

Можно взять в качестве примера «декламацию» Симеона, написанную в конце 1667 года и приуроченную к рождеству. Она была произнесена «в церкви во славу Христа бога» в присутствии не только царского семейства, но и придворной знати. В «декламации» развивалась обычная для рождественских песнопений тема: люди должны благодарить бога, ведя праведную жизнь, он же вознаградит их за это на небе.

Однако не в этой обычной для церковной рождественской службы морали был заключен главный смысл «декламации». Созданная после Андрусовского перемирия, заключенного 30 января 1667 года, и длительных, не раз прерывавшихся переговоров между русскими и польскими послами, «декламация», по-видимому, была приурочена к прибытию польских послов в Москву в конце 1667 года для утверждения Андрусовского договора. В начале декабря было принято «Союзное постановление» России и Речи Посполитой, означавшее поворот от многовековой вражды и беспрестанных войн к миру и союзу между двумя славянскими странами. На рождество в Кремле состоялась торжественная служба, на которой присутствовали царь, польские послы, придворные. После окончания молебна царь пригласил послов и весь двор к себе во дворец. В царской придворной церкви и была произнесена эта торжественная «декламация», в которой возглашалось: «Ты, царю мирный, утверди мир в мире!» Надо ли много говорить о том, как своевременен и желанен был этот призыв к миру после затянувшейся войны, истощившей ресурсы враждовавших государств?!

Тесная связь драматургии Полоцкого с насущными политическими задачами того времени легко может быть прослежена и на собственно драматургических опытах Симеона. Превосходный знаток обрядовой стороны христианства, он выбрал для первой своей драмы широко известное в христианской богослужебной практике «пещное действо», обычно разыгрываемое накануне рождества. Этот театрализованный церковный обряд, известный на Руси с конца XIV века и сохранившийся до первой половины XVII столетия (последнее известное нам исполнение датируется 1643 годом), был не чем иным, как представлением библейского предания о трех отроках — Анании, Азарии и Мисаиле, отказавшихся поклоняться золотому идолу, воздвигнутому царем Навходоносором, и за это брошенных в пылающую печь. Но благодаря божественному провидению свершилось чудо: к трем отрокам спустился ангел и спас их от огня. Пораженные халдеи, воины Навходоносора, вывели невредимых отроков из печи. «Действо» должно было наглядно продемонстрировать могущество бога, спасающего искренне верующих в него от страшной смерти. Сила бога оказывалась сильнее даже царской власти.

Однако во второй половине XVII века, когда царская власть боролась с притязаниями церкви на главенство «священства» над «царством», такое прославление церковно-религиозного начала было нежелательным. К этому следует добавить и то, что раскольники постоянно сравнивали царя Алексея Михайловича с Навходоносором. Требовалось, во-первых, прекратить разыгрывать это «действо» в церквах, а во-вторых, создать такое театрализованное (но уже светское, а не церковное) представление, которое несло бы прямо противоположную идейную нагрузку. Тем более что в этот церковный обряд начал проникать чисто светский элемент: халдеи стали трактоваться как рождественские ряженые, шуты, они пользовались комическими приемами, исполняя свои роли, насыщали речь шутками, балагурили.

И Полоцкий решил написать светское драматическое произведение на религиозную тему. Нет никакого сомнения в том, что Симеон знал о деятельности пастора П. Г. Грегори, который по царскому указу и при содействии Лаврентия Рингубера создал спектакль по пьесе «Артаксерксово действо», поставленный на сцене придворного театра.

В Москве давно уже знали о том, что такое комедия. Русские послы доносили царю о театральных постановках в Польше, Франции и Италии, которые они сами наблюдали. «Декламации» Полоцкого подготовили почву для создания в Москве профессионального театра.

В 1669 году скончалась царица Мария Ильинична. Царь приступил к выбору себе новой жены. С ноября 1669 года по май 1670 года в Москве царю были представлены тогдашние красавицы — дочери, сестры и племянницы виднейших бояр и дворян. Алексей Михайлович выбрал Наталью Кирилловну Нарышкину. Их свадьба состоялась 22 января 1671 года. Молодая девятнадцатилетняя царица отличалась веселым нравом, любила всевозможные развлечения и потехи. Она воспитывалась у своего дяди, боярина Артамона Сергеевича Матвеева — человека образованного, «западника» по своим взглядам. Дом Матвеева был центром культурной жизни столицы в то время. У него была богатая библиотека, много западноевропейских книг. В его палатах играла домашняя труппа актеров и музыкантов, которые выступали и перед царем.

Переехав в Кремлевский дворец, молодая царица не захотела оставить прежние забавы. Алексей Михайлович очень любил царицу и удовлетворял малейшее ее желание.