В разные годы. Внешнеполитические очерки - Анатолий Леонидович Адамишин

class="p1">«Победу» США в холодной войне Буш прямо связал с развалом Советского Союза. Это кладет конец разговорам, будто Буш хотел сохранения СССР, уговаривал украинцев в своей киевской речи не спешить. Американский президент просто боялся, что не в те руки может попасть ядерного оружия. Но даже эти опасения были отодвинуты на второй план: еще до украинского референдума Буш заявил, что если в его результате будет провозглашена независимость Украины, то США ее признают. Что американцы сразу же и сделали, соревнуясь с Ельциным, кто вперед.

Острый кризис 2014-го имел одной из причин давнее стремление США получить геополитический приз – Украину, оторвать ее от России. «Наш человек» Янукович значительно облегчил задачу американцам. Да, откровенно сказать, и мы сами.

Войти в историю победителем Бушу не очень удалось: его торжествующие фразы скоро забылись, ведь не было громких побед на театре военных действий, парадов победителей, триумфальных арок. Президентские выборы в ноябре 1992 г. он проиграл. Билл Клинтон, с его знаменитой фразой: «It is economy, stupid», понял, что волнует американцев в первую очередь собственный кошелек. Высмеивая претензии своего соперника на победу в холодной войне, Клинтон сравнил его с петухом, который думает, что рассвело потому, что он прокукарекал[123].

Двадцать четвертого октября 1996 г. в Лондоне на семинаре, который устраивал «Бизнес уик», меня как посла России посадили рядом с главным оратором Джорджем Бушем-старшим. Не был я тогда столь ярым антибушевцем, как сегодня, в том числе по причине недостаточного знания, так что я больше настраивал его на мою обычную волну: западный бизнес должен идти в Россию. Он «оправдал доверие»: в своем выступлении раз десять упомянул Россию и Горбачева. Но, главное, проводил мысль, что в России можно работать. Из его высказываний в разговоре со мной больше всего поразило то, как он объяснял свой проигрыш Клинтону. Буш утверждал, что американцам требуется проявлять большую жесткость в отношении Израиля. «В свое время я так и действовал, за что заплатил большую, очень большую цену на выборах 1992 г.» Иными словами, Буш прозрачно намекнул, что прокатили его на выборах евреи.

Высказывания Буша насчет выигрыша в холодной войне были запоздалым, но наконец-то откровенным ответом на приглашение Горбачева к сотрудничеству. Те далеко идущие предложения, с которыми выступил советский президент, делались им в контексте принципиально нового видения мира. США и Советский Союз, избавившись от конфронтации, должны были играть в нем роль стратегических партнеров в истинном смысле этого слова. Вот она, наивность, должен добавить я из 2024 г., даже если не я один думал (и работал) подобным образом.

За то время, пока две сверхдержавы сорок лет, как удавы, следили за каждым движением друг друга, в мире накопились грозные проблемы – от международного терроризма и распространения оружия массового уничтожения до роста экстремизма всех сортов и оттенков. Лидеры перестройки говорили американцам, я бывал свидетелем этого, что для нас урегулирование проблем, связанных с концом холодной войны, являлось тем необходимым этапом, за которым должна была начаться совместная с США работа. На нее были настроены, сейчас это можно сказать определенно, Рейган и Шульц.

Как рассказал мне однажды, вернувшись из Вашингтона, Теймураз (Темо) Степанов-Мамаладзе, помощник Шеварднадзе, Рейган заявил советскому министру: «Мы единственные с Горбачевым, кто может спасти мир».

В своих мемуарах Шульц вспоминает, что уже на первой продолжительной встрече с Горбачевым он затронул не только текущие вопросы, но и попытался взглянуть в будущее. И Горбачев охотно откликнулся на это. Были сделаны первые прикидки насчет того, какова будет роль СССР и США в новом мировом устройстве. Эта тема была продолжена и на следующих встречах[124].

В более конкретном плане была, на мой взгляд, возможность шаг за шагом преодолеть раскол Европы, будь-то по схеме Геншера или создав Европейскую конфедерацию в составе государств Западной Европы и бывших коммунистических стран, включая обновленный СССР, как предлагал Миттеран. В Европе находилось немало сторонников построить на континенте систему безопасности с полноценным участием России. Но командовали-то США! А они исходили из правила: сотрудничать с нами, где это им выгодно, да, но не делиться властью, не выпускать из рук бразды правления миром. С этой оговоркой оставил так, как написал в начале двухтысячных.

Администрации Буша не нужна была безопасность в Европе, обеспечиваемая самими европейцами, включая Россию. В этом случае действительно не осталось бы «жизненного пространства» для НАТО, а как без этого «механизма» опекать Европу? Как ни говори, бросить, ослабить всё то, что позволяло сохранить сильнейшее политическое и экономическое влияние.

Для Буша Россия попала в разряд побежденных стран, что со старта исключало полноправное партнерство. Упор был сделан на то, чтобы продолжить и расширить пребывание США и их вооруженных сил в Западной, а затем и в Восточной Европе.

Американцы сумели сохранить позиции если не доминирования, то весьма близкие к этому, созданные сразу же после Второй мировой войны и за десятилетия «защиты» западных европейцев от советской угрозы. Политическое засилье много лет конвертировалось и продолжает конвертироваться в экономические дивиденды.

Военные механизмы сорокалетнего прошлого не только не были выкорчеваны, но использованы для дележа советского «наследства». Линия: мы будем делать свое дело, а Россия перебьется, привела к сохранению, а затем и к расширению НАТО. С легкой руки США на первый план вновь стал выходить национально-государственный эгоизм, где решающая роль отводится силе.

Был, наверное, шанс преодолеть обструкцию США усилиями перестроечного СССР и ряда западноевропейских политиков. Но подоспела Беловежская пуща, упразднившая и СССР, и Горбачева. С ослабевшей Россией Ельцина, к тому же уповавшего во внутриполитической борьбе на американскую поддержку, в Вашингтоне просто перестали считаться.

В 2006 г. я был на научных симпозиумах в США, где обсуждались последствия распада СССР в связи с пятнадцатилетием этой даты. Слышал там упреки в адрес Буша-старшего и его команды за то, что не продолжила курс на сотрудничество с СССР, начатый Рейганом. (Это не осталось незамеченным Рейганом, и он нашел случай публично выразить свое неудовлетворение Бушем[125].) Американские политики и эксперты все еще с горечью говорили о том, что создание общими усилиями США и СССР лучшего мира, как предлагал в конце своего правления Рейган, Буша не вдохновило. Некоторые из них высказывали предположение, что, останься у власти Рейган, история могла пойти другим путем. Еще раз из 2024-го: нет!

У меня была возможность поговорить с генералом в отставке Скоукрофтом. От него в свое время пошла характеристика Горбачева как потенциально более опасного лидера, чем его предшественники. Мол, его новое мышление имеет целью сбить с