Хорошие новости. О чувствах нараспашку, любовных бутербродах и урагане с косичками - Александр Райн

пакет. – На́ вот, а то худющая, аж смотреть больно, – протянул он хлеб с маслом, на котором блестел солидных размеров шмат докторской колбасы. От одного вида этого бутерброда наступало насыщение. – Отказы не принимаются, – наигранно строго посмотрел на девушку Саныч.

Та откусила бутерброд, отпила кофе и чуть не хрюкнула от удовольствия. Кофе мягко растекался по желудку теплом и приятно бодрил.

– Погнали, – скомандовал сам себе Саныч и включил передачу.

Настя ждала каких-нибудь скучных мужицких историй по дороге, но вместо этого Саныч проводил своего рода экскурсию.

– Вон здание бывшего банка, в царские времена там выдавались кредиты. А я как-то в кредит взял путевку в Африку, сам не знаю зачем. Но у меня был друг Толик, очень похожий на гориллу, его так все и звали. В общем, мы с Толиком поехали искать его родственников…

Истории у Сан Саныча не заканчивались, и каждая новая – необычнее предыдущей, причем все так или иначе были связаны с какими-то знаковыми местами города. Слушая, Настя заливалась звонким смехом.

– Насть, тут такое дело, а мы с тобой на заказ не заедем? Там просто деньги хорошие. Выручку пополам, – предложил Саныч, когда ему позвонили клиенты. В одном из ближайших поселков требовалось пробурить лунки под сваи.

Настя хотела было отказаться, но Саныч задобрил ее бутербродом с салом. Откусив, девушка согласно кивнула, и Саныч мастерски вошел в прямой поворот на скорости.

– Поможешь? – спросил Саныч, вылезая из кабины.

– Я? А как? Что делать-то?

– Я покажу, – подмигнул мужчина, протягивая Насте перчатки.

Саныч помог ей забраться в кузов и усадил на место оператора установки.

– Вот этот выдвигает стрелу, этот – поворот. Опускаешь бур, куда я покажу, и нажимаешь тут, – инструктировал Саныч. Затем нацепил девушке на голову белую каску и вручил очередной бутерброд. – Первую вместе попробуем.

Он нежно накрыл своей ладонью девичью руку и начал давить на рычаги.

– Как прико-о-оль-но, – радостно запищала Настя, когда они пробурили первое отверстие.

– Теперь сама, – сказал он и спрыгнул с платформы на землю.

– А вы точно уверены, что ей можно? – спросил заказчик.

– Ей всё можно, – кивнул Саныч и начал руководить процессом.

Через три часа Саныч отсчитал Насте положенную сумму и предложил довезти домой.

– А может, отпразднуем получку? – предложила вдруг девушка. Глаза ее горели азартом. – Я угощаю.

– А чего ж не отпраздновать, отпразднуем! Только угощать не нужно, – кивнул мужчина.

Они заехали в ближайший супермаркет, где Саныч купил все для шашлыка, а затем повез Настю к ближайшему водоему.

– Красиво тут, – смотрела девушка на краснеющую от закатного солнца воду.

– Я это место давно нашел, когда поселок еще только строился. На этот берег, кроме меня, никто не может подъехать. Я сюда, бывает, с ночевкой на рыбалку приезжаю. Костерок, гитарка, уха…

– Здорово как, – смаковала слова девушка, снимая зубами мясо с шампура.

– Ага, жаль, сына никак не вытащить. Он примерно твоего возраста. Ему лень, скучно, да и некогда: то на работе, то на свиданиях…

– Так вы ведь вон как ловко совмещаете, – восхищенно заметила Настя.

– Зато я уже ничего не понимаю в современной жизни.

– Ой, бросьте, все вы понимаете, даже лучше тех пацанов, что обычно знакомятся. Приходят на встречи в каких-то мятых футболках, ни цветочка, ни элементарной шоколадочки – ничего. В кафе сразу просят раздельный счет; поговорить, кроме как о своей работе, ни о чем не могут…

Начало смеркаться. Затушив угли и убрав все в машину, Сан Саныч предложил прокатиться по вечернему городу и послушать музыку. Настя согласилась даже без бутербродов. Предварительно они заехали на мойку самообслуживания, где девушка взяла инициативу в свои руки и с радостью ребенка сбивала пистолетом грязь с колес.

Потом они катались по теплым вечерним улицам с открытыми окнами и подпевали радио, пока Насте на телефон не пришло сообщение.

– Ой, а вы мне тут чего-то написали на сайте знакомств, – удивилась девушка и показала Сан Санычу текст: «Это Саша. Телефон был разряжен, я не видел, что ты перенесла встречу. Еще в силе?»

На аватарке Сан Саныч узнал лицо сына и, поняв, что произошло, повернул в сторону дома.

– Куда мы? – спросила Настя.

– Надо кое-что выяснить, – ответил Сан Саныч, затем кому-то позвонил и попросил спуститься.

Через пять минут они уже стояли во дворе, где к машине подбежал молодой человек.

– Пап, ты чего наделал-то? – спросил он, обращаясь к Сан Санычу.

– Сам говорил: знакомься, зайди на сайт. Я думал, что это она мне написала, – оправдывался мужчина.

– Так надо было сначала свой профиль создать! А не с моего писать! – возмутился сын и повернулся к Насте: – Ты извини… Это я – Саша. Это я должен был с тобой встретиться.

– Так вы что, оба Саши? – удивилась девушка.

– Ага, у нас уже пятое поколение Сан Санычей, – усмехнулся отец.

– Слушай, если все еще можно как-то переиграть, я бы хотел пригласить тебя завтра на кофе, – сказал Саша.

– Я бы рада, но…

– Но мы завтра идем в тир, – ответил за нее Сан Саныч.

– Чего?! Какой еще тир? – нахмурился Саша.

– Твой папа пригласил меня пострелять из имитации настоящего оружия, а потом мы поедем бурить лунки под электрические столбы и на сырный фестиваль вечером.

– А ты уверена?

– Уверена! – Настя чмокнула Сан Саныча в щеку и без посторонней помощи залезла в кабину.

– Спасибо, сын, за совет, – протянул руку Сан Саныч. – Будут еще – ты давай, не стесняйся. Прислушаюсь.

– Хо-ро-шо, – обиженно протянул Саша, провожая взглядом отъезжающий ГАЗ, из которого донесся радостный девичий голос:

– А можно я поведу?

– Только когда в поле выедем!

Письма на небо

– Ты не моя мама! Оставь нас с папой в покое! Уходи! – слышала каждая девушка, пожелавшая делить кров, хлеб и раскладной диван с Антоном.

Маленькая Агата злобно шипела, бросалась словами и дорогими плюшевыми зайцами, а иногда и тяжелым острым пластиком, стоило кандидатке на роль мачехи переступить порог их малометражной панельной крепости.

– Ты бы к психологу свою малолетнюю истеричку сводил, что ли. А то вырастет очередное «нечто» и будет кидаться на всех с пеной у рта, – зло произнесла последняя девушка Антона, когда Агата разбила о стену подаренную гостьей статуэтку голубя.

– Прости, ради бога прости. Я не думал, что она бросит… – Антон извинялся, сметая дрожащими руками голову и хвост голубя в совок. – Я же предупреждал, что она никак не может оправиться после смерти матери…

– Слушай, я тоже потеряла недавно собаку, но я же не ору как ненормальная и не бросаюсь вещами!

– Собаку? Ты сравниваешь потерю матери