Илья Шифман - ЦЕЗАРЬ АВГУСТ

Собственно, такой финал этой блестящей общественно-политической карьеры теперь, с расстояния более чем в два тысячелетия представляется закономерным и неизбежным, хотя современники и восприняли события как удар грома среди более или менее ясного неба. Нельзя же было принимать всерьез ворчание и хмурые лица римских аристократов, угодливо склонявшихся перед каждым, за кем стояли хорошо вооруженные и обученные легионы.

Упорная борьба Цезаря за власть с его основным противником Гнеем Помпеем завершилась его полной победой. Летом 48 г. до н. э. в битве при Фарсале Помпеи был разгромлен, бежал в Египет и там был предательски убит. В августе 46 г. до н. э. в сражении при Тапсе были побеждены помпеянцы, собравшиеся в Африке, а в марте 45 г. до н. э. в бою при Мунде Цезарь наголову разбил помпеянцев, находившихся в Испании. Но уже в конце 48 г., вскоре после Фарсала, Цезарь стал постоянным диктатором с начальником конницы, фактическим наместником Италии, Марком Антонием, одним из ближайших его сподвижников. Тогда же Цезарь получил трибунскую власть, которая давала ему возможность вмешиваться в дела и действия магистратов и сената, отменять их решения и распоряжения, а также право в течение пяти лет быть консулом, т. е. возглавлять пирамиду исполнительной власти. При выборах магистратов Цезарь мог теперь рекомендовать угодных ему кандидатов; нет необходимости говорить, что каждая такая рекомендация фактически была непререкаемым приказом. Значительно расширив состав сената (до 900 человек) и увеличив количество магистратов (эдилов, квесторов и преторов), он пополнил открывшиеся места и должности своими сторонниками. Особое место в титулатуре Цезаря занял императорский титул. Последний вовсе не был нововведением. Римские солдаты издревле провозглашали императором («повелителем») удачливого победоносного полководца, одержавшего решительную победу над неприятелем; императорский титул давал право на триумф – высшую почесть, которой мог удостоиться римский военачальник. Находясь вне иерархии магистратур, императорский титул не давал реальной власти. Однако теперь он наполнился новым содержанием: императора стали рассматривать в качестве носителя империя – высшей, по римским понятиям, военно-административной власти. Цезарь сделал его своим личным именем и стал называться Император Гай Юлий Цезарь. Кроме этого, он получил титул «отца отечества»; его особа была объявлена священной и неприкосновенной; для него были изготовлены специальные кресла из слоновой кости с золотой отделкой; на жертвоприношениях Цезарь теперь появлялся в одежде триумфатора, т. е. царской.

Для того чтобы удовлетворить своих солдат и других, кто нуждался в земле. Цезарь начал осуществление программы интенсивной колонизации Африки, Испании, Галлии, Македонии, Греции и Понта: всего он поселил в основанных им колониях около 80 тыс. человек.1 Эта политика должна была создать опору власти Цезаря, укрепить господство Рима в провинциях и сделать диктатора популярным в Италии: ведь он сумел и своим ветеранам землю дать, и обойтись без конфискаций земли, которых все со страхом ожидали. В самом Риме Цезарь вел последовательную линию на примирение с врагами-помпеянцами и другими противниками своей власти. Чтобы крепче привязать к Риму провинции, он щедро предоставлял отдельным областям и городам римское гражданство или латинское право, упорядочивал сбор податей, ограничивал откупную систему и следил за неукоснительным соблюдением закона о вымогательстве.

И тем не менее Цезарь постепенно оказывался в изоляции. Он уменьшил численность получателей бесплатного хлеба с 300 тыс. до 100 тыс. человек, и это

чувствительно ударило по плебсу. Его провинциальная политика не могла быть выгодной для всадников, которые видели в провинциях объект нещадной эксплуатации и инструмент своего обогащения. Римской знати, лишившейся фактически не только власти, но и перспективы когда-нибудь к ней пробиться, самодержавие Цезаря казалось чуть ли не вселенской катастрофой, полным крушением и привычного образа жизни, и государственных устоев. В апреле 45 г. до н. э. Сервий Сульпиций Руф, выражая соболезнования Цицерону по случаю смерти его нежно любимой дочери Туллии, писал: «То у нас отнято, чем люди должны дорожить не меньше, чем детьми, – родина, честь, достоинство, все почести».2 «Почести» – т. е. не только знаки почтения и достоинства, но еще и государственные должности.

Губительным для Цезаря в глазах римского общественного мнения было его кокетничанье с царским титулом и в конце концов откровенное стремление к царскому венцу. К статуям древних царей, стоявшим на Капитолии, Цезарь велел присоединить и свою собственную; он появлялся в пурпурном плаще и красных сапогах, которые по преданию носили его предки – цари Альбы Лонги; он не соизволил встать, когда сенат прибыл к нему.3 26 января 44 г. до н. э. приверженцы Цезаря попытались провозгласить его царем, но угрюмое молчание народа заставило их отказаться от этого намерения; 15 февраля Цезарю предложил царский венец его ближайший приспешник Марк Антоний, и снова явное недовольство народа вынудило Цезаря отвергнуть корону. Цезарь готовился к войне с Пар-фией, и в Риме распространялись слухи, что, согласно оракулам, только царь может победить парфян. После изгнания Тарквиниев царская власть традиционно считалась в Риме явлением, чуждым и даже враждебным римской государственной системе, а желание овладеть ею – тягчайшим государственным преступлением. В конце концов была найдена формула, которую сочли наиболее удобной: «внутри» Цезарь должен был оставаться носителем республиканских магистратур и соответствующих полномочий, тогда как «вовне» он должен был выступать в роли царя подвластного ему эллинистического мира. Это хитроумное измышление могло обмануть разве что грудных младенцев. Все хорошо понимали, что провозглашение Цезаря царем – не более, чем вопрос времени и более или менее благоприятной политической конъюнктуры.

Злоумышления против Цезаря, планы убить его и восстановить «древние» порядки сенатской республики возникали в римской аристократической среде уже в 46 г. до н. э.; по крайней мере о некоторых из них Цезарь был хорошо осведомлен. В начале 44 г. до н. э. сложился еще один заговор; его возглавили Марк Юний Брут Цепион и Гай Кассий Лонгин. В нем участвовали сенаторы и всадники – не только старые враги помпеянцы из тех, кого Цезарю так и не удалось приручить, но и бывшие сподвижники – цезарианцы, всего от 60 до 80 человек.4 15 марта 44 г. до н. э. Цезарь был убит.

Находясь в Аполлонии, Гай Октавий Фурин проходил обучение военному делу в кавалерийских подразделениях, прибывших из Македонии. Три месяца продолжалась жизнь знатного и влиятельнейшего аристократа, родственника самого Цезаря. Известен рассказ,5 как вместе с Агриппой Октавий посетил в Аполлонии «математика» (астролога) Феогена и получил от него благоприятный оракул; Феоген будто бы бросился к его ногам. Октавия окружали и постоянно навещали командиры всадников, добивавшиеся в своих карьерных целях его расположения; повсюду шли разговоры, как милостив Октавий и как его любит войско.6 Пошел четвертый месяц…