Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

Ознакомительный фрагмент

Что же до статьи «Наша ближайшая задача», то Ленин пояснял в её конце, что необходимость сосредоточить все силы на газете вызвана тем, что русская социал-демократия, в отличие от социал-демократии других европейских стран, не имеет легальных возможностей ни парламентской работы, ни выборной агитации, ни участия в местном самоуправлении. «У нас заменой всего этого, но именно всего этого, – писал Ленин, – должна служить – пока мы не завоевали политической свободы – революционная газета».

В заключительной статье «Насущный вопрос» рассматривался вопрос организации и было сказано:

«Местная кустарная работа ведёт к чрезмерному обилию личных связей, к кружковщине, а мы уже выросли из кружковщины… Только слияние в одну партию даст возможность систематически провести принцип разделения труда и экономии сил… Против нас, против маленьких групп социалистов, ютящихся по широкому русскому подполью, стоит гигантский механизм могущественнейшего государства… Мы убеждены, что мы сломим в конце концов это полицейское государство, …но, чтобы вести систематическую борьбу против правительства, мы должны довести революционную организацию, дисциплину и конспиративную технику до высшей степени совершенства. Необходимо, чтобы отдельные члены партии или отдельные группы членов специализировались на отдельных сторонах партийной работы, одни – на воспроизведении литературы, другие – на перевозке из-за границы, третьи – на развозке по России, четвёртые – на разноске в городах, пятые – на устройстве конспиративных квартир, шестые – на сборе денег, седьмые – на организации доставки корреспонденции и всех сведений и движении и пр. и пр. …»[245]

«Такая специализация, – заключал Ленин, – требует, мы знаем это, гораздо большей выдержки, гораздо больше уменья сосредоточится на скромной, невидной, черновой работе, гораздо больше истинного героизма, чем обыкновенная кружковая работа».

Ему всего тридцать лет (или уже тридцать лет?), и он видит свою жизнь на много лет вперёд как невидную, черновую работу по подготовке России к социальной революции и последующему социальному переустройству.

В начале августа 1900 года Ленин добирается до Цюриха – полный готовности приступить к делу, то есть – к налаживанию издания «Искры» и подготовке первого номера.

И вот тут…

И вот тут в течение каких-то двух недель произошли события, внутреннее напряжение которых чуть не разрушило все планы.

Собственно, чтобы описать коллизию подробно, надо было бы привести – с минимальными пояснениями, опубликованную лишь после смерти Ленина в 1924 году в Ленинском сборнике I ленинскую рукопись под названием «Как чуть не потухла „Искра“?»

Там всё расписано подробнейше самим Лениным, причём так откровенно, что становится ясно – он не предназначал рукопись для публикации, а, скорее, вылил в ней всю горечь тех дней…

В 4-м томе Полного собрания сочинений эти записи занимают семнадцать страниц – с 334-ю по 352-ю включительно (на 335-й странице приведено факсимиле первой страницы рукописи), и желающие могут познакомиться с ними самостоятельно.

Здесь же придётся ограничиться кратким пересказом…

Вначале Ленин встретился с П. Б. Аксельродом, и они провели два дня «в очень душевной беседе». Затем Ленин отправился в Женеву – к Г. В. Плеханову, и там Потресов («Арсеньев»), уже находившийся в Женеве, предупредил, что «надо быть очень осторожным с Г.В.»

Плеханов был недоволен многим, начиная с того, что Ленин и Потресов готовы лояльно сотрудничать – в рамках возможного, с «легальными марксистами» П. Б. Струве и М. И. Туган-Барановским. Как писал Ленин, Плеханов «проявлял абсолютную нетерпимость, неспособность и нежелание вникать в чужие аргументы и притом неискренность, именно неискренность», и «в товарищеской беседе между будущими соредакторами эта… дипломатичность поражала крайне неприятно».

Мало что изменил и общий «съезд» в составе Плеханова, Аксельрода, Веры Засулич, Ленина и Потресова… Мартов, которого Ленин в рукописи назвал «нашим третьим» приехать не смог, зато до Женевы добрался Струве, и начались непростые дискуссии. Причём в гневных филиппиках Плеханова был тогда некий пикантный момент, но о чём шла речь конкретно, читатель узнает позднее – когда повествование дойдёт до V съезда РСДРП…

Плеханов то и дело угрожал тем, что откажется от роли соредактора и будет «простым сотрудником», причём даже Засулич заметила, что Георгий Валентинович «всегда полемизирует так, что вызывает в читателе сочувствие к своему противнику»… Тем не менее, после всех ультиматумов было решено, что в редакцию газеты войдут шесть редакторов (Плеханов, Ленин, Мартов, Аксельрод, Потресов и Засулич), но у Плеханова будет «по вопросам тактики» два голоса.

Плеханов сразу же принимает «тон редактора», «не допускающий возражений», и «берёт в руки бразды правления».

«Мы сидим все, – писал Ленин, – как в воду опущенные, безучастно со всем соглашаясь и не будучи ещё в состоянии переварить происшедшее. Мы чувствуем, что оказались в дураках, что наши замечания становятся всё более робкими… Мы сознавали, что одурачены окончательно и разбиты наголову… Мы сознали теперь совершенно ясно, что утреннее заявление Плеханова об отказе от соредакторства было простой ловушкой, рассчитанным шахматным ходом, западнёй для наивных „пижонов“…»

Н-да…

Историки партии не заостряли внимание на этом моменте в жизни Ленина, а зря!

Здесь есть над чем задуматься и есть что в Ленине понять…

С одной стороны, Ленин, если иметь в ввиду его политические взгляды, очень рано понял всё то, что многие не поняли вообще. Уже в 1900 году Ленин в основных чертах политически мыслил примерно так же, как он мыслил в 1917 году. С другой стороны, если иметь в виду жизненный опыт Ленина, то в 1900 году Ленин был житейски ещё простодушен и психологически достаточно наивен. И в этом не было ничего удивительно, напротив – никак иначе быть и не могло!

Он вырос в атмосфере просто-таки образцовой семьи. Об этом будет сказано позднее отдельно, но сразу подчеркну, что Ленин как личность формировался в семье, где нормой были абсолютно честные, откровенные отношения как между отцом и матерью, так и между родителями и детьми. Соответственно, такими же открытыми, абсолютно товарищескими были и отношения между братьями и сёстрами, а наличие в семье шести детей разного возраста обеспечивало прочную и весёлую детскую дружбу в пределах дома. Искать друзей и товарищей на стороне, вне дома, у Володи Ульянова необходимости не было, его товарищами были Саша, Оля, Аня, позднее – ещё и Маняша с Митей…