Сталинград. Как состоялся триумф Красной Армии - Майкл К. Джонс

В 62-й армии было в ходу немало лозунгов: «Ни шагу назад!», «Каждый защитник города – непреодолимая преграда на пути врага!» Но один из лозунгов занял особое место в сердцах защитников Сталинграда: «За Волгой для нас земли нет!» Чтобы понять его удивительную силу, мы должны вспомнить те чрезвычайные обстоятельства, в которых он родился.

Утром 16 октября Василий Зайцев пришел на КП Чуйкова. Зайцев тогда еще не начал своей снайперской карьеры. Ему должны были вручить медаль за смелость, проявленную в городских боях. И вот какими запомнились Зайцеву дальнейшие события: «Я стал вспоминать встречу с командующим армией генералом Василием Ивановичем Чуйковым… Командующий, пригласив нас к себе в блиндаж для вручения наград, говорил как-то удивительно спокойно:

– Обороняя Сталинград, мы вяжем врага по рукам и ногам. От нашего умения стоять здесь насмерть зависит решение многих крупных задач войны, решение судеб миллионов советских людей, наших отцов, матерей, жен и детей. Но это не значит, что завтра мы будем проявлять неразумную храбрость: она равносильна предательству…

Из его рук на мою ладонь легла медаль «За отвагу».

– Наша решимость сражаться здесь, в руинах города, под лозунгом «Ни шагу назад» продиктована волей народа, – продолжал командующий. – Велики просторы за Волгой, но какими глазами мы будем смотреть там на наших людей?

Мне показалось, он спрашивал об этом меня, зная, что я родился и вырос на Урале, там мои родные – дедушка, отец, мать. А сколько знакомых, товарищей! Нет, нельзя мне там показываться с глазами, полными стыда и позора за сданный Сталинград. И я ответил:

– Отступать некуда, за Волгой для нас земли нет!

Эти слова почему-то очень понравились Василию Ивановичу».

Осознав, что сам Чуйков в эти дни боролся с отчаянием, мы можем полнее понять, почему простые слова солдата произвели столь сильное впечатление на командарма. Чуйков отдал все, что у него было, своей армии. Он создал тактическую систему боев, которая тормозила немецкое наступление и возвращала дух равенства и национальную гордость защитникам Сталинграда. Прежде всего, он решился довериться рядовым солдатам и сумел вернуть им надежду и веру в себя. В период кризиса 14–15 октября он находился на пределе своих внутренних ресурсов, и, откровенно говоря, у него не оставалось надежды. Но теперь солдаты его армии помогли ему вновь поверить в успех. «Мы много обсуждали этот критический период битвы, – вспоминает Мережко. – Мы непостижимо чувствовали, что немцы упустили возможность взять Сталинград. Было удивительным то, как наши бойцы проявляли себя в эти страшные дни. У нас еще не было организованной системы обороны города, и только отдельные солдаты или группы солдат продолжали сражаться, отрезанные от остальных. Это было, как если бы каждый – раненый, полуживой – остался в своей траншее и продолжал противостоять врагу. Мы подсчитали, что несколько раз лишь небольшие группы солдат, укрепившиеся в развалинах, мешали немцам совершить окончательный прорыв и вывести танки к нашим позициям. Эти горстки бойцов, действовавшие во многом по своей инициативе, дали армии шанс удержать свою территорию».

Такова была сила, стоявшая за принципом Чуйкова: «Каждый солдат сам себе командир». Но самое яркое подтверждение эта фраза нашла в боях дивизии Жолудева среди руин Тракторного завода.

«15 октября у нас не хватало бойцов, чтобы выстроить линию обороны, – рассказывает Ракицкий. – Но мы применили систему активной обороны Чуйкова. Врагу нравилось продвигаться методично, постепенно вычищая от наших бойцов каждый квадрат местности. Мы решили нарушить их ловкий порядок. Мы использовали разветвленные подземные ходы под заводом и отправляли маленькие группы, часто из двух или трех бойцов, которые, появляясь позади немецких передовых позиций, создавали неразбериху. Мы надеялись, что сможем таким образом замедлить их продвижение. Мы положились на инициативу и мастерство наших бойцов. Они сработали великолепно. Был случай, когда группы наших бойцов неожиданно появились сразу в семи различных местах, которые прежде удерживались врагом».

Чуйков и его бойцы обнаружили глубинный источник стойкости. Илья Эренбург писал о нем в газете «Красная Звезда»: «Если чужестранец нам скажет, что только чудо может спасти Сталинград, мы ответим: враг еще не знает, на что способен русский человек, когда он защищает свою землю… Боец, под твоими ногами священная земля. Не выдай ее! Не пусти на нее немца. В старину, когда русский человек божился, ему могли не поверить, но стоило ему проглотить щепотку земли, как все знали: этот не обманет. Землей клялись. Землей мы клянемся, крохотной щепоткой и необъятной страной. За Сталинград, за Волгу, за русскую землю!»

В палящем огне битвы, когда защитники Сталинграда балансировали над пропастью, эти слова были выкованы в могучую истину. 16 октября 1942 года, когда Чуйков и его люди находились на пределе человеческих возможностей, командарм обратился к армии. «Его простые слова выражали очень многое, – рассказывает Мережко. – Наш командующий нашел свой символ веры – и это затронуло каждого: «Солдаты и офицеры 62-й армии, за Волгой для нас земли нет».

«В это мгновение нас охватила решимость стоять насмерть в Сталинграде, – продолжает Мережко. – Мы теперь сражались не просто за город, но за всю русскую землю. Каждый клочок земли, каждый кустарник, ручей и дерево стали драгоценными для нас».

Армии импонировал тот факт, что этот лозунг был придуман солдатом, а широко озвучен командующим. «Из уст в уста это передавалось, от части к части, – вспоминает Сергей Захаров, служивший, как и Зайцев, в 284-й дивизии Батюка. – По солдатскому телеграфу расходилась новость: «Вы слышали, что сказал Зайцев? «Ребята, за Волгой для нас земли нет!» Чуйков взял слова Зайцева и сделал их символом нашей веры».

16 октября бои ужесточились. Решимость русских не дать прорваться врагу значительно возросла. Были введены части огнеметчиков, и скрывавшиеся за горизонтом танки выстроились вдоль линии обороны. «В этот момент командир наших танков Вайнруб проявил исключительное мастерство и отвагу, – рассказывает Мережко. – Он наилучшим образом распорядился теми ограниченными ресурсами, которыми обладал». Немцы были отброшены назад от «Баррикад». Этой ночью остатки дивизии Людникова переправились и заняли позиции, блокируя продвижение немцев к югу вдоль Волги. 62-я армия уцелела.

«С этих пор у нас было две системы обороны, – говорит Марк Иваникин. – Одна – это наши траншеи, бункеры и блиндажи, другая – вера в наших сердцах. Земля стала священной для нас, и мы сражались за каждый ее метр».

Василий Чуйков уловил поразительное превращение, которое произошло с ним и с его армией: «Как последний командующий 62-й армией, я скажу, что враг мог взять Сталинград лишь при одном условии – если бы погибли все его защитники и ни