Холокост. Черные страницы. Дневники жертв и палачей - Нина Сигал

о кампании Института исследований войны, Холокоста и геноцида по сбору дневников военного времени и принесла в Институт тринадцать дневниковых тетрадей своего бывшего мужа, написанных в Вестерборке, передав их лично Ло де Йонгу. Эти тетради были скопированы и добавлены в архив Института под номером 391. В резюме архива и краткой рецензии, написанных, скорее всего, проницательной Сеницер – ван Леенинг, дневники Филипа Механикуса были оценены как «выдающиеся», как «тщательная и выразительная работа одаренного и опытного автора»{253}.

Ло де Йонг, обеспокоенный недолговечностью оригиналов, предупредил Энни, что «чернила быстро выцветают». Он и Жак Прессер убедили ее найти издателя для публикации дневников ее бывшего мужа. Хотя Энни сначала колебалась, Жак Прессер познакомил ее с представителями молодого издательства Polak & Van Gennep, и она в конечном итоге согласилась на публикацию{254}.

Книга In Dépôt была опубликована в 1964 году с предисловием Жака Прессера. Это был один из самых первых лагерных дневников, выпущенных после войны для широкой аудитории.

Совершенно не похожий на другой дневник, который был написан еврейкой во время войны и уже стал мировой сенсацией, – дневник Анны Франк о том, как она скрывалась от нацистов, – он не был столь успешным. Возможно, это объяснялось тем, что он был слишком мрачен и в нем не хватало привлекательности юного голоса Анны Франк. Кроме того, его читали меньше, чем дневник другого заключенного Вестерборка, Этти Хиллесума. Однако такие историки, как Абель Герцберг, Жак Прессер, Боб Моор и Эд ван Лимпт, сочли его бесценным источником информации о военном периоде. Нет другого такого дневника, который описывал бы жизнь в Вестерборке более подробно. Он был переиздан несколько раз и издан в переводе на английский язык Ирен Гиббонс под названием «В ожидании смерти» (Waiting for Death). Впервые его опубликовали в 1968 году{255}. Голландская версия дневника Филипа Механикуса переиздавалась в 1978, 1985 и 1989 годах.

Сегодня очень немногие, кроме голландских военных историков, знакомы с дневником Филипа Механикуса. Возможно, его публикация была несколько преждевременной. Возможно, как документ о Холокосте, он был слишком резким по своему содержанию, аналитическим и циничным для широкой читательской аудитории. Либо читатели не были готовы столкнуться с той ужасающей реальностью, которая была в нем представлена. А в нем содержалось описание земного чистилища и личного ада.

* * *

Когда дочь Джул, Элизабет Отс, была еще ребенком, она поинтересовалась о своем дедушке, и ей сказали только, что он «погиб на войне». Элизабет, исходя из этого ответа, предположила, что он был солдатом и погиб в бою, и она больше не задавала вопросов, понимая, что разговор на эту тему на том этапе окончен.

В послевоенный период Джул вышла замуж за человека, который не относился к еврейской диаспоре, и не раскрывала свои еврейские корни. Она также решила не растить своих собственных детей в еврейских традициях, опасаясь возможных последствий. Единственной привычкой из еврейской культуры, которую Элизабет переняла в доме своей семьи, было употребление на Пасху мацы с маслом и сахаром. Этот факт она до сих пор находит забавным[299]. Однако примерно в возрасте четырнадцати лет она предприняла очередную попытку прояснить свои еврейские корни, купив себе ожерелье со «Звездой Давида».

«Я показала это своей матери, и она встревожилась, – рассказывает Элизабет. – Она попросила меня не надевать его, сказав, что я не должна позволять людям знать, что я еврейка. Это сильно повлияло на мою жизнь. После этого я никогда не чувствовала себя вправе говорить людям, что я еврейка. Это продолжалось до тех пор, пока не умерла моя мать».

Как только ее мать умерла, Элизабет впала из-за этого в депрессию. Она хотела больше узнать об истории своей семьи. Она знала о дневниках своего деда, которые были опубликованы еще до ее рождения, и прочитала их, когда ей исполнилось восемнадцать. «Но они в то время не произвели на меня большого впечатления, – призналась она. – Это было так, как если бы я должна была держаться от этого на некотором расстоянии, чтобы попытаться защитить себя».

Однако где-то в 2012 году она поделилась переживаниями со своим другом и музыкантом, пианистом, чей отец эмигрировал в Нидерланды из Китая. У каждого из них были насыщенные, сложные и в чем-то трагические семейные истории, которыми можно было поделиться. Ее подруга посоветовала ей рассказать эту историю женской группе, которую они обе посещали, и Элизабет решила, что это будет хорошим способом рассказать другим людям об истории своей семьи.

Она подготовила музыкальное и повествовательное представление со слайдами в Power Point, в которое вошли песни, сочиненные еврейской заключенной Терезиенштадта Ильзе Вебер. Когда она впервые представила его своей женской группе, то была поражена реакцией. «Это было потрясающе, половина женщин плакала, – рассказывала она. – Они все говорили мне, что я должна продолжать в том же духе и показывать это на других театральных площадках и другим людям».

Элизабет Отс превратила короткую пьесу в более длинное музыкальное представление Philip Mechanicus, wachten op transport («Филип Механикус, ожидающий транспорта»). Она выступала в различных синагогах и других местах по всему миру с 2015 года. «Это на самом деле дало мне ощущение освобождения, – сказала она, – потому что все реагировали так позитивно и трогательно, что я всегда получала от этого хорошую энергетику. Кроме того, я нашла нескольких дальних родственников, и это было очень приятно, понимаете?»

Ей было особенно приятно обнаружить, что лица нееврейской национальности могут оценить этот материал по достоинству и что никто не нападал на нее за то, что она представляла себя еврейкой. «В то время я понимала, почему я боюсь, – призналась она мне. – Я знала, что есть люди, которые являются антисемитами, однако я подумала: а почему я должна их бояться? Я не хотела этого, поскольку это было слишком тяжелым бременем».

Сейчас Элизабет Отс проводит много времени в размышлениях о своем дедушке, и, хотя она никогда с ним не встречалась, она чувствует тесную связь с ним через его дневники, которые она продолжает публиковать. Для нее Филип Механикус нашел способ справиться с жизнью в ужасающих жизненных обстоятельствах. При этом он опирался на то, что хорошо знал, – на журналистскую работу. Он использовал ее, чтобы реализоваться.

«Это был его способ жить, – объяснила Элизабет Отс. – Он должен был писать, чтобы отражать в своих записях то, что происходило вокруг него. Я также думаю, что для него это был способ справиться с ужасными условиями в Вестерборке. Это было для него средством выживания».

Часть III

На пути к освобождению

Май – июль 1944 года

Глава 21

«Мне действительно было бы жаль пропустить такие виды»

Май – июль 1944 года

Элизабет ван Лохейзен, хозяйка бакалейной лавки, г. Эпe

Суббота, 6 мая 1944 года

Я уверена, что мы на долгие годы запомним этот день и будем вспоминать его всякий раз, особенно когда будем проходить по Вокзальной улице. Сегодня днем, в половине пятого, гуляя там с маленькой Марией, я вдруг увидела Гера. Он был одним из первых людей, вышедших со станции. Я не могла поверить своим глазам. Это было похоже на какое-то чудо. Я никогда не думала, что он приедет вот так запросто. У меня сердце было готово остановиться. Но это действительно был он. Малышка Мария, конечно же, не узнала его.

Мы поспешили домой, закрылись от всех и никого не принимали. Когда мы уже подходили к дому, Сини случайно выглянула в окно и, когда Гер помахал ей рукой, выбежала на улицу. Они оба были просто безмерно счастливы. Я оставила их одних на некоторое время, взяв Марию с собой, чтобы они могли немного побыть вместе. Однако внезапно я почувствовала, как будто весь мир рушится на меня, и я достаточно сильно перепугалась. Я рассказала об этом ощущении маме, при этом мне было трудно сдержать слезы. Я не думала, что это так сильно повлияет на меня. Прошло восемь месяцев! Гер выглядит хорошо, он слегка отяжелел и загорел. С Диком