Аль Капоне: Порядок вне закона - Екатерина Владимировна Глаголева
Аль Капоне: Порядок вне закона читать книгу онлайн
В множестве книг и кинофильмов об Альфонсо Капоне, он же Аль Браун, он же Снорки, он же Аль «Лицо со шрамом», вымысла больше, чем правды. «Король гангстеров» занимал «трон» всего шесть лет, однако до сих пор входит в сотню самых влиятельных людей США. Структуру созданного им преступного синдиката изучают студенты Гарвардской школы бизнеса, на примере судебного процесса над ним учатся юристы. Бедняки считали его американским Робин Гудом, а правительство объявило «врагом государства номер один». Капоне бросал вызов политикам — и поддерживал коррупцию; ускользал от полиции — но лишь потому, что содержал её; руководил преступной организацией, крышевавшей подпольную торговлю спиртным и продажу молока, игорные дома и бордели, конские и собачьи бега, — и получил тюремный срок за неуплату налогов. Шикарный, обаятельный, щедрый, бесстрашный Аль был кумиром молодёжи. Он легко сходился с людьми, любил общаться с журналистами, способствовавшими его превращению в легенду. Почему она оказалась такой живучей и каким на самом деле был всемирно знаменитый гангстер? Екатерина Глаголева предлагает свою версию в самой полной на сегодняшний день биографии Аля Капоне на русском языке.
Хотя нет, была ещё одна проблема. 20 сентября Лоуренс Мэттингли отправил письмо налоговому агенту Херрику, в котором сообщал следующую информацию об Але Капоне:
«В настоящее время налогоплательщику 31 год, он постоянно живёт со своей женой со времени их брака в 1917 году. У него один ребёнок, сын, которому сейчас около двенадцати лет. С 1922 года он является главной опорой вдовой матери, сестры и брата, которым в настоящее время 19 и 21 год соответственно. До второй половины 1926 года он имел работу с жалованьем, никогда не превышавшим 75 долларов в неделю. С 1926 по 1929 год включительно он получал значительные суммы денег, располагая ими только по праву владения. Примерно с конца 1926 года налогоплательщик действовал как директор с тремя компаньонами. По причине того, что у него не имелось капитала для инвестирования в их различные предприятия, его участие [в них] на протяжении всего 1926 года и большей части 1927-го было ограничено. В 1928 и 1929 годах прибыль организации, в которой он состоял, делилась следующим образом: одна треть — группе постоянных сотрудников и по одной шестой — налогоплательщику и трём компаньонам. Налогоплательщик никогда не являлся банкиром организации и не принимал активного участия в проведении её индивидуальных мероприятий. Адвокатами, услугами которых в этот период налогоплательщик пользовался лично, были Нэш и Ахерн, Бен Эпштейн и капитан Билли Уа — все из Чикаго, штат Иллинойс. Так называемые телохранители, которыми он, как считается, окружал себя по случаю нечастых появлений на публике, как правило, не были его личными сотрудниками, а являлись на самом деле сотрудниками организации, получавшими часть её прибыли. Некоторые из этих сотрудников останавливались в одной гостинице с налогоплательщиком во время его пребывания в Чикаго. То, что он не был постоянно окружён большим количеством телохранителей, подтверждается тем фактом, что при его аресте в Филадельфии в 1929 году с ним был только один спутник.
Мебель в доме, занимаемом налогоплательщиком во время проживания во Флориде, была приобретена за сумму, не превышающую двадцати тысяч долларов. Дом и земельный участок подверглись тщательной оценке, и эта оценка была представлена Вам ранее. На дом и земельный участок существует закладная в 30 тысяч долларов. С 1927 года его задолженность компаньонам редко составляла менее семидесяти пяти тысяч долларов, а часто сильно превышала эту сумму.
Несмотря на то, что двое из компаньонов налогоплательщика, у которых я запросил информацию о доходе налогоплательщика, утверждают, что его ежегодный доход никогда не превышал пятидесяти тысяч долларов, вне зависимости от года, я придерживаюсь мнения, что его облагаемый налогом доход за 1925 и 1926 годы можно установить как не превышающий соответственно двадцати шести и сорока тысяч долларов, а за 1928 и 1929 годы — не свыше ста тысяч долларов в год».
А ведь адвоката не раз предупреждали, что любая бумажка, которую он напишет, будет использована как улика в уголовном деле, заведённом на его клиента. Теперь же «защитник» Капоне сам вложил в руки налоговиков дубинку, которую те занесли над его головой. Почему Аль доверился ему? Он, всю жизнь придерживавшийся принципа: если сказал — не пиши, если написал — не подписывай? Вероятно, он привык, что адвокат отмажет от чего угодно — за это ему и платят. Например, судья Джон Лайл, похвалявшийся, что засадит всех гангстеров за решётку по закону о бродяжничестве (или устроит им такую «весёлую жизнь», что им будет некогда совершать преступления), выдал ордер на арест Дэнни Стэнтона за ношение оружия; адвокат внёс залог, и Дэнни вышел на свободу в день ареста. 24 сентября «Чикаго трибюн» передавала возмущённые тирады Лайла в адрес продажных юристов, которые «кормятся, жиреют и процветают на щедрые гонорары от отбросов общества». Обвинения в бродяжничестве были выдвинуты против Джейка Гузика, его брата Гарри, а также Ральфа Капоне, который дожидался решения апелляционного суда — отправят его всё-таки в тюрьму Ливенворт или нет. Лайл заявлял, что очистит Чикаго от людей Капоне, однако немыслимые размеры залога, которые он устанавливал, привлекли внимание Верховного суда штата Иллинойс к нему самому. Суд постановил, что такие суммы, сами по себе являющиеся наказанием, нельзя устанавливать ни для простых граждан, ни для «врагов государства», а закон о бродяжничестве объявил антиконституционным, потому что людей по нему подвергают наказанию не за то, что они совершили, а за то, кем они являются.
Верно говорят: закон — что дышло, куда повернул, туда и вышло. Лайл не унялся — выдал в начале октября ордер на арест Аля Капоне. Дело было за малым: найти его. Полиция Чикаго нигде не могла его обнаружить; Комиссия по борьбе с преступностью наняла сыщиков по особым делам, которые и отыскали Капоне... в Сисеро, на школьном футбольном матче, в окружении телохранителей. Местные полицейские арестовывать его отказались: ордер выдан в Чикаго, а здесь Сисеро. Но Аль не стал изображать из себя матадора с красной тряпкой — окольными путями выехал в Нью-Йорк, где провёл стратегическое совещание с Джоном Торрио, а оттуда в Майами. Скоро ему опять потребуется алиби.
Джо Айелло теперь спал на чердаке своего дома на Лант-авеню, положив матрас на пол. Оставшись без телохранителя, в сентябре он по чистой случайности избежал смерти: его планировали убить в Рочестере, но он раньше срока вернулся оттуда в Чикаго. 13 октября Джо поселился в квартире казначея Сицилийского союза Паскуале Престоджакомо на Северной Кольмар-авеню и практически не выходил оттуда. Однако жена и сын время от времени навещали его и, наверное, привели за собой «хвост». В доме через дорогу поселились двое мужчин, сняв квартиру точно напротив окон Престоджакомо. Когда 23-го числа Айелло вышел из дома и собирался сесть в такси, из окон второго этажа раздалась пулемётная очередь. Джо словил не меньше тринадцати пуль, но каким-то образом добрался до угла дома, пытаясь уйти из-под обстрела. Там его встретили ещё одной автоматной очередью — с третьего этажа другого дома. Работали профессионалы.
Оба автоматчика выбежали на улицу и уехали на «форде», который позже обнаружили сгоревшим. Тело Айелло погрузили в такси и отвезли в больницу, где констатировали смерть. Судмедэксперт извлёк из него 59 пуль — больше фунта свинца. В организации убийства полиция сразу заподозрила Капоне — это
