Жизнь и война генерала Василия Рязанова. Книга 3 - Василий Васильевич Рязанов

Бенито умер вскоре после войны. Позже умерла и тетя Валя. После смерти мужа ей было нелегко. Трудно поверить, что эта хрупкая женщина работала грузчиком на заводе, выполняла и другие тяжелые работы. По завещанию тети Вали ее тело было сожжено в крематории, как и тело Бенито, и урны с прахом помещены рядом.

Настоящее имя Бенито было Франциско. Это фамилия – Бенито де Кордерари. Но все, включая и жену – тетю Валю, звали его Бенито, а он не жаловался, принимая это как должное. Бенито был истребителем, очень хорошим летчиком. Но после ранения врачи не пустили его на истребитель, и он летал на маленьком самолете связи. На этом самолете он и прилетел ко мне в Польше. Я страшно обрадовалась его появлению. – Как же ты меня нашел? – А я слышал, что ты у штурмовиков. Знал, что они сейчас здесь стоят. Пролетал мимо и решил сесть, повидаться с тобой.

Мы говорили о тете Вале, о моей маме, о других родственниках и знакомых, о Москве, о милой, дорогой, безвозвратно ушедшей довоенной жизни. Говорили и не могли наговориться. Потом вдруг Бенито отошел от меня на пару шагов, прищурился и состроил печальную гримасу. – Ах, Ирка, как ты плохо одета! Что у тебя за вид?! Такая красивая девушка и так плохо одета… Я была нормально одета, по форме, в шинели, о чем и сказала Бенито. – Нет, ты очень плохо одета. Я привезу тебе красивую меховую куртку, и тебе не будет холодно. Я стала уверять его, что не надо, мне и так хорошо, да и не разрешат ходить в куртке. Но он упрямо стоял на своем. Мы еще поболтали. Бенито пора было лететь дальше. Он пообещал заглянуть через несколько дней и улетел. А дня через два мы уехали на другое место. Девушки, приехавшие позже, говорили, что Бенито был, искал меня и обещал разыскать на новом месте. Это ему не удалось. Больше на фронте я его не видела.

В Польше мы сдавали на классность. И учились, как повсюду: стрельба, ползали по-пластунски, изучали материальную часть, тренировались. Кто сдавал на первый класс, получал звание старшины, кто на второй, – старшего сержанта. Раньше мне казалось, что я работаю быстрее Тани. Но Татьяна сдала на первый класс, а я только на второй, скорость передачи оказалась поменьше. Таня была в числе лучших связистов армии. Во всяком случае, я читала газетную заметку, где начальник связи 2-й Воздушной армии генерал Терский упоминает Татьяну Лебедеву в этом почетном ряду. Я стала усиленно тренироваться, увеличивая скорость, но больше сдачи на классность не 6ыло. Зато снова проводились занятия, учебные выезды на ВПУ. Снова нас гоняли на строевой и заставляли чистить оружие.

В Польше мы стояли до зимы, встретили новый, 1945 год. Двенадцатого января 1945 года войска 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов при активном содействии войск 2-го Белорусского и 4-го Украинского фронтов начали Висло-Одерскую наступательную операцию. Штурмовики поддерживали наступление наших войск, уничтожали войска противника, подавляли огонь артиллерии и минометов. В приказе Верховного Главнокомандующего от 17 января 1945 года говорится, что среди других войск в боях за овладение городами Ченстохов, Пшедбуж и Радомско особо отличились летчики генерал-лейтенанта авиации Рязанова, генерал-майора авиации Баранчука, подполковника Донченко. В приказе от 19 января 1945 года с благодарностью освободителям Кракова упоминаются летчики генерал-лейтенанта авиации Рязанова, подполковника Шундрикова, подполковника Донченко. Многое стоит за каждой строкой приказа. Успешными были действия нашей авиации по поддержке наземных войск, ведущих ожесточенные бои за Верхне-Силезский промышленный район. Фамилия Рязанова фигурирует в приказах Верховного Главнокомандующего от 21, 24, 25, 26, 27 и 28 января. О насыщенности боевых действий корпуса говорит тот факт, что за срок менее месяца корпусом было получено 10 благодарностей Верховного Главнокомандования.

В книге “Советские военно-воздушные силы в Великой Отечественной войне. 1941-1945” написано: ”На втором заходе на цель штурмовики встретили до 20 бомбардировщиков в сопровождении 16 истребителей противника. Звено старшего лейтенанта Шумского стремительно и смело вступило в бой. Командир звена в бою сбил два истребителя, а его ведомые сбили еще два самолета. Затем наши штурмовики, сблизившись с немецкими бомбардировщиками, атаковали их. При этом майор А.А. Яковицкий, старший лейтенант Н.Т. Пушкин и сержант Н.С. Нестеров уничтожили по одному бомбардировщику, а старшина А.П. Наумов один истребитель. Младший лейтенант П.П. Иванников, израсходовав все боеприпасы, таранил бомбардировщик врага”.

Вот где пригодился опыт воздушных боев штурмовиков, который отрабатывался еще до Курской битвы и приобретался над Днепром. Лейтенант Петр Иванников, погибший в этом бою, летчик с палочкой, выходивший к самолету раньше всех, чтобы успеть дойти вместе с другими. Николай Терентьевич Пушкин погиб уже после войны, в конце мая 1945 года, посадив горящий самолет, не покинув его, как приказывал по радио руководитель полетов, потому что в самолете был еще инженер без парашюта. Через два дня Николай Пушкин умер от ожогов.

Наши войска остановились перед последним рубежом, за которым была дорога на Берлин, у реки Нейсе. Мы двигались вперед вместе с фронтом. Мелькали незнакомые названия городов и поселков. В районе Ченстохова на наш штаб ночью вышла прорывавшаяся из окружения венгерская часть. За оружие взялись офицеры штаба, яростно сражался комендантский взвод. Один боец был убит. Рязанов в это время находился у танкистов. На следующий день для охраны штаба прибыл один танк.

Мы вступили в Германию. Хотелось запомнить первый шаг по земле врага, что-то символически торжественное, но ехали мы ночью, и только утром выяснилось, что находимся уже в Германии.

Первый увиденный нами немецкий город горел. Неприятное зрелище. Летит пепел, коробки уже сгоревших домов без окон. Ни одного человека. Мы с большим трудом отыскали уцелевший дом, где можно было бы остановиться. Все было брошено в суматохе. На столе стояла неубранная еда. Из-за спешки, видно, сборов не было. Встали, бросили все. Были случаи, когда мы видели на столах налитые и еще дымящиеся тарелки с супом. Немцы бежали в суматохе, услышав о приближении наших войск по радио или от отходящих немецких солдат. Брали, наверное, подготовленные заранее необходимые вещи. Как мы с мамой собирались бежать из Москвы в случае ее захвата. Первые немецкие города запомнились мне пустыми, со следами поспешного бегства, полные тревоги и ужаса, в огне и в дыму.

Кажется, будто хозяева рядом. В домах идеальный порядок (если дом не горел): красивые диваны, украшенные маленькими подушечками, в шкафах белье в стопках, аккуратно перевязанных ленточками