Илья Давыдов - Юность уходит в бой.

Из газеты «Победа за нами» я узнал также о подвиге известных спортсменов — младшего лейтенанта Бориса Галушкина, Сергея Щербакова, Виктора Правдина и Павла Маркина, пробившихся к линии фронта с тяжело раненным товарищем, о подвиге комсомольца Петра Щадрина, который не дал врагу обезвредить мину, установленную на железнодорожном полотне. Он подорвал себя и уничтожил несколько гитлеровцев, которые хотели взять его в плен.

Многое о боевых друзьях-однополчанах рассказали нам местные партизаны. Здесь, под Минском, хорошо помнили лейтенанта Ивана Матвеевича Кузина. Его маленький отряд вырос в бригаду, имя которой так и осталось — «Кузинская». Военкомом стал здесь бывший комиссар знаменитого заслоновского отряда Анатолий Евгеньевич Андреев. И еще одно минское партизанское соединение носило имя своего первокомандира А. К. Флегонтова. Он ушел от нас через линию фронта с небольшой группой в августе 1941 года, одновременно с отрядами Медведева, Галковского и Зуенко.

Особо радостной для меня была встреча с Градовым. В то время мало кто знал настоящую фамилию этого видного партизанского вожака — Станислава Алексеевича Ваупшасова. [239] Старый большевик и подпольщик, участник гражданской войны, боев в Испании, чекист, он пользовался у народных мстителей большим уважением, входил в состав Минского подпольного комитета партии. Теперь уже многие слышали и читали о Герое Советского Союза Ваупшасове-Градове, да и сам Станислав Алексеевич написал не одну интересную книгу о своих боевых товарищах...

В Белоруссии мы снова встретились с брянскими друзьями из отряда Николая Зебницкого, носившего кодовое название «Вторые». Он входил в бригаду «Смерть фашизму», которой командовал чекист Петр Леонович Червинский. Первый раз он побывал в тылу врага еще осенью 1941 года. Теперь грудь Николая Зебницкого украшала Золотая Звезда Героя.

От прибывавших к нам товарищей мы узнавали, кто ушел на задание, где и как действует, кто вернулся из-за линии фронта. Уже дважды забрасывали в тыл врага храброго испанца Хосе Виеска, а Анатолий Шубин побывал там четыре раза.

Вслед за мной в неприятельский тыл ушли с различными отрядами почти все медики полковой санитарной части. С полковником Н. А. Прокопюком («Охотники») отправился военврач Виктор Стрельников, с другим отрядом — военврач Александр Назаров, с «Грозным» лейтенанта Федора Озмителя — санинструктор, секретарь полковой комсомольской организации Людмила Потанина, с полковником А. Г. Мироновым («Заря») — Валентина Гончаренко, с «Удалым» старшего лейтенанта В. В. Ворошилова перешла линию фронта Зоя Первушина, а в район Запорожья опустилась на парашюте санинструктор Аня Соболева, которая проявила героизм и мужество еще во время битвы за Москву. Наконец, мы услышали, что на Украину переброшен новый отряд полковника Д. Н. Медведева «Победитель», в его составе находился врач Альберт Цессарский. Вскоре к медведевцам вместе со своим соотечественником юным болгарином Асеном Драгановым была заброшена и Вера...

Каждое сообщение о боевых делах товарищей вызывало гордость в наших сердцах. А таких вестей было немало. Ведь «Славный» дольше всех находился в тылу врага, не раз принимал на свои костры самолеты с новым пополнением, чтобы перебросить его дальше. [240]

Чем меньше у врага оставалось захваченной территории, тем он сильнее ожесточался. Особенно тяжелыми оказались бои «Славного» с неприятельскими гарнизонами, располагавшимися в местечках Новоселки и Камень, на пути к городам Ивенец и Воложин.

Основным опорным пунктом гитлеровцев в местечке Камень служило массивное каменное здание. Два наших 45-миллиметровых орудия не смогли разрушить его стены даже огнем с прямой наводки. Роте старшего лейтенанта Романькова пришлось штурмовать этот бастион.

Пункт сбора раненых я разместил за невысоким кирпичным забором кладбища. Первым ко мне доставили командира взвода Николая Башкирова. Пуля угодила ему в грудь. Выносивший его из-под обстрела Семен Мирза погиб. Затем принесли пулеметчика Валентина Курлапова. Пока я перевязывал его, он выкрикивал разные команды, звал Гришу, который доставил его на медпункт. Но друга его здесь уже не было — он снова ринулся в бой.

Григорием в нашем отряде прозвали Роберта Карловича Ортинга. Опасным путем пришел он к нам из Могилева. Видимо, потому, что он был латышом, оккупанты посчитали его лояльным и назначили начальником электроподстанции. Грубый расчет на национализм прибалтов дорого обошелся гитлеровцам. Получив от нас мины, «лояльный» Ортинг вместе со своими друзьями Александром Зверьковым и Владимиром Селиванчиковым взорвал и подстанцию, и аварийный дизель, обслуживавший депо. Затем все трое пришли в наш отряд...

Упорный и кровопролитный бой закончился лишь на рассвете. Вражеский гарнизон в местечке Камень, как и накануне в Новоселках, был полностью разгромлен.

Эти две дерзкие операции, последовавшие одна за другой, вызвали среди гитлеровцев переполох. Чтобы покончить со «Славным», они бросили наперехват ему батальон солдат из Ивенца, посаженный на автомашины, и кавалерийский эскадрон из Старинок. На дороге между местечками Мазулевщина и Кралевщизва каратели с ходу атаковали отряд. Однако майор Шестаков уже знал об их приближении, успел не только выбрать выгодный для обороны рубеж, но и правильно расположить огневые средства. Бойцы открыли по фашистам дружный огонь из пулеметов и противотанковых ружей. Те не ожидали такого отпора и повернули назад. На поле боя осталось несколько [241] подбитых автомобилей, более десятка оседланных лошадей, немало убитых и раненых гитлеровцев.

У нас в этот раз потерь не было. Но раненых прибавилось. Теперь они еще больше затруднили дальнейшее продвижение отряда. Командир принял решение возвратиться в Налибокскую пущу, чтобы дать передышку личному составу и попробовать эвакуировать бойцов, получивших тяжелые ранения. По его поручению я немедленно выехал в партизанскую бригаду имени Сталина, которая располагала полевым аэродромом. Там мы очень быстро договорились по всем вопросам. Нужно было торопиться с эвакуацией. Особенно сильно меня беспокоили потерявший зрение Володя Клименков и Дмитрий Халамов, у которого началась гангрена обеих ног.

Погода стояла хорошая, и вскоре мы приняли первый самолет. Потом прилетели второй, третий... В течение нескольких ночей мне удалось отправить на Большую землю не только всех раненых и больных, но и несколько женщин и стариков. Крылатая помощь оказалась очень своевременной. Едва я выполнил поставленную передо мной задачу, как поступило указание Центра — отряду выйти в треугольник железных и шоссейных дорог, связывающих Молодечно и Лиду со столицей Литвы — Каунасом.