Олег Смыслов - Генерал Абакумов. Палач или жертва?

Ознакомительный фрагмент

3-е — борьба с украинской, белорусской, карело-финской националистической оппозицией;

4-е — агентурная разработка антисоветских партий дашнаков, тюркско-татарских националистов, грузинских меньшевиков, мусаватистов;

5-е — разработка литераторов, работников печати, издательств, театров, кино, деятелей культуры и искусства;

6-е — разработка и обслуживание Академии наук, научноисследовательских институтов, научных обществ;

7-е — выявление и разработка антисоветских организаций учащейся молодежи, системы Наркомпроса, детей репрессированных;

8-е — обслуживание системы Наркомздрава и его учебных заведений;

9-е — обслуживание системы Наркомюста, Верховного суда, Прокуратуры, Наркомсобеса и их учебных заведений;

10-е — борьба с церковно-сектантской контрреволюцией;

11-е — обслуживание системы физкультурных организаций, добровольных обществ, клубов, спортивных издательств;

12-е — обслуживание Осоавиахима, милиции, пожарной охраны, военкоматов, начсостава запаса.

Так что, вполне можно представить, какой опыт по содержанию своей чекистской деятельности получил в НКВД Ильин, занимаясь небольшевистскими партиями, кадетами, эсерами, меньшевиками. Затем поработав в «Восточном» отделе и, наконец, перейдя в «культуру».

Занимаясь так называемой культурой, Виктор Николаевич Ильин прекрасно знал своего «подопечного» Всеволода Блюменталь-Тамарина. И был несказанно удивлен, когда тот не просто остался на временно оккупированной территории, но и более того, ушел вместе с оккупантами.

Всеволод Александрович родился в 1881 году — актер, режиссер, сын известных актеров Александра Эдуардовича и Марии Михайловны Блюменталь-Тамариных. Официально на профессиональной сцене с 1901 года. Однако известно, что играл с семи лет. Окончил Московское реальное училище. В дальнейшем учился на первом курсе Тенишевского училища, но из-за студенческих волнений, в которых принимал участие, был отчислен. Как вспоминал сам Блюменталь-Тамарин, они выбросили тогда из окна чертежной подосланного полицейского шпика. «Вылетели» за это из училища 35 студентов. «После этого я решил бесповоротно — иду на сцену. Вступил в оперетту Шумана в Вильно, где отец был режиссером».

В 1917–1918 годах Блюменталь-Тамарин жил в Харькове. В Большом театре сыграл Царя Эдипа. При этом входил в труппу Городского театра. Осенью 1918 года был занят в спектаклях «Живой труп», «Маргарита Готье», «Касатка» и других. В 1919-м, когда город был занят частями Добровольческой армии генерала Деникина, Всеволод Александрович помимо театральной работы активно занимался общественной деятельностью. Но как только Красная Армия вошла на земли Украины, Блюменталь-Тамарина сразу же арестовали. Вмешавшийся же в его судьбу Луначарский спас ему жизнь.

А спустя всего-то семь лет (1926 г.) в Москве торжественно отмечалось 25-летие сценической деятельности Всеволода Александровича. Что, безусловно, говорит о его незаурядности как актера. На юбилейном спектакле он играл Кина. Сам Луначарский огласил правительственное постановление о присвоении юбиляру звания заслуженного артиста. Весь вечер для него пели А. Нежданова, Н. Обухова, Л. Собинов, танцевали Е. Гельцер и В. Тихомиров, играл Генрих Нейгауз.

Тем не менее Блюменталь-Тамарин уходит из театра бывшего Корша, собирает собственную труппу и создает Московский передвижной театр, с которым гастролирует по стране. Снимался в кино («На дальней заставе», 1940 год, реж. Е. Брюнчугин).

Известно, что, глубоко травмированный в детстве разводом родителей, известный актер на протяжении всей своей жизни сохранял очень близкие отношения с матерью и написал о ней мемуары («Блюменталь-Тамарина и ее время», опубликованные в 1939 году в журнале «Театр»).

Автор книги «Записки актера. Гении и подлецы» Георгий Бахтаров вспоминал: «В 1931 году мне и двум моим товарищам по Реалистическому театру предложили принять участие в гастрольной поездке Всеволода Александровича Блюменталь-Тамарина в Тулу и Харьков. В Харькове за день до окончания гастролей он пригласил нас на ужин в шикарный ресторан на Сумской. В отдельном кабинете был накрыт стол на четыре персоны. До сих пор помню все эти невообразимые закуски: янтарную лососину с лимоном, анчоусы, белугу в белом вине, холодную индейку с каштанами, на горячее — котлеты «Марешаль» (что-то фантастически вкусное из грудок рябчика, начиненных белыми грибами) и, наконец, десерт — клубника со взбитыми сливками. Всеволод Александрович был в ударе, увлеченно рассказывал о своей молодости, вспоминал театральные легенды, читал Блока и Лермонтова. В какой-то момент на пороге кабинета появился незнакомый человек средних лет в очках. Он внимательно слушал стихи. Блюменталь-Тамарин, уже захмелевший, пригласил его к нашему столу. Незнакомец приблизился и сказал: «Я вчера видел вас в «Кине». Вы удивительный артист! И стихи читаете вдохновенно. А ведь в девятнадцатом году в Одессе по решению подпольного обкома партии я должен был вас застрелить! И только случай помешал мне сделать это. Вас обвиняли в том, что вы предали Лизу В. Она погибла в контрразведке».

Блюменталь мгновенно протрезвел. «Это клевета и ложь, — сказал он, — когда в город вошли красные, я был арестован и приговорен к расстрелу. Но приговор был обжалован, и дело прекращено за недоказанностью обвинения».

Хорошо начавшийся вечер был совершенно испорчен».

В 1941 году Блюменталь-Тамарину исполнилось 60 лет и в мае он отправляется в гастрольную поездку с программой, посвященной 100-летию со дня смерти Лермонтова. С началом войны, которая застает его на Западной Украине в Черновцах, Всеволод Александрович прерывает гастроли и, потеряв все свои костюмы, с огромными трудностями возвращается в Москву. Затем, захватив самые ценные вещи и архив, перебирается с семьей на дачу в Новый Иерусалим, что в 60 километрах от столицы и рядом с Волоколамским шоссе. Она была выделена еще его матери в дачном поселке НИЛ или «Наука. Искусство. Литература».

Себя Блюменталь-Тамарин считал немцем и неоднократно говорил: «Они нас не тронут — я же немец». Его отец был действительно немцем по национальности.

В октябре 1941 года, когда немецкие войска заняли Истру, они действительно не тронули известного советского актера. Более того, привлекли к сотрудничеству. Например, уже 2 февраля 1942 года Блюменталь-Тамарин выступал по радио с обращением, в котором призвал своих соотечественников не защищать сталинский режим и сдаваться. Дальше подобного рода передачи с участием артиста становятся регулярными: они выходят в эфир каждый вторник и четверг в 18.00. Не чурался Всеволод Александрович и публицистики, выступая в газетах врага своей родины с обличительными статьями: «Блюменталь-Тамарин обличает палача Сталина», «То, что вы не знаете о Сталине» и т. д.