США. Все тонкости - Константин Тябут

знакомому деревянному домику, я припарковал там свой велик. Меня удивило, что на парковке некоторые машины стояли с открытыми окнами. Двери также не были заперты, а в одном стареньком Nissan я даже заметил ключ в замке зажигания. А вокруг никого! И как они не боятся так оставлять свои машины?! Позже выяснилось, что и входные двери здесь тоже редко запирают, а если и запирают, то ключ обычно лежит под ковриком «Welcome». Для меня это было дико – у нас в Питере в квартирах по две железные двери с четырьмя замками, машины на платных парковках – со спутниковыми сигнализациями. Полное недоверие. А тут – бери, что хочешь! Все-таки маленький городок – есть маленький городок, ну и, конечно, менталитет играет не последнюю роль. В обществе, где все есть, все доступно, реже найдется человек, который захочет взять чужое. Да и почти все местные жители знают друг друга.

Грязная работенка

Брэд оказался веселым малым лет сорока. Под два метра ростом, с козлиной бородкой, он больше напоминал какого-то сумасшедшего ученого или художника, чем шеф-повара. Насчет художника я попал в самую точку, это его увлечение зимой превращалось в основное средство заработка, ведь ресторан, как и многие другие заведения, закрывался осенью после туристического сезона.

Постоянно откалывая шутки по поводу России и русских, Брэд показал мне ресторан изнутри. Это было уютное заведение, которое специализировалось на дорогих винах. Отдельное помещение для хранения вин впечатляло своими размерами и ценами – за бутылку тут можно было заплатить от 30 до $4000.

Местом моей работы была кухня. Она делилась на две части. В первой происходило непосредственно приготовление блюд, у плиты трудились шеф-повар и его помощник, кто-то иногда помогал делать салаты. Во второй части находилась мойка с грязной посудой и стальной стол – этакое пристанище посудомойщика. Это и было мое рабочее место. Не ожидал я такого поворота событий. Чтобы я, житель культурной столицы, мыл посуду на весь ресторан! Не дождетесь!

Но посуды накопилось уже много, и Брэд, чтобы не терять времени даром, начал обучать меня работе. Он стал собственноручно драить жирные сковородки и, весело подмигивая, рассказывал, как работает посудомоечная машина и куда после завершения цикла я должен закладывать посуду для сушки. В мои обязанности также была включена полировка бокалов. Это был винный ресторан, и стекла тут были целые горы!

После пятнадцатиминутного инструктажа Брэд побежал обратно к плите – готовиться к сегодняшнему вечеру. Ожидалось порядка шестидесяти гостей. Оставшись наедине с грязной посудой, я брезгливо взял одну из тарелок с прилипшим засохшим пюре. В мойке был специальный душ с рычагом, при нажатии которого подавалась обжигающая вода. Регулировать ее температуру было невозможно, и мне пришлось, превозмогая боль в моих, не привыкших к такой грязной работе руках, мыть тарелки, сковородки, ножи, вилки и другую кухонную утварь.

Как потом выяснилось, это были всего лишь остатки после вчерашнего вечера. Все самое веселое ожидало меня впереди. Заведение славилось своими дорогими обедами с большим количеством блюд, а значит и посуды! Гости начали есть, а я стал носиться как угорелый взад-вперед, не успевая за потоком тарелок, мисок и приборов. У меня не было ни минуты отдыха. Постоянно наклоняясь, я забрасывал тонны посуды в пасть посудомоечной машины. Пол покрылся тонким слоем воды, на котором ноги скользили, как на катке, руки превратились в красное распаренное месиво, поясницу ломило.

К тому же мне приходилось контролировать огромный поток стаканов и бокалов, которые я должен был периодически закидывать в посудомойку, а потом еще находить время для их сушки и полировки. На первых порах нежное стекло просто лопалось в моих неумелых пальцах. Каждый бокал стоил от $5 до $15, но денег с меня никто не брал, только просили быть повнимательнее.

Весь потный, мокрый, с пульсирующими ладонями я продолжал усердно трудиться.

Вдруг Брэд забежал на мою половину кухни и спросил, что бы я хотел на обед. Не раздумывая, я выпалил: «Хочу стейк!»

«Ладно, нет проблем, парень», – шеф-повар умчался восвояси. Буквально через десять минут он с торжественным видом принес мне тарелку с огромным куском мяса, на гарнир было картофельное пюре и зеленая фасоль, обжаренная в масле и приправленная специями. «Бросай всё, давай обедать! Посуда никуда не убежит!»

Скажу я вам, ребята, это был самый вкусный стейк в моей жизни! Я съел блюдо за $45, которое подавалось в тот вечер гостям. Просто объедение!

Спасибо тебе, Брэд, художник, повар, серфер и просто мастер на все руки!

Посуда заканчивалась, но это было еще не все! Надо было выдраить всю кухню, выбросить тонны накопившегося за день мусора и отходов, вымыть пол, да еще дополировать горы бокалов и приборов. Закончили мы где-то около полуночи. Вот так работенка! Брэд предложил подвезти меня вместе с моим великом. Мы забросили велик в кузов его старого пикапа и поехали домой в полной темноте.

Почти всю дорогу мы молчали – очень устали, это был довольно напряженный день для такого небольшого ресторанчика. Брэд довез меня прямо до дома, за что я был ему очень благодарен, так как еще точно не знал, как мне добираться в темноте самостоятельно. Я хотел поскорее снять холодную мокрую одежду и принять теплый душ. Все тело ломило от усталости. В ту ночь я спал без сновидений.

Бездомные

Я работал уже неделю и получал неплохие для мойщика посуды деньги. Мне платили $8.5 за час плюс чаевые, которые распределялись на всех работников кухни. В один из таких напряженных дней я получил около $100 наличными в простеньком бумажном конверте с надписью «Kostya». Я много работал и неплохо зарабатывал. Время еще было докризисное, и наш маленький прибрежный городок был просто переполнен туристами. Ведь «Outer banks» по праву считается одним из самых сбалансированных в плане цены-качества курортов. Сюда приезжают американцы со всей страны, но большинство все же из соседних штатов, всегда очень много приезжих из Нью-Йорка.

После очередной смены я поздно вернулся домой, и меня ожидало пренеприятное известие. Кто-то разбил тарелку от микроволновки стоимостью $40. Но дело было даже не в тарелке и не в цене. Никто не признался в содеянном, а разбитую тарелку просто оставили на полу. Джек был в бешенстве. Он и так недолюбливал нас, парней, и всегда говорил, что по