Алла Сурикова - Любовь со второго взгляда

…Мы — это нестройный отряд практикантов Высших режиссерских курсов: Игорь Димент (ему не дали закончить курсы; уехал в США. Талантливый покоритель любого творческого пространства и женских сердец — он недавно ушел из жизни, сам — болезнь не оставила ему шанса), Витя Крючков, я и еще несколько человек.

Бабушка сшила мне синее платьице. Почти мини. Ролан сыплет стишками:

А ножки из-под платьицану просто так и катятся.А все к тебе Диментами,с большими алиментами.

Мне льстит внимание мэтра. Тем не менее возвращаю:

Роман с Роланом — Ералаш.Ролан — не мой. Роман — не наш.

Он — мне:

Какую нынче выбрать тактику?Все в жизни задом наперед:Не ценят режиссерш без практики,А девушек — наоборот.

Он — Игорю Дименту:

Я на «Мосфильм» врываюсь грудью,Я нахожусь в семитском рву.Заложите Димента динамитом под студию —Я сам взорвусь и все взорву!

Он — нам:

…Количество Способности определяется количеством Вопросов, заданных самому себе. А Талант измеряется количеством Ответов…

…Не нужно настаивать на прошлогодней мысли: я мечтал, я собирался ставить, я хотел сыграть… Нужно настаивать… на лимонных корочках…

…Лучше быть Одному, чем Раздваиваться, но лучше Раздваиваться, чем Расстраиваться, но лучше Расстраиваться, чем Четвертоваться…

Он — мне — перед запуском съемки дипломного фильма:

…Если сможешь сделать фильм хотя бы на 40 % — ты гений, если на 25 % — способный человек, если на 1 % — удушу!

Ролан кричит на кого-то. Кричит так, что, кажется, барабанные перепонки не выдержат — лопнут. Потом поворачивается к нам, подмигивает и тихо говорит: «Ну, как я им дал?» Этому я так и не научилась. Кричать-то могу, а чтобы при этом еще и подмигивать — не получается.

Вторая встреча. Сочи. Кажется, 1972 год. Ролан снимается в картине «Большая перемена».

Я была по делам в Киеве. И вдруг звонок из Сочи — Ролан: «Приезжай. Очень прошу».

Помчалась. На вокзале — Ролан с охапкой цветов.

Это был праздник. Праздник с высоким градусом. Поэтому все события я помню туманно.

Я тебя открываю под занавес…В нашем зале дежурит Тоска.В правой ложе засела Заданность.В левой — Истина в синяках.

Между кресел в обнимку с Творчеством,Наступая, брюзжа, браня,Бродит полное Одиночество,Смотрит пристально на меня.

Гаснет свет. Поднимается занавес.Снег ложится на пьяный карниз…Ты сегодня ИГРАЕШЬ заново.Ты играешь — я падаю вниз…

Ролан… Роман…

Я этого не хотела. Но чем сильнее не хотела, тем больше Ролан вплетался в мою жизнь.

Не судьба, Ролаша, видно — не судьба.На поруках прилетели два горба.

Как один мне шепчет зло и горячо:— Сплюнь, зараза, через левое плечо!

А другой твердит, осклабясь и жуя:— Не заплачешь — не получишь ни…

Плюхнулись звезды в бокал.Звезды прокурены в стельку.Осатаневшею стервойМузыка хлещет бока.

Эх, каблуки в дребадан!Ах, и в чечетку по звездам…Поздно мне? Нате! Не поздно…Если немножко поддам.

Ты у меня на виске,Я у тебя на ладони…Тонем мы… Кажется, тонем……Стоп! Съемка окончена. Все свободны.

…Лето 1973 года.

Стажировка на картине Ролана «Автомобиль, скрипка и собака Клякса». Еду в Ереван: искать мальчика. На главную роль. Расклеиваю объявления по городу. И каждый вечер в 19.00 возле гостиницы «Ереван» стою в ожидании мальчика.

Торчать возле гостиницы молодой женщине с неереванским лицом — большего наказания не придумаешь.

Стою, скрестив руки.

— Э, что так стоишь? Муж умер?

Руки по швам.

— Что так стоишь? Муж бросил?

Руки за спину.

— Что так стоишь? Не любит никто?

Руки вразброс.

— Что так стоишь? Мужчину ищешь?

Возвращаюсь в гостиницу. Вдогонку — восторженное: «Ца-ца-ца!»

Про это «ца-ца-ца» рассказываю потом Зиновию Гердту. Он тут же парирует:

— Едешь в Ереван — надевай другую ж…

Зиновий Гердт Ролану (у Ролана новый шикарный галстук, только очень длинный):

— Рол очка, твой галстук достиг половой зрелости…

Дружба с Роланом открыла для меня умение ценить в человеке прежде всего талант, личность; заряжаться на творчество на 24 часа в сутки; воспитывать в себе доверие к собственному мироощущению.

И еще эта дружба подарила мне знакомство с замечательными людьми — Зиновием Гердтом, Михаилом Козаковым, Михаилом Жванецким…

Однажды мы с Роланом чуть не сделали вместе кино… Мне нравилась книжка удивительно талантливого писателя Юрия Коваля «Приключения Васи Куролесова». Я решила посоветоваться с Роланом, не сделать ли мне по этой повести дипломный фильм. Ролан прочитал и сказал: «Зачем тратить столько добра на короткометражку?! Давай снимем нормальный фильм. Вместе!»

Я отдала ему материалы. Он написал сценарий и сказал: «Я буду это сам снимать». К сожалению, и сам не снял. И это — тоже Ролан…

Так и не вышло ничего из нашего режиссерского единения. Зато позже Ролан снялся в моем фильме «Искренне Ваш», чем я искренне горжусь. И Лена Санаева, которую после многих попыток обрел Ролан на всю оставшуюся жизнь, замечательно сыграла там же почти бессловесный эпизод…

Меня часто заносило не в свою жизнь… А может, мне только казалось, что не в свою… Раз заносило, значит, сопротивление бессмысленно и надо извлекать пользу…

У сокурницы Соны брата посадили в кутузку в городе Коммунарске (на Украине) за торговлю крышками для консервирования (вот времена были! — за крышки!).

Сона просит меня что-то придумать — надо лететь в Коммунарск, надо войти в доверие прокурору и милиции, надо вытаскивать брата. При этом мне надо бросать все свои дела. Отменить давно обещанную поездку к дочке. И я бросаю. И отменяю. И лечу.

Я притворяюсь корреспондентом Киевского телевидения (благо, там когда-то уже работала и договорилась с ними устно о возможности такого репортажа), делаю сценарий передачи о Коммунарском металлургическом комбинате; честно вникая во все заботы рабочих, изучаю деятельность правоохранительных органов.