Рождённый в блуде. Жизнь и деяния первого российского царя Ивана Васильевича Грозного - Павел Федорович Николаев

Ознакомительный фрагмент

москвичи не бунтовали, не метались в панике, а с воодушевлением готовились к встрече с вражескими ордами. Войсками командовали князь Дмитрий Бельский и дьяк Иван Фёдорович Курицын. К ним доставили письмо великого князя, который призывал ратников постоять за Москву и Русь. Одиннадцатилетний подросток обещал вписать имена всех, кто не вернётся с полей сражений, в поминальные книги, и тогда жёны и дети погибших будут его ближними.

Письмо Ивана Васильевича зачитывалось по полкам и оказало небывалое воздействие на воинов. Видавшие виды бойцы, слушая его, плакали и кричали:

– Мы не бессмертны, умрём за Отечество! Хотим пить чашу смертную с татарами за государя!

Это был первый опыт агитации такого рода и первое письмо из известных историкам литературных произведений Ивана Грозного.

Нашествие Сахиб-Гирея отразили. Но пока И. Ф. Бельский был поглощён заботами о сбережении территории великого княжества, Иван Шуйский подготовил антиправительственный заговор. Среди ночи 3 января 1542 года Иван Фёдорович был арестован. Затем заговорщики пошли в подворье Троицкого монастыря, где находился Иоасаф, и «мало его не убиша». Главу церкви спас игумен Алексей, прикрыв митрополита иконой чудотворного Сергия. Заговорщики дважды врывались в опочивальню великого князя в поисках его сторонников.

Днём проходила расправа. Бельского выслали в Белоозеро. Но, учитывая опыт противостояния с ним, Иван Шуйский направил следом убийц. И вчерашнего победителя татар без суда и следствия удавили в тюрьме. Митрополит Иоасаф был лишён сана и сослан в Кирилло-Белозерский монастырь.

Волчонок

Мужал княжич быстро. В 12 лет он ещё пугается толпы, которая в поисках митрополита Иоасафа ворвалась в его спальню. Но уже с группой сверстников разъезжает по московским улицам и с тайным сладострастием давит лошадью зазевавшихся прохожих. Любит издеваться над животными, выбрасывая их из окон теремов или обваривая кипятком.

Бояре на «шалости» великого князя смотрели сквозь пальцы: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы им не мешало оспаривать власть друг у друга. Как сообщает летопись, Иоасаф был избит сторонниками Шуйских. Его лишили сана и выслали в отдалённый монастырь. Причиной столь дерзких действий в отношении главы Русской церкви было то, что митрополит был ставленником Бельских и находился в «приближении» и «в первосоветниках» у государя. То есть просто по-отечески относился к подростку.

С удалением Иоасафа встал вопрос о новом главе церкви. На исходе зимы 1541/42 годов в Москву был приглашён архиепископ Новгородский Макарий. 16 марта его избрали митрополитом всея Руси. За Макарием в столицу явились те, с кем он собирал великие Четьи-Минеи, в том числе Сильвестр. Оба сыграли в дальнейшем большую роль в воспитании и образовании Ивана, особенно первый их них.

Четьи-Минеи – 19 фолиантов огромного размера, общее число их страниц – 13 528. Это первая на Руси духовная, литературная и историческая энциклопедия. Кроме того, святитель Макарий был безоговорочным сторонником твёрдой верховной власти. Ещё в 1537 году он поддержал Елену Глинскую, возглавив оборону Новгорода от войск Андрея Старицкого. Так что с кандидатурой Макария на митрополичий престол Шуйские здорово просчитались, но поняли это поздно.

9 сентября 1543 года на заседании Думы в присутствии Ивана был избит и изгнан из дворца Фёдор Воронцов, к которому отрок был очень привязан. По мольбе Ивана к Шуйским отправился митрополит просить, чтобы не убивали любимца великого князя. Воронцова пощадили, но с самим Макарием обошлись весьма непочтительно: «Фома Петров, сын Головина, на манатью[4] наступил и манатью на митрополите подрал» (ПСРЛ. Т. 13, с. 443).

Псари по приказанию Иоанна хватают князя А. Шуйского. Рисунок Дмитриева-Оренбургского

В ответ на это показное оскорбление Макарий спровадил великого князя из Московии. Официально Иван ехал на богомолье в Троице-Сергиев монастырь. С 16 сентября до конца декабря великий князь кружил по окрестностям столицы, питаемый нравоучениями лиц, подобранных с этой целью митрополитом. Князь М. М. Щербатов писал об этом продолжительном «турне»: «Сие время, имея при себе некоторое число бояр, употребил он для открытия туги сердца своего. Не невероятно, чтобы и сами бояре, терпящие от самовластия Шуйских, не побудили его к оказанию своей власти и к наказанию Шуйских».

И действительно, вернувшись из длительной поездки, Иван впервые показал зубы. Подобострастный летописец записал в конце 1543 года: «Той же зимой, 29 декабря, великий князь всея Руси Иван Васильевич не смог больше терпеть того, что бояре бесчиние и самовольство творят, что без воли великого князя, с совета единомышленников и советчиков своих, по своему хотению многие убийства совершают и, по молодости государей, многие неправды земле учиняют. И повелел схватить первосоветника их, Андрея Шуйского, и выдать его на расправу псарям. И схватили его псари, и убили в Кремле, напротив Ризоположенских (Троицких) ворот».

Повеление об аресте Андрея Шуйского князь-отрок отдал на заседании Думы. Его исполнение было поручено псарям (по-видимому тем, с которыми Иван был на охоте). То есть это «мероприятие» было обговорено заранее. Псари не повели боярина в тюрьму для разбора его провинностей, а прикончили по дороге к ней.

После расправы с А. М. Шуйским задним числом были оглашены его вины: ограбление дворян, насилие над крестьянами и горожанами, бесчинства его слуг. Не избежало наказания и ближайшее окружение Андрея Михайловича: кто-то поплатился тюрьмой, кто-то отделался ссылкой, а Афанасию Бутурлину за поносные слова в адрес государя урезали язык. Подводя итоги этим расправам, летописец писал: «И от тех мест[5] начали бояре боитися от государя, страх имети и послушание». «Шуйское царство» кончилось, но боярское правление продолжалось – великий князь был ещё слишком молод, чтобы твёрдо взять власть в свои руки.

…В декабре 1544 года по явным противникам великого князя был нанесён второй удар: сослали князя Ивана Кубинского, его домочадцев и родственников. Сторонникам боярского беспредела давали понять: прежнего влияния на государственные дела им не возвратить и лучше держаться скромнее и тише. Но ослушников государевой воли ещё хватало.

В декабре 1544 года крымский царевич Иминь вторгся в Белевский и Одоевский уезды южных территорий Руси. На ликвидацию набега были направлены Пётр Щенятев, Константин Курлятев и Михаил Воротынский. На встречу с противником воеводы не спешили, погрязнув в спорах по поводу старшинства. Пока они выясняли, чей род древнее и кому руководить походом, татары, разграбив городки и сёла уездов, ушли с большим полоном восвояси.

На следующий год Иван Васильевич решил предпринять поход на Казань. Командующим русскими войсками он назначил князя Микулинского. Тот порученное ему предприятие воспринял как наказание и спрашивал великого князя: за что ему такая