Братья Нобели - Федор Юрьевич Константинов

баржи, а в Царицыне построены большие цистерны, которые вмещают 800 тысяч пудов, но и они будут дополнительно расширены. Сейчас работаем над созданием железнодорожной линии, для которой строится около 200 железнодорожных вагонов с цистернами, и начинаем строительство цистерн в Москве и Петербурге. Все вышеперечисленное относится только к перевозке и средствам хранения. Независимо от этого само наше бакинское предприятие продолжает развиваться. Перегонный цех работает на полную мощь, и в этом году надеемся выпустить на рынок 600 тысяч пудов».

В последующие годы строительство судов шло и на других заводах. К 1882 году по Каспию регулярно ходили 13 нефтеналивных пароходов Нобелей, доставлявших из Баку в Астрахань за одну навигацию до 10 миллионов пудов керосина. При этом первым океанским танкером стал построенный в 1886 году «Петролеа», переименованный после смерти Людвига в его честь.

На Мутальской верфи был заказан и пароход «Линней», названный в честь другого знаменитого шведа – создателя классификации растений и животных. Одно из судов конструкторы, может, шутки ради, предложили заказчикам назвать в честь Альфреда Нобеля, но тот решительно воспротивился и ответил тоже не без юмора: «У меня есть серьезные возражения. Во-первых, это Она (судно по-шведски относится к женскому роду. – Ф. К., П. Л.), <…> а коль скоро Вы упоминаете о ее красоте и хорошей форме, совершенно очевидно, что было бы дурной приметой наречь ее именем такой старой развалины, как я». Забегая вперед, скажем: суммарно за период своей «бурной» деятельности товарищество «Бранобель» построит 134 паровых и 212 парусных судов.

Механизация буровых работ с применением паровых и электрических машин позволила Нобелям углубить скважины и, как следствие, опережая конкурентов, открывать новые нефтяные залежи. Если объективно оценивать деятельность «Бранобеля» в разрезе российской нефтяной промышленности того времени, то динамика роста очевидна. В 1879 году объем добычи нефти на промыслах товарищества не превышал 5 % от всей добычи в стране, а два года спустя доля компании превышала 13 % всей общероссийской добычи, то в 1887 году на промыслах товарищества добывалась пятая часть всей российской нефти и более 7 % от общемировой добычи.

Однако с ростом объемов добычи остро требовались новые эффективные технологии его переработки. Интенсификация процесса перегонки нефти и увеличение глубины переработки являлись главными проблемами для российских инженеров и техников. Технологическим ответом на вызов времени стало создание кубовой батареи непрерывного действия – одного из самых значимых изобретений Людвига в области нефтепереработки.

Анализ практики эксплуатации кубовых установок периодического действия, сгруппированных на специально отведенных территориях, привел его к решению технологически объединить ступенчатым образом нескольких кубов, что обеспечивало непрерывный переток нефти из одного куба в другой по мере повышения ее температуры. Кубовая батарея непрерывного действия позволяла более глубоко отбирать дистилляты из нефти и делить их на отдельные фракции. В одном из писем Людвиг Нобель писал: «Внедрение непрерывного процесса, о котором было столько споров, стало эпохальным событием! К счастью, мне удалось выправить на него привилегию».

Людвиг получил за свое изобретение патент, но будет несправедливым не упомянуть двух гениев инженерной мысли, кто, собственно, разрабатывал и конструировал кубовую батарею, получившую в итоге название «нобелевской». В 1883 году на керосиновом заводе Нобелей это «чудо» продемонстрировали два русских инженера – уже упомянутый Владимир Шухов и Иван Елин[56]. Благодаря их бесценному вкладу и усилиям «нобелевскую батарею» быстро стали использовать все ведущие нефтяные компании России, а затем и мира вплоть до 1930-х годов.

Шухову принадлежало и другое новаторское изобретение – форсунка или инжектор, механический распылитель жидкости или газа. В 1879 году братья Нобели внедрили это новшество на своих заводах, после чего за ним закрепилось название «нобелевская форсунка». Справедливо это или нет? Конечно, львиную долю доходов от блестящих изобретений Шухова и других инженеров получали Нобели и другие акционеры товарищества. Но изобретателям доставались немалые по тем временам гонорары, хорошие условия работы и широкая известность, которую обеспечивал международный статус компании. Этим не могли похвастаться их коллеги, работавшие как на конкурентов, так и на царское правительство, – многие из них умерли в безвестности, так и не сумев воплотить свои проекты в жизнь…

Людвиг, советуясь с лучшими инженерами, год за годом продолжал получать привилегии на усовершенствования технологии переработки нефти. Сначала на «Куб усовершенствованной системы для дробной и непрерывной перегонки нефти»[57], затем на «Сепарационный аппарат для отделения механических примесей из нефти и ее продуктов». Людвиг был истинным генератором идей, способствующих развитию товарищества, а оно, в свою очередь, ускоряло модернизацию смежных отраслей промышленности, таких как морской, речной, железнодорожный транспорт.

Понимая экономическую невыгодность транспортировки керосина в бочках, Людвиг предложил правлению железных дорог строить вагоны-цистерны, но поначалу, как и прежде, не встретил поддержки. Тогда, как утверждается в книге «25-летие Товарищества нефтяного производства Бр. Нобель», приготовив сотню вагонов-цистерн собственной конструкции, напоминавших облегченные паровые котлы, положенные на железнодорожные платформы, он поставил их на Грязе-Царицынскую дорогу. Убедившись в целесообразности выбранного им типа, впоследствии Людвиг довел количество вагонов до 150, распределив их по всей сети железных дорог. Цистерны строились преимущественно на петербургском заводе «Людвиг Нобель» и в механических мастерских товарищества.

* * *

Позволим себе отступить в сторону и упомянуть еще об одном специалисте, без которого успех Нобелей в Баку был бы куда менее заметным. Еще в 1876 году молодой шведский инженер по имени Альфред Тернквист отправился за океан, чтобы принять участие в создании шведского павильона на Всемирной выставке в Филадельфии[58], откуда по завершении выставки был приглашен на машиностроительный завод в город Йонкерс, штат Нью-Йорк, для обмена опытом с зарубежными коллегами.

По пути в Швецию Тернквист ненадолго задержался в Париже, где на одной из промышленных выставок случайно познакомился с Робертом Нобелем, а затем благодаря его протекции был представлен и Альфреду. Самоуверенный юноша приглянулся братьям своими амбициями, рвением к делу, любознательностью и широтой научных интересов, благодаря чему Роберт и Альфред сделали соотечественнику деловое предложение – досконально изучить процесс перегонки нефти и применить свои знания в Баку.

В целях «разузнать как можно больше» Альфред отправил тезку в Марсель и устроил по своей протекции на местный нефтеочистительный завод. Но так как позаимствовать на заводе в Марселе смышленому парню было нечего (после визитов на американские заводы удивить чем-то пытливого юношу французские инженеры точно не могли), Альфред Тернквист вновь отправился в Америку, на сей раз в городок Ойл-Сити, куда повез пробы бакинской нефти для химического анализа. По результатам исследований выяснилось, что эта нефть обладала лучшими свойствами, чем пенсильванская.

В феврале 1879 года Роберт в письме наставлял Тернквиста: «Прежде чем удастся разузнать все подробности про выработку осветительных и смазочных масел, не советую предпринимать каких-либо иных штудий, поскольку они могли бы вызвать подозрения и затруднить Ваши занятия. Когда же это будет сделано, Вам, милостивый государь, следует углубиться в перекачивание нефти по трубам и сопутствующие предметы. Наконец, было бы желательно,