Михаил Девятаев - Николай Андреевич Черкашин

И вот они сидят в маленьком гаштете – два бывших летчика, два бывших врага – за накрытым столом. Их встречу, их беседу снимают на пленку.

– Выпьем за мир, – предлагает Девятаев. – Чтобы никто никого не сбивал. Чтобы небо всегда было голубым, как сегодня.

– Да, да! – поддерживает тост Гюнтер Хобом. – Чистое небо и видимость миллион на миллион.

Потом, рассказывая об этой встрече, Девятаев хитро улыбался: «И все-таки я его сделал! Сломался немец на пятом тосте!»

Обратно летели рейсовым аэрофлотовским самолетом. За иллюминаторами лайнера – голубое почти чистое небо с редкими облачками. Девятаев сидел в парадной авиационной тужурке с золотыми погонами и «Золотой Звездой» на груди. К нему подошла стюардесса:

– Вы господин Девятаев? Командир корабля просит вас пройти в пилотскую кабину.

– Да какой из меня «господин»?! – усмехается именитый пассажир. – «Товарищ» я. Был «товарищем», «товарищем» и остался.

Девятаев охотно проследовал за стюардессой в пилотскую кабину. Правый пилот тут же уступил ему свое кресло. Забытая упругая сила штурвала снова в руках Девятаева. Лицо его молодеет.

«Выдра», «Выдра», я – «Мордвин»!

«Ахтунг, ахтунг! В воздухе Девятаев!»

А вокруг – небесная синь и видимость «миллион на миллион». А в самолете изменилось все: и приборная панель, и интерьер, и тип двигателей. Неизменными остались только облака за остеклением. Они – вечные, как и все самое эфемерное – цветы или снежинки…

Всего он сбил девять самолетов. Друзья шутили: был бы Десятаевым, сбил бы десять. Однако десятым можно считать угнанный и угробленный при жесткой посадке «Хейнкель-111». Как бы там ни было, но гвардии старший лейтенант Девятаев уменьшил силы люфтваффе на целую эскадрилью. Жаль, что никто сегодня не оценит в полной мере, какой ущерб нанес он ракетостроению Третьего рейха, лишив его летающей лаборатории.

Фаина родила ему двух сыновей и дочь. Сыновья, Алексей и Александр, стали медиками, а дочь Нэлли после окончания Казанской консерватории преподавала музыку в театральном училище.

Говорят, дети, рожденные в любви, вырастают красивыми. В это легко поверить, вглядываясь в лица Алексея, Александра, Нэлли…

На исходе жизни Фаине Харулловне пришлось пересесть в инвалидную коляску: больные ноги стали отказывать… Коляску с обездвиженной женой возил Михаил Петрович. Его ладони, знававшие штурвал самолета и корабля, легли теперь на рукояти инвалидного кресла. И, как всегда, он оказался хорошим водителем, вывозя Фаину в большой мир, к Волге, в парки…

Им посчастливилось отпраздновать золотую свадьбу. Не каждой супружеской паре такое дано…

Михаил Петрович Девятаев закончил свой жизненный путь на 85-м году – 24 ноября 2002 года. В тот самый год, когда он в последний раз побывал на проклятом острове, в Пенемюнде. Так распорядилась Судьба, которая не выпускала его из поля зрения всю жизнь, хранила отважного человека и посылала на новые подвиги.

Тысячу раз прав французский летчик-писатель Антуан де Сент-Экзюпери: «Про летчиков говорят, что они не умирают, а просто не возвращаются из полета». Истребитель вражеских самолетов Михаил Девятаев не вернулся из полета. Исчез в бездонной синеве неба, оставив белоснежный инверсионный след – память о себе…

Гвардии старший лейтенант в отставке Девятаев погребен на самом главном кладбище столицы Татарстана – Арском. В Пантеоне Памяти парка Победы в его честь установлена мемориальная доска.

На малой родине, в Торбеево, открыт музей легендарного летчика. Именем Девятаева названы несколько речных судов Волжского пароходства.

Памятники «Побег из ада» установлены в Вологде, Саранске, Полтаве, Оренбурге и в самом Пенемюнде… Поэты воспели полет Девятаева в стихах и поэмах… Такое ощущение, что чем дальше уходит в прошлое эта история, тем ярче высвечивается подвиг Девятаева, его личность… Но самое главное: его помнят и чтут.

Владимир Высоцкий наверняка слышал имя Михаила Девятаева. Не знаю, состоялось ли у них личное знакомство, но песня «Воздушный бой», одна из самых лучших (на мой взгляд, так самая лучшая!) песен о летчиках, была написана так, будто сам Девятаев рассказал поэту о своих воздушных боях.

Их восемь – нас двое, – pасклад пеpед боем

Hе наш, но мы бyдем игpать!

Сеpежа, деpжись! Hам не светит с тобою,

Hо козыpи надо pавнять.

Мне довелось видеть, как Михаил Петрович Девятаев слушал эту песню, как играли желваки на его скулах, а пальцы сами собой сжимали невидимый штурвал.

Я этот небесный квадpат не покинy —

Мне цифpы сейчас не важны:

Сегодня мой дpyг защищает мне спинy,

А значит – и шансы pавны…

Это же все оттуда: «„Мордвин“, прикрой! Атакую!». И он прикрывал, и сам шел в атаку…

Мне в хвост вышел «мессеp», но вот задымил он,

Hадсадно завыли винты, —

Им даже не надо кpестов на могилы —

Сойдyт и на кpыльях кpесты!

Историческая справка

Михаил Петрович Девятаев свыше тридцати лет безупречно проработал в Казанском речном порту. Здесь ему доверили испытание первого в мире быстроходного катера на подводных крыльях «Ракета». Он и стал первым его капитаном. Спустя несколько лет Девятаев уже водил по Волге быстроходные «Метеоры». После ухода на пенсию Михаил Петрович активно занимался общественной работой: участвовал в ветеранском движении (в течение многих лет являясь членом общества «Герои Татарстана» Президиума республиканского комитета ветеранов войны и военной службы и Республиканского Совета организации ветеранов и пенсионеров), создал «Фонд Девятаева», оказывал помощь тем, кто в этом особо нуждался. Часто встречался со студентами, школьниками и воинами Казанского военного гарнизона. Как и в юные годы, он увлекался литературой об авиации, о подвигах отечественных летчиков. За большие заслуги в деле военно-патриотического воспитания молодежи Михаилу Девятаеву было присвоено звание «Заслуженный работник культуры ТАССР».

Михаил Петрович Девятаев – почетный гражданин Республики Мордовия, городов Казани, Вольгаста и Циновичи (Германия). В Мордовии, в его родном поселке Торбеево, в его честь названа одна из центральных улиц. При въезде в город установлен монумент в память о его подвиге. Кроме того, традиционными стали ежегодные спортивные турниры в честь Михаила Девятаева, которые служат патриотическому воспитанию молодежи.

Я не раз пытался понять код фантасмагорической судьбы Михаила Девятаева. И всю цепь великого множества счастливых случайностей, из которых состоял его воздушный побег с Пенемюнде, могу объяснить только одним – молитвами его матери, Акулины Дмитриевны. А материнская молитва, как известно, обладает особой силой… Только она и могла спасти своего «тринадцатенького» от злых превратностей судьбы. И спасла.

Горжусь, что однажды пожал Девятаеву руку. Я успел это сделать.

Приложения

Приложение 1