Фрида Вигдорова - Девочки (дневник матери)

Ознакомительный фрагмент

— Ты что же это наделала?

Галя, не растерявшись, не задумываясь:

— Так даже красивее.

* * *

…Моя мама, моя… И Сашина, и Сашина…

* * *

— Мама, ты меня любишь?

— Люблю.

— А почему же все время смотришь на Сашеньку?

* * *

— Сашенька очень жалкая девочка. Она как-то больше всех жалеется.

* * *

— Вот когда кончится война, мы с тобой с утра до вечера будем есть белую булку с маслом, да, мама?

* * *

Слышу, Галя разговаривает под окном с мальчиком Шурой шести лет.

— Видишь, какая у меня сестричка?

— Вижу. Сашенька, да?

— А знаешь, откуда она появилась?

— Знаю, из живота.

— Правильно! — одобрительно замечает Галя и вдруг с внезапно вспыхнувшим интересом: — А откуда она туда попала? Знаешь?

— Знаю. Твоя мама мясо ест?

— Ест.

— Ну, вот и получается человечек, раз ест.

Галя прибегает проверить эту версию у меня. Я тупо перевожу разговор.

12 ноября 42.

Вчера, т. е. 11 ноября, Саша впервые выкликнула: «Мама!» и нечто похожее на «ба-ба». Сегодня отчетливо произнесла: «да».

«Ма-ма» произносит очень выразительно, очень разнообразно по интонации: капризно, просительно, жалобно, безнадежно.

Плохо спит по ночам, просыпается по 5–6 раз. Днем молчит только на руках. Мерзнет понемножку. Меня узнает и всем предпочитает.

* * *

Галя с удовольствием употребляет новые слова: «совершенно», «изумительный», «тем временем», «в общем» и т. д.

Я прочла Гале «Слона» Куприна. Прослушав один раз, Галя подробно и связно рассказала повесть Шуре [А. Б. Раскин, отец Саши. — А. Р.]. Рассказывая, очень близко держалась текста: «Он был такой большой, что девочка даже не решалась говорить ему “ты”».

— Мама, прочти мне «Слона» Куплина, «Слоненка-Куплиненка».

2 декабря 42.

Саша испугалась Галиной меховой шубы: посмотрела широко раскрытыми глазами, осторожно дотронулась, пугливо отдернула руку и отвернулась. Через мгновение обернулась вновь — и опять то же. И так несколько раз.

* * *

Галя, иронически:

— Что ж вы с Сашей отняли у меня все одеяло? Я тоже хочу укрыться. Я тоже человек, как говорит Елена Васильевна. (Квартирная хозяйка.)

* * *

Галя рассказывает сама себе сказки:

«В магазин зашел человек и сказал: — Дайте мне 400 грамм белой булки с маслом…»

«…Жила была девочка. Звали ее Ложечка. Ложечка Раскина…»

«…Жила была царица невиданной красоты. Она обожала свою дочь. А потом у нее родилась падчерица…»

27 декабря 42.

— Мама, почему про плохое часто говорят: «несчастный»? Несчастный Ташкент, несчастная квартира… Несчастный — это искалеченный, без матери, одинокий. А вовсе не плохой.

— Почему ты говоришь: ужасно красивая, страшно красивая. Если (эсли) красивая, значит — не ужасно, а очень.

* * *

Знает дни недели. Узнает цифры до 10. Читает. Память хорошая. Знает наизусть «Шарафат» и «Тарелочку» Тараховской, «Стрекозу и муравья», «Бармалея» и т. д.

Глубоко вкоренилась привычка к непослушанию: «Галя, не трогай коляску». Оставляет, но через секунду снова теребит ее.

— Галя, ведь я просила, не трогай коляску.

Оставляет — и тут же, без паузы, тотчас же опирается на коляску, всем телом.

И так во всем.

* * *

Чайную ложку называет «младшая».

На мои слова: «Ну, я удаляюсь» — ответила: «Скорей придаляйся».

Под новый год получила от деда Мороза яблоко, орехи и стихи. В стихах (автор — Шура) перечень ее преступлений, предмет ежечасных и ежеминутных замечаний: не сори, не кричи, не трогай коляску и т. д. Получив подарок, была несказанно счастлива, заучила стихи наизусть.

Это я — дед Мороз!Я подарки принес.Подарки для Гали,Чтоб глаза моргали.Чтобы не шалила,Маму не будила.Чтобы не кричала,Шуре не мешала.

и т. д.

* * *

Постоянная жажда деятельности:

— Мама, я хочу что-нибудь делать.

— Почитай.

— Нет, я хочу руками делать.

* * *

Саше полагается молоко, яблоко, иной раз белая булка и прочие деликатесы. Гале ничего этого не полагается, и она не возражает. Для пяти лет — недурно…

* * *

В политике разбирается. Не любит Гитлера, немцев. С особым выражением почтения и уважения произносит: «наши». Слово «противник» производит от прилагательного «противный».

7 марта 43.

Ровно год со дня гибели Шуры [Галин отец, А. И. Кулаковский. — А. Р.]. Вот его последнее письмо (декабрь 41 г.):

«Милая Галка. Как ты живешь? Не разучилась ли ты читать? Напиши мне письмо. Целую тебя. Папа Шура».

* * *

Галя проявляет большой интерес к слову, к его значению, происхождению, написанию.

— От какого слова — «нищий»? А есть такое слово — «он»? Как пишется — карандаш или корондаш?

Сама заметила, что «я» — сложный звук и состоит из «й+а».

Неплохо читает, довольно бегло складывает в пределе 10, хорошо пишет цифры, одно время путала написание 6 и 9, но быстро справилась и с этим.

Знает наизусть около 30 стихотворений.

* * *

— Когда приносят газету, я так и жду, что там будет написано: «Война кончилась, ехайте домой».

Я ушла, оставив квартиру в беспорядке. Вернулась — посуда вымыта, подметено и даже полведра воды принесено из колонки. Галя очень любит устраивать подобные сюрпризы.

* * *

Очень незлобива, быстро прощает резкое слово, крик, даже если стукнуть. К моему истерически-визгливому тону привыкла, даже, кажется, немножко усмехается иной раз.

11 марта 43.

Галя, в ответ на Шурино замечание:

— Всем известно, как за мачехой-то жить: недовернешься — бита и перевернешься — бита…

19 марта 43.

Раньше Галя отличалась болезненным самолюбием, плакала от каждого резкого слова. Теперь совсем не то — видимо, кожа потолстела. Сегодня получила: «Уйди, мне противно с тобой разговаривать», — и хоть бы что.

Ведет себя похабно. Вчера, скажем, была оставлена сторожить комнату. Несмотря на это, ушла в тупик, да еще без пальто. Сегодня — насморк.

— Не лезь к Саше, заразишь ее.

— Ну и пусть заражается.

За каковой ответ, а также и непослушание была оставлена на неделю без сладкого.

Было это утром. А днем вела себя чудесно — в поте лица писала письмо Валентине Николаевне и решала столбики. Три часа подряд.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});