Михаил Шишков - Нас звали «смертниками». Исповедь торпедоносца

Ознакомительный фрагмент

Но и ночью нельзя спокойно спать. Чуть услышал какой-то шум в сарае – стремглав несешься туда. Неспроста ведь скотина беспокоится, значит, враг рядом. Особенно много проблем доставлял хорек, таскавший кур прямо с насеста. Бывало, забирался даже на спину лошади и грыз ей шею.

Весной сеяли пшеницу, ячмень, овес, гречиху и просо, осенью – рожь. При этом всегда надо было точно рассчитать предполагаемый урожай, ведь часть его надо было отдать государству, часть оставить для будущего сева, на прокорм скота и собственного пропитания. Овсяную солому заготавливали на зиму для коровы, сено – для гусей, овес – для лошади. Овцы могли и более грубый корм есть. В засушливое лето резали кустарник, связывали его в пучки, похожие на веник, и сушили…

Необходимо было и налоги заплатить, натурой, конечно. Насколько я помню, из трех ведер молока, которые ежедневно давала наша корова, одно надо было отдать. Кроме того, яйца, овечью шерсть, в зависимости от поголовья, поросят, зерно… Платили так называемую страховку за дом, пристройки, сараи, где хранилось сено и солома. На каждый двор имелся свой расчет, сколько у тебя должно остаться, так что неожиданно могла нагрянуть проверка…

И зимой времени на отдых оставалось немного. Метели в наших краях бывали жуткие, иногда продолжавшиеся сутками. Толщина наметенного за ночь снега порой достигала двух метров. Наутро солнышко пригреет, снег садится и через пару дней спекается так, что лопата становится бесполезной. Поэтому при малейшем улучшении погоды все прочие работы прекращались и начиналась расчистка проходов, соединявших дом с хозяйственными постройками, занимавшая никак не меньше половины дня. А еще за скотиной ухаживать. Этим в основном мужики занимались.

Женщины целыми зимними днями ткали полотно, из которого потом шили рубахи, штаны и другую одежду. Ведь фабричный хлопок дорогой, не купишь. Поэтому все, что мы носили, кроме сапог, у кого они имелись, изготавливалось своими силами, даже овчинные тулупы. Если и были у мужика штаны и пиджак, то один комплект лет на десять, не меньше. Одевались эти вещи только лишь по престольным праздникам. В остальные дни ходили в самотканом.

К наступлению холодов каждого члена семьи надо было обеспечить теплым полушубком или, как его еще называли, зипуном. Для этого летом резали овец, аккуратно снимали с них шкуру и высушивали ее, обильно посыпав солью, чтобы защитить от червей. Затем следовал длинный и весьма сложный процесс, в результате которого получался мягкий и теплый материал. Его относили портному и через неделю приходили за готовым изделием.

Этот полушубок носился зимой шерстью вовнутрь – так лучше сохранялось тепло. А в дождливую осеннюю погоду его выворачивали наизнанку и надевали шерстью наружу. Вода стекала по ворсинкам, не проникая внутрь.

…Характерно, что ни одна одежка ни в коем случае не выбрасывалась и использовалась вплоть до полной непригодности. Рубашка и штаны, из которых уже вырос старший брат, обязательно перешивались на меня.

Основным видом обуви в наших краях были плетеные лапти. Несмотря на кажущуюся простоту, их изготовление требовало недюжинного умения. Исходным материалом для этого служила липовая кора. Ее обдирали с дерева и клали отмокать в болото. Через месяц извлекали оттуда и аккуратно удаляли верхний слой, после чего из оставшихся листов вырезали ленты, из которых и сплетались эти самые лапти. Получалась очень легкая и прочная обувь, носимая и зимой, и летом. Единственный недостаток – промокала быстро. Домой пришел, портянки на печке разложил, к утру высохнут.

В отличие от взрослых мы, детвора, летом бегали босиком. Ноги так привыкали к этому, что никакого дискомфорта не ощущалось, разве что ступню наколешь иногда. Но ничего страшного в этом не было. Ну, похромаешь денек-другой в худшем случае, и ладно.

Когда Вася пошел в школу, отец справил ему сапоги. Съездил в город и выбрал там кожу соответствующего качества, потом пригласил мастера. Поскольку денег не было, платили ему натурой, то есть маслом, мясом или поросенком. Когда брат вырос из этих сапог, ему заказали новые, а старые перешли ко мне…

…Дед любил говорить: «Вот сейчас что за сапоги делают! Год прошел, и все – развалились. Я же двадцать лет одну пару носил!» Я помню, как это было. Дошел дедушка в лаптях, а то и босиком, до самой церкви, ноги об траву вытер, сапоги обул. Постоял в них всю службу, вышел оттуда, тут же переобулся, сапоги обтер, на плечо их закинул и вернулся домой. Дегтем смазал их, чтоб не растрескивались, и спрятал до следующего раза…

Одной из характерных особенностей крестьянской жизни была необходимость постоянного ограничения в еде, и это несмотря на полные амбары. Чтобы каждый день мясо – такого не было. Лишь по праздникам и только по кусочку. Хоть и свое, живое, рядом ходит.

Кололи свинью перед Рождеством. Причем откармливали ее до такой степени, что она даже ходила с превеликим трудом. Так вот, мясом этим практически весь год питались. При этом так рассчитывали его потребление, чтобы побольше оставить на посевное и уборочное время, требующее очень много сил.

Хранили мясо на чердаке, где зимой было достаточно холодно, чтобы оно не пропало. К весне все, что осталось, подвешивали в трубе русской печки и коптили. Затем снова отправляли на прежнее место, под крышу. Бывало, попадало мне за это дело – не удержался и отрезал кусочек, а мама заметила недостачу…

Буквально в двадцати метрах от дома стояла старая береза, около метра в диаметре. Снег растаял, она соки набрала. Проделал в стволе отверстие и вставил туда жестяной желобок – за ночь ведро сока натекало. Мы его в пятидесятилитровую бочку сливали, закрывали ее и ставили в погреб до лета.

…Подвалы эти имелись в каждом дворе. Выкапывали глубокую яму, а стены укрепляли досками. Чтобы как можно дольше сохранялся холод, на пол укладывали утрамбованный снег, сверху прикрывая его соломой. Иногда добавляли льда с речки. В нашем погребе молоко не пропадало даже летом. Когда снег полностью таял, подвал очищался, проветривался, и туда засыпалась картошка на зиму…

И это я еще ни слова не сказал о телеге, плуге, бороне и других необходимых в хозяйстве инструментах, постоянный уход за которыми также занимал определенное время.

Вообще, крестьянский двор представляет собой весьма сложную экономическую систему, в которой хозяин должен быть и руководителем, и агрономом, и животноводом, и пахарем, и иметь, кроме вышеперечисленных, многие другие навыки. Так что жить в деревне – адский труд, поглощающий человека целиком и полностью. Именно поэтому абсолютно честно могу сказать: своего отца я почти не видел…