Агния Барто - Борис Иванович Соловьев

достаточной мере слабыми и несмышлеными, во всяком случае на взгляд их старших братьев и сестер. Те уже учатся в школе, пионеры,— не то что октябрята и дошкольники, на которых они посматривают с пренебрежением и некоторым высокомерием: чего с этими несмышленышами играть и возиться?! А вот А. Барто и здесь активно вмешивается в жизнь своих юных героев и, словно снимая перегородки между ребятами разных возрастов и «званий», обнаруживает, сколько радости могут получить все они от совместных игр, занятий, сборов. И старшие ребята, некогда весьма высокомерно относившиеся к малышам, на основании своего опыта сами приходят к выводу:Отчего мы дошколят К нам не приглашали? Позовем их к нам в отряд, Спляшем с малышами!

Живое общение с «малышами» приносит их старшим товарищам не меньше радости, чем самим малышам. А если иная девочка вообразит себя настолько взрослой, что сочтет зазорным для себя и своих подруг играть в детские игры:

(Я считаю, что для кукол В пятом классе стыдно шить...),

то поэтесса и здесь устами самих школьниц-пионерок разъяснит, что ничего в этом плохого нет:

— Не уронит этим Света Своего авторитета!..

А вот героиня стихотворения «Я выросла» (1940) в первых его строках с важностью заявляет:

Мне теперь не до игрушек, Я учусь по букварю, Соберу свои игрушки И Сереже подарю.

Ей кажется — после того как она начала постигать школьную премудрость, только малолетнему Сереже впору заниматься ее игрушками. Но потом выясняется: какую игрушку ни возьми — хочется самой поиграть с ней. Вот и оказывается — без особой логичности завершает девочка свой рассказ,— что хотя

Я учусь по букварю... Но я, кажется, Сереже Ничего не подарю.

Так рухнуло напускное высокомерие юной ученой особы, и у нее оказалось очень много общего с малолетним Сережей, на которого она было уж начала поглядывать слишком снисходительно.

Наших людей — любого возраста! — объединяет и стремление познать и изучить окружающий мир, в преобразовании которого они призваны участвовать, творчески-активное отношение к нему, что и подчеркнуто во многих стихах А. Барто.

«Все учатся» — так называется один из разделов ее книги «Твои стихи» (1965), вобравшей лучшее из написанного поэтессой за многие годы творческой деятельности, и здесь тоже раскрыт пафос, объединяющий наших людей от самых маленьких до вполне взрослых. Здесь мы видим четырехлетнего Светика, «любителя арифметики», который готов всем сообщить радостное известие:

Если к двум прибавить шесть, Это будет семь...

А где-то рядом над толстой книгой сидит его папа, которому надо завтра сдавать экзамен, а сын-школьник делится с ним своим уже немалым, а подчас, наверно, и горьким опытом:

Сделай себе Расписание дня... Помни: Тебе не поможет шпаргалка. Зря с ней провозишься,— Времени жалко!..

И как же может отец не прислушаться к этим советам!

Да, все учатся — и певица, идущая с толстым портфелем, и «даже учитель не кончил учиться». А если кто-нибудь из учителей сам перестал учиться, то А. Барто решительно напомнит ему (в книге «Про больших и про маленьких»), что внутренне беден, а потому ничего доброго не может дать окружающим тот, кто

Десять лет преподает И твердит одно и то же Без конца из года в год...

Вот почему не только ребята полны забот и тревог, связанных с экзаменами,— эти тревоги разделяют и их родители, а сами дети так же остро переживают их учебные успехи и неудачи, как свои собственные; девочка, у которой папа, как и многие другие папы, тоже учится,

...признается, Вздыхая, Мальчишкам — У нашего тройка: Волнуется слишком!

Это волнение, так глубоко захватывающее и взрослых и детей, тоже внутренне роднит и объединяет их, разрушает «возрастные» перегородки между ними, как это мы видим и в стихотворении о двух бабушках, которые

...на лавочке Сидели на пригорке. Рассказывали бабушки: У нас одни пятерки!

И хотя экзамены сдавали «не бабушки, а внуки», но «разве в этом дело?». Две старые женщины так пылко и непосредственно переживают школьные отметки, словно получили их сами, и радуются пятеркам не меньше, чем их внуки.

А когда в школе происходит родительское собрание, то

Долго не расходится Мамы по