Лейтенант Шмидт. Герой или авантюрист? (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

Устал…». Что и говорить, скромность никогда не была чертой присущей нашему герою.

После встречи депутатов с комендантом крепости городской голова А.А. Максимов сделал в думе заявление, что им разрешено учреждение охраны, возвращение трупов погибших у стен тюрьмы родственникам без медицинского вскрытия, устранения с улиц военных патрулей и полицейских нарядов. Что же касается казаков, то Максимов напомнил, что по его и Емельянова ходатайству они уже устранены от несения службы на улицах Севастополя. Это значило, что военная власть в лице Чухнина была готова к компромиссу, в надежде на то, что ситуацию в городе удастся сохранить под контролем. Согласились даже на организацию отрядов боевиков, что было, разумеется, большой ошибкой.

В это время в Ялте находился весьма влиятельный в Петербурге князь С.Д. Урусов. Он только что был назначен товарищем министра внутренних дел и не мог выехать в столицу, т. к. бастовали железнодорожники. Приехав в Севастополь, чтобы сесть на поезд, он не упустил случая, чтобы не побывать на заседании городской думы 19 октября. Князь Урусов оставил любопытное воспоминание о П.П. Шмидте, выступление которого слушал в думе. У него сложилось впечатление, что «перед ним находится человек не вполне нормальный, потерявший душевное равновесие, с чувствительностью чрезмерно завышенною. Видно было, что все соображения практического характера, вопросы своевременности, осуществимости и личного интереса для него не существуют…»

…А подстрекатели уже появились возле Лазаревских казарм и в местах расположения гарнизонных полков. В этот же день главный командир Черноморского флота вице-адмирал Чухнин телеграфировал Николаю Второму в Петербург: «Если здесь (в Севастополе) не будет уничтожено революционное гнездо и не выселены евреи, так как фактически верно, что подготовки морских команд к восстаниям производятся евреями, все противоправительственные сходки устраиваются ими, для каковой цели они имеют постоянный приезд из Одессы, то надо приготовиться к жалкому существованию флота…».

Чтобы составить такую телеграмму Чухнину надо было обладать весьма проверенной информацией, и он, судя по всему, ею обладал!

Почти одновременно почти схожую телеграмму отправил товарищу министра внутренних дел империи градоначальник контр-адмирал Спицкий: "…Принимаются меры к ограждению общества от вредного влияния членов революционного комитета. Еврейское население держит себя крайне вызывающе, возможен еврейский погром, в предупреждении коего принимаются все меры. 21 октября приступили к работе портовые рабочие, восстановилось трамвайное движение и открылись магазины".

А революционеры уже требовали от министра С.Ю. Витте официально отдать им город: отменить военное положение и убрать солдат и казаков, отменить запрещения присутствовать на митингах солдатам и матросам.

Озадаченный положением в Севастополе и на Черноморским флоте, Витте, разумеется, сам никакого решения не принял, а поспешил с докладом к императору. Реакция Николая Второго была резкой:

– Удивлен вмешательством Севастопольской городской думы не в свое дело. Приведение восставших к покорности возложено на военную власть. О принятии каких-то требований, предъявляемых мятежниками, речи быть не может. Однако это возмущает душу не только военного, но и всякого русского человека. С ними будет поступлено как с клятвопреступниками и изменниками!

Это подлинные слова российского императора.

Глава одиннадцатая

Горлан и трибун

Кто же были те вездесущие революционеры, о весьма эффективной деятельности которых в октябре 1905 года в Севастополе мы говорили в предыдущей главе?

Дело в том, что общепринятое историческое описание ноябрьских севастопольских событий вопрос о фактическом раскладе оппозиционных правительству политических сил в городе обходит стороной. Обычно говорится, что имеются отрывочные сведения о наличии большевиков на кораблях Черноморского флота, однако документально сведения о таковых отсутствуют. Чтобы разобраться с этим вопросом, обратимся к фундаментальному исследованию В. И. Королева "Возникновение политических партий в Таврической губернии" (Симферополь. Таврия. 1993 г.). Итак, что же пишет Королев?

Организация РСДРП была создана в Севастополе в 1902 году прибывшим туда симферопольским евреем Михаилом Лурье. Однако вскоре один из русских рабочих возмущенно доложил в полицию о том, что Лурье собирается применять смертную казнь по отношению к ослушникам. Организация была разгромлена. В 1903 году организация была восстановлена неким Мордхаем Ароновым, но оставалась весьма малочисленной. За подготовку восстания и приобретение оружия в организации отвечал некто Евгений Рабинович. В том же 1903 году, как известно, состоялся 2-й съезд РСДРП, на котором партия разделилась на леворадикальную (большевистскую) и умеренно-социалистическую (меньшевистскую) самостоятельные фракции. Крымская организация (ее представителем на съезде был некто М. Макодзюб) полностью примкнула к меньшевикам. Что касается большевиков, то документально на 1905 год подтвержден факт наличия в Таврической губернии лишь одной немногочисленной большевистской группы, причем не в Севастополе. В 1903–1904 годах севастопольская городская организация РСДРП (полностью состоящая из меньшевиков) подверглась нескольким массовым арестам, после чего ее влияние в городе стало совсем не значительным. Оставшиеся на свободе меньшевики распространяли свое влияние, прежде всего, на портовых рабочих. Среди руководителей городской меньшевистской организации в то время числились: некие Мусик и Громатик, Герман Элерт и Розалия Музыкантова. Активно помогал севастопольским меньшевикам и брат Троцкого Давид Бронштейн. Оговоримся сразу, что судьба была к нему менее благосклонна, чем к старшему брату и младший был убит в 1905 году в Феодосии.

Общее руководство социал-демократическими кружками в предреволюционное время на Корабельной стороне возглавляла студентка Бестужевских курсов Екатерина Бибергаль, которая за участие в демонстрации студентов в столице, в апреле 1901 года была выслана под гласный надзор полиции в Севастополь (наши же куда высылать!). Деятельность этих кружков была исключительно активной. Так, 19 февраля 1903 года в Троицкой балке состоялось собрание активистов. Некоторые участники этой сходки вскоре были арестованы: Яков Гуртовой, Мордко Трейгер, Зелика Руманов…

В целом деятельность подобных политических кружков, была под контролем у полиции и до поры до времени не вызывала особой тревоги у властей. Куда большую озабоченность вызывала деятельность боевых дружин, которая особенно активизировал в 1905 году.

Портовую организацию боевиков, например, возглавлял почему-то не кто-то из рабочих порта, а невесть откуда появившийся студент Александр Скрыпник, активно работали в ней некто Цегер и Мария Демерт. Участник и руководитель боевой дружины П.Ф. Шиманский впоследствии вспоминал такой факт: «…Черносотенцы стали собираться на площади городского рынка. При содействии полиции они готовились совершить погром. Прибывшая вооруженная рабочая дружина рассеяла их». Уж не знаю, как насчет затеваемого погрома, каковых в Севастополе никогда не было в принципе, но то, что боевики разогнали собравшихся прямо на глазах у полиции, говорит о том, что сила у них действительно была немалая.

Помимо меньшевистской РСДРП, в Крыму и Севастополе в 1905 году активно действовали чисто еврейские политические организации и в первую очередь Бунд. Ими в Севастополе руководили Теодорович, Мотля Дубровская, Лея Мильнер и