Михаил Водопьянов - Валерий Чкалов

Валерий Павлович много раз бывал в колхозах Горьковской области. Охотно рассказывал он о себе и с большим интересом, дружелюбно расспрашивал колхозников о их жизни и работе. Однажды Валерий Павлович посетил дом для престарелых колхозников.

– Ну и обрадовали же вы меня, – сказал он руководителям колхоза. – Это наша Конституция в действии!

На женской половине дома для престарелых стопятилетняя старуха по-матерински обняла Чкалова и поцеловала его в лоб.

– Ты наша гордость! – сказала она.

Подобные встречи всегда были для Валерия Павловича источником новых творческих сил.

– Любовь и доверие людей – дело огромное, – взволнованно говорил он. – Так хочется скорее оправдать это доверие!

В общении с народом, в выполнении требований народа Чкалов видел главный смысл своей жизни.

Валерий Павлович получал очень много писем. Ему писали не только его избиратели. К нему обращались люди из Сибири, с Дальнего Востока, из Арктики и разных других мест необъятного Советского Союза.

– Почему так мало сегодня?.. Впрочем, день велик, еще повидаемся с вами, – шутил Валерий Павлович, принимая от почтальона солидную пачку корреспонденции.

Ни одно письмо не оставалось без ответа.

Валерий Павлович не ограничивался перепиской. Он хотел лично знать, своими глазами видеть, что делается в его избирательном округе. Он писал по этому поводу:

«Я часто езжу в свой избирательный округ, беседую со своими избирателями по телефону, веду оживленную переписку, встречаюсь с ними в Москве, когда они приезжают в столицу по разным делам. Большие праздники я провожу там же, в своем округе, среди своих избирателей. Я хорошо знаю жизнь и условия работы многих расположенных на территории моего округа предприятий и культурных учреждений. Их трудности и неполадки, которые нельзя преодолеть местными силами, я стремлюсь ликвидировать при помощи советских органов в центре».

Чкалов вырастал в государственного деятеля крупного масштаба. Он вникал в экономику Горьковской области, заботился о процветании родного края, об улучшении быта трудящихся, о культуре города и деревни, о театре, водном спорте, аэроклубах и, конечно, о развитии отечественной авиации и укреплении оборонной мощи Родины.

Свою депутатскую работу он сочетал с партийной, был членом Горьковокого обкома и горкома партии.

Хорошие часы проводил Валерий Павлович в семье, с сыном Игорем и дочкой Лерочкой, родившейся в мае 1935 года. Их общество было для него лучшим отдыхом. С детьми Чкалов сам становился большим, пожалуй, слишком шумным ребенком. И трудно было разобраться, кому больше удовольствия доставляет игра.

Игры для сына он обычно придумывал своеобразные, яркие – снаряжал «воздушную экспедицию» на голубых, красных, зеленых воздушных шарах, клеил картонные модели самолетов…

С дочкой он обращался осторожно и нежно. Подолгу держал ее на руках, внимательно рассматривая ее маленькое личико. Если Лерочка начинала плакать, Валерий Павлович терялся: на его мужественном загорелом лице появлялось страдальческое выражение. Он всеми силами пытался развеселить девочку, пробовал напевать ей веселые песенки. Но громкий плач здорового ребенка заглушал пение. В таких случаях обычно появлялась Ольга Эразмовна и отбирала девочку у отца.

Валерий Павлович часто посещал магазины детских игрушек и возвращался оттуда с оттопыренными карманами. Из карманов торчали головки зайцев, попугаев и еще каких-то непонятных животных и птиц. Ольга Эразмовна неодобрительно качала головой, а Лерочка милостиво принимала приношения.

Друзьям и даже просто симпатичным ему людям Чкалов любил рассказывать о своих детях, их вкусах и привычках. Иногда он слишком увлекался и потом спохватывался:

– Может быть, это вовсе не интересно?

Но Чкалов был так искренен, так непосредствен в выражении своих отцовских чувств, что его всегда слушали с удовольствием.

Когда он был уже Героем Советского Союза, кто-то спросил у него, о чем он мечтает.

– Иметь много детей, не меньше шести! – серьезно ответил Валерий Павлович.

Дети вообще играли большую роль в жизни Чкалова.

– С детьми я отдыхаю душой, – не раз повторял он.

Эти его слова относились не только к глубоко и нежно любимым сыну и дочери, но и ко всем советским детям, которых он считал тоже своими, родными.

Валерий Павлович как бывало с кем-нибудь познакомится, обязательно спросит:

– Есть у вас дети?

Он и меня спросил об этом при первой же нашей встрече.

Дети тоже очень любили Чкалова. Когда Валерий Павлович выступал где-нибудь в школе или на пионерском костре, они глаз с него не сводили, боялись пропустить хотя бы одно слово.

Как-то я попросил Чкалова принять участие в вечере для детей полярников. Он был тогда очень занят, но все же согласился. Я взял с собой дочку и старшего сына, чтобы они могли послушать своего любимого героя. Они постоянно говорили о Чкалове, а когда он приходил ко мне, – дежурили около кабинета и провожали его на улицу до машины.

Маленьких гостей собралось на вечер очень много. С ними пришли и взрослые. Валерия Павловича встретили тепло, торжественно. Он немного смущенно на ходу поблагодарил распорядителя за внимание, поздоровался с ребятами. А когда стих гул аплодисментов, заговорил.

Чкалов был в ударе, с увлечением рассказывал о своем полете в Америку, о большом счастье летать.

– Летчик учится и лелеет мысль быть передовиком, новатором в своем деле, – говорил Валерий Павлович. – Он тщательно готовит самолет, проверяет его. В полете он старается взять от машины все, без остатка, и на посадку идет гордый, счастливый, что не уронил звания летчика советской авиации.

В тот вечер Чкалов рассказывал про теплое, заботливое отношение товарища Сталина к летчикам, про исключительно важную работу, которую ведут советские люди в ледяных просторах Арктики.

– Гордитесь своими отцами и братьями, ребята! – говорил он. – Мы, советские люди, все гордимся нашими полярниками. Я был счастлив, когда во время полета мог приветствовать с воздуха работников арктических станций. Словно теплее становилось у нас в кабине, когда мы пролетали над зимовками…

Бойкий сероглазый мальчик скороговоркой спросил Чкалова:

– Вы маленькую Северину хорошо знаете? Она и сейчас в бухте Тихой живет? А скала Рубина вам нравится?

Валерий Павлович рассмеялся:

– Я ведь только сверху, с самолета смотрел. Мне оттуда Северины не было видно. И в скалах я не разбирался, – какая из них Рубина. Это ты у Михаила Васильевича Водопьянова узнавай, он полярный летчик.

Встречи с детьми были праздником не только для ребят, но и для самого Чкалова. Он гордился тем, что ему удавалось пробудить в детских сердцах пылкую мечту о подвиге, любовь к Родине. Валерия Павловича радовала любознательность, одаренность, смелость советских детей. Каждый раз, возвращаясь из школы, из детского дома или после пионерского костра, он с увлечением рассказывал о том, какие интересные, содержательные вопросы задавали ему ребята, как они живо на все реагируют.