Из Бобруйска в Сомали - Андрей Валерьевич Скоробогатов

рота по поводу того, что он просто симулянт (шкера) и хочет зашкериться в санчасти. Ну, это неудивительно, всегда найдутся люди, которых хлебом не корми – дай попиздеть на кого-нибудь. Я сказал Саве, чтобы он ни в коем случае не слушал никого, а шёл спокойно в санчасть, потому что здоровье важнее всего, а что по этому поводу подумают остальные – так просто срать. К тому же завтра воскресенье и у него день рождения. Он поблагодарил за совет и поддержку, и сказал, что так и поступит.

Когда он ушёл, я подумал, что санчасть – самое подходящее место для того, чтобы побыть немного в тишине, подумать о жизни и поправить здоровье, к тому же если у тебя день рождения. Сразу же вспомнил, что у Экхарта Толле есть замечательная книга – «О чём говорит тишина», которая ему очень бы помогла насладиться этой тишиной на сто процентов. Я нашёл эту книгу в интернете, отредактировал под формат А5, распечатал. Замутил крутую обложку из пластика, а на последней странице – она как раз оказалась пустой – мы все вчетвером написали наши поздравления. Книга получилась что надо! Прошита нитками, с прозрачной, слегка затемнённой обложкой. Настолько хорошо, что сразу же захотел себе такую. Буду увольняться – обязательно сделаю.

В воскресенье утром Сава зашёл к нам, пригласить на день рождения в санчасть. Мы торжественно вручили ему эту, единственную по своей форме издания, книгу. Как же он обрадовался такому подарку! Я посоветовал ему по максимуму использовать то время, которое у него сейчас есть. После обеда мы сходили к нему в санчасть. Он достал из шкафа настоящий торт и налил всем кофе. Торт был просто шоколаднее не бывает! Посидели, поговорили. Но работа сама себя не сделает и поэтому мы побрели в строевую.

День сто девяносто шестой

С самого утра я уже был на взводе, потому что с пятницы знал, что скажу этим идиотам, которые так дебильно поступили с нашей гитарой. Только и ждал встречи с этими контрабасами. Тут как раз заходит тот самый мичман, чей день рождения так горячо отмечали. Как обычно, пришёл с тем, чтобы мы сделали его работу. Я поговорил с ним довольно строго и дал понять, что его работа – это его головная боль. Он сказал, что сам с этой задачей не справится, у него, видите ли, был день рождения, и он себя по этому поводу плохо чувствует. Я сказал, что про день рождения уже наслышаны. А точнее, про то, что на нем разъебали нашу гитару.

Он отмахивается:

– Да не парься ты! Мы уже новую нашли.

– Ну, и где она?

– На недельке привезём.

– Товарищ старший мичман, гитара нам нужна была ещё позавчера. Мы готовим концерт к этим выходным, и уже из-за отсутствия гитары проебали две репетиции. Такими темпами никакого концерта не будет.

– Да? Я тогда сегодня за ней поеду и привезу.

– Было бы здорово. Во сколько вы её привезёте?

– После обеда.

– Договорились.

На этой сомнительной ноте мичман умчался.

После обеда мичман принёс нечто похожее на гитару. Это было слепленное из двух-трех гитар, покрытое слоем пыли «полено» с перекосившимся грифом и изжившими себя струнами. Я подумал: «Ну, круто. Хоть что-то!» Принёс её Димону. Димон долго на неё смотрел, прежде чем взять в руки и сказал, что это полный пиздец. Я оставил его наедине с гитарой, чтобы он мог её спокойно настроить, а сам побежал дальше по делам.

Вечером, на докладе у командира:

– Товарищ капитан второго ранга, вы сегодня обеспечиваете? – спрашиваю, а сам знаю, что обеспечивает.

– Да.

– Можно сегодня вам показать нашу программу?

– Да, давайте.

– Мы тогда после ужина туда пойдём, а как настроимся, позовём вас.

– Договорились.

Мы пришли в клуб. Гитара ужасная. Чтобы зажать на ней какой-либо аккорд, надо прилагать титанические усилия. Одну-две песни на ней, конечно, можно сыграть, но целый концерт – вряд ли. Но Димону было до фонаря! Он готов был играть столько, сколько было нужно.

В общем, командир всё послушал и программу утвердил. В репертуаре у нас было семнадцать песен, и мы решили выступить в ближайшее воскресенье. А чтобы дать этому событию официальных характер и чтобы никто не смог его по какой-либо причине отменить, я решил вписать концерт в недельный план части и подписать его у командира. Таким образом мы утвердим название нашего коллектива «Балтийский чай», и этот недельный план будет доведён на одном из построений до всей части. То есть все будут в курсе, что состоится концерт для увольняющихся и уже прибывшего молодого пополнения, принимающего в этот же день присягу.

Концерт удался на славу! Когда я говорю, что концерт стал дверью в Нарнию, я имею в виду не только само выступление. Все это – обнаружение нужных людей и связей, завихрение идеи, вовлечение в неё всё новых участников – это и есть концерт. Во время подготовки сцены нашлись несколько добровольцев, которым было тоже интересно принять участие. Все делалось уже само собой и придавало уверенности в том, что всё делается правильно и как надо. Каждый кайфовал от своей роли, даже если просто эта роль заключалась в приколачивании досок.

Я, конечно, переживал по поводу того, захотят ли прийти на концерт ребята из старшего и младшего призыва, ведь если дать, к примеру, на выбор – идти на концерт или спать, то большинство пойдёт спать, и это вполне нормальное желание. Но вот за что ещё можно уважать военную систему – права выбора у тебя никакого нет. В недельном плане было написано: «С 14:00 до 15:00, клуб, праздничный концерт, группа “Балтийский Чай”». И никого не ебет. Все были в зале. И, что самое главное, всем всё понравилось! Понравилось не потому, что того требовал устав или расписание, а потому что было действительно здорово.

Глава 23. ДЕМБЕЛЬСКАЯ КАША И ПРОФОТБОР КАРАСЕЙ

День двести второй

Про эту кашу знают все – кто служил и кто не служил. Традиция, с которой ничего не поделаешь, и её необходимо было соблюдать и нам. Рецептов приготовления этой каши не существует в принципе, единственное, что нужно было помнить при её приготовлении, – это найти и смешать в единую массу всё самое вкусное и сладкое. Находилась сгущёнка, печенье, пряники, шоколад, мёд, орехи, сухофрукты и перемешивалось до однородной массы в тарелке. Если чего-то не находилось,