Александр Александрович Максимов - Василий Николаевич Манских


Александр Александрович Максимов читать книгу онлайн
Эта книга – первая полная биография, детально описывающая научные достижения и непростую судьбу выдающегося русского и американского гистолога Александра Александровича Максимова (1874–1928). А. А. Максимов известен не только как выдающийся специалист в области изучения клеточных событий кроветворения и воспаления, но и как талантливый мастер гистологической техники и художник, рисунки которого продолжают использоваться для иллюстрирования современных учебников и руководств. Данная книга предназначена для всех, кто интересуется историей науки, гистологией, патологической анатомией, а также неравнодушен к шедеврам научной иллюстрации.
55
К счастью, чтобы ознакомиться с основными выводами этой работы, вовсе не обязательно читать эту объемную монографию – существует ее авторское изложение на нескольких страницах русского текста {26}, а также краткий (и не совсем точный) пересказ на английском языке, опубликованный в 1930 г. А. Шуром [187].
56
Циглер придерживался, хотя и с оговорками, взгляда на пассивную роль лейкоцитов в развитии рубцовой ткани. Максимов же, как увидим ниже, доказывал их активное участие.
57
C точки зерния современной гистологии [23] это, конечно, ошибочное заключение.
58
См. примечание 57.
59
По современным представлениям, тучные клетки при воспалении выбрасывают гранулы (дегранулируют) [23]. Этот процесс, по-видимому, Максимов и принял за «дегенерацию», а часть таких дегранулировавших тучных клеток могла быть принята за полибласты-макрофаги.
60
По современным данным, это разные линии дифференцировки клеток [23].
61
Сегодня амитоз не признается в качестве реально существующего способа размножения клеток [23], хотя в те времена он считался таким же легальным процессом, как и митоз. Что именно наблюдал А. А. Максимов – слияние клеток, апоптоз, эндорепродукцию ядер или какие-то иные процессы в разных сочетания – сегодня сказать затруднительно.
62
Тем более, что до сих пор этого никто не сделал, и порой Максимову приписывают совершенно фантастические вещи, вроде выделения 4 современных классов кроветворных клеток [60].
63
Характерно, что именно дуалист А. Феррата придумал термин «гемоцитобласт» (часто неверно приписываемый самому Максимову), которым Максимов широко пользовался вместо собственного неуклюжего названия «мезенхимные клетки взрослого организма» [38], {71}.
64
И похоже, он так до конца жизни и не понял, что имел тогда дело именно с митохондриями: однажды, цитируя свою гораздо более позднюю работу, он пишет, что ко времени публикации этой поздней работы (1905) митохондрии еще не были открыты {57}.
65
Конечно, таких странных деталей строения мезотелия нельзя найти ни в одном современном учебнике гистологии.
66
Нам кажется характерным, что, в своем отчете о посещении Америки {34} Максимов, восхищаясь этой страной, все-таки сетует на засилие в ней «экспериментальной биологии» и пренебрежение описательными дисциплинами.
67
Хотя, конечно, частных ошибок интерпретации в этих работах множество, они уже отмечены здесь при разборе конкретных публикаций.
68
Именно так: ни о каких других Stammzellen, кроме тех, что имеют отношение к крови и соединительной ткани, Максимов никогда не писал.
69
Этот выдающийся ученый незаслуженно забыт, по крайней мере, в России. Он не только был автором верной теории кроветворения и предложил два способа окраски гистологических препаратов, которые до сих пор используются в лабораториях (окраска растворами Май – Грюнвальд – Гимза и метиловым зеленым-пиронином – последнюю у нас по недоразумению называют методом Браше), но и погиб от тифа в возрасте 46 лет, оказывая врачебную помощь русским военнопленным в Первую мировую войну [157].
70
Здесь не будут рассматриваться хирургические моменты, которые также присутствуют в ряде работ Максимова – перерезка барабанной струны, повреждения гонад (протыкание раскаленной иглой, резекции и т. д.), перевязка почечных сосудов и т. д., поскольку эти приемы не оригинальны и уже точно не относятся к гистологической технике. При этом надо заметить, что объем хирургических работ на кафедре гистологии ВМА при Максимове был так велик, что там имелась отдельная операционная [140].
71
Для этой цели поздние руководства [54, 100] рекомендуют использовать 70 % этанол с добавлением йодной настойки до цвета крепкого чая (удаление осадков занимает несколько минут) с последующим удалением йода в 0,25 % водном растворе гипосульфита натрия (пребывание в этом последнем следует сколь возможно минимизировать, так как он легко повреждает препарат). Эта обработка не влияет на способность срезов окрашиваться азаном, по Гёрдону – Свитсу, азур-эозином и метиловым зеленым-пиронином, но не испытана в отношении сохранности многих антигенов, что важно для иммуногистохимических исследований.
72
Обычная толщина срезов у Максимова – 7–8 мкм (семенники земноводных – 10 мкм), реже – 5 мкм, цитологические препараты и образцы из лимфоидных органов он рекомендует резать не толще 7 мкм {42}. Это довольно толстые срезы по современным меркам. И если при выполнении рисунков с помощью рисовальных камер этот недостаток легко мог быть устранен поворотами микрометрического винта, то сделать хорошие фотографии с таких срезов далеко не всегда возможно, поскольку структуры будут лежать в разных плоскостях фокуса объектива. Правда, Максимов сообщает, что с мелких эмбриональных объектов, хорошо залитых в целлоидин, он мог сделать даже срезы толщиной в 3 мкм, однако считает, что это не нужно.
73
Тонкие парафиновые срезы в лаборатории Виноградова Максимов приклеивал к стеклам агар-агаром {13}.
74
Мы пробовали окрашивать препараты по этой старой методике после фиксации формалином и ценкер-формолом – с совершенно неудовлетворительным результатом. Значительно лучше окраска получалась после смеси Карнуа. Кстати говоря, повторить эту методику может быть непросто и вот по какой причине: определенное значение имеет марка сафранина, и тот сафранин R или G, которым пользовались старые авторы, сегодня найти почти невозможно.
75
Сильно встряхивают 5 мл анилина в 100 мл воды и фильтруют.
76
В одной работе Максимов с удивлением сообщает, что ему после ценкер-формола удалось окрасить центросомы с помощью метиленовой сини {28}. Он же упоминает об окрашивании этой органеллы (!?) в ярко-красный цвет азур-эозином в некоторых больших лимфоцитах {42}.
77
Здесь и далее, при употреблении слова «масло» речь идет о бергамотовом масле. Кстати говоря, очень хорошие результаты дает также гвоздичное масло, найти которое в продаже сегодня значительно легче, чем бергамотовое. Вообще, эти масла являются великолепными «просветляющими» средами между спиртом и ксилолом и вышли из употребления, вероятно, только из-за дороговизны.
78