Дыбенко - Иван Матвеевич Жигалов

— Товарищи Моисеенко, Задесенец, Иванисов, Байта, Таран, Ястребов, Передерий, братья Чайкины и многие, многие другие — гордость нашей дивизии. Именно о таких и шла речь на съезде партии…

Заднепровская теснила белых. В ночь на 2 апреля 1919 года заняла Чонгарский и Перекопский перешейки. О боевых успехах Дыбенко телеграфировал в Москву и командующему Укрфронтом Антонову-Овсеенко.

5 апреля, выполнив поставленную задачу, дивизия должна была остановиться на выгодных позициях, запереть белых в Крыму… Обстановка требовала безотлагательно перебросить освободившиеся силы в Донбасс, чтобы пополнить части, действующие в направлении Таганрог — Ростов. Однако, не встречая сколько-нибудь серьезного сопротивления и не получив приказа остановиться, Первая Заднепровская начала втягиваться в Крым и через пять дней заняла Симферополь. После небольшой передышки снова устремилась вперед; 17 апреля подошла к Малахову кургану. С тыла поддержали местные партизанские отряды. На следующий день жители Севастополя восторженно приветствовали своих освободителей.

Кроме героев Первой Заднепровской под командованием Дыбенко, в боях за Крым участвовал автобронедивизион особого назначения А. И. Селявкина; были у него моторизованные пулеметы, артиллерия и — впервые в гражданской войне — танки, захваченные у интервентов в бою под Одессой в начале апреля 1919 года. С одним из танков связан волнующий эпизод — первую отнятую у врага машину красные воины отправили в Москву в подарок Ленину. «Этот подарок, — ответил Владимир Ильич, — дорог нам всем, дорог рабочим и крестьянам России, как доказательство геройства украинских братьев, дорог также потому, что свидетельствует о полном крахе казавшейся столь сильной Антанты»[30].

…В приказе РВСР № 36 в связи с награждением Павла Дыбенко орденом Красного Знамени сказано, «что в период боев с 25 марта по 10 апреля 1919 года под г. г. Мариуполь и Севастополь он, умело маневрируя частями вверенной ему дивизии, лично руководил боем, проявил истинную храбрость, мужество и преданность делу революции; своим примером воодушевлял товарищей красноармейцев, способствовал занятию вышеуказанных пунктов и полному уничтожению противника на северо-восточном побережье Черного и Азовского морей. В этой операции 1-й Заднепровской дивизии захвачено свыше 2000 пленных при 3 офицерах, 2 бронепоездах, 38 орудий, 52 пулеметах, 15000 винтовок, несколько паровозов, много подвижною состава и других трофеев».

Позднее Дыбенко узнает, что 18 апреля, в день, когда Первая Заднепровская вступила в Севастополь, В. И. Ленин телеграфировал председателю Совнаркома Украины X. Г. Раковскому в Киев: «Насчет планов Дыбенко предостерегаю от авантюры — боюсь, что кончится крахом и он будет отрезан. Не разумнее ли его силами заменить Махно и ударить на Таганрог и Ростов. Советую трижды обдумать, решайте это, конечно, сами»[31]; узнает, что 22 апреля Владимир Ильич потребовал от командующего Укрфронтом Антонова-Овсеенко «немедленно выполнить задание главкома дать солидное подкрепление на участок Донбассейн — Мариуполь»[32] и что эти указания Ленина выполнены не были; узнает, что Антонову-Овсеенко вскружили голову боевые успехи 1-й Заднепровской дивизии, вызвавшие паническое отступление белых, и он не отдал приказ остановиться. Впоследствии в своих воспоминаниях Владимир Александрович признается:

«Фантастическая мечта — прорваться в Керчь, оттуда создать угрозу тылам Добровольческой армии, фантастическая благодаря господству на Черном море враждебного нам союзного флота увлекла командукра. Конечно, в вырисовывающейся обстановке следовало во всяком случае отказаться от активных операций в Керченском направлении и две трети сил П. Дыбенко перебросить на Таганрогское направление». Узнает Дыбенко, что в начале мая 1919 года ЦК РКП (б) объявил выговоры нарком-военмору Украины Н. И. Йодвойскому, командующему Украинским фронтом В. А. Антонову-Овсеенко за задержку переброски войск в Донбасс и потребовал от руководящих работников Украины принять меры для освобождения Донецкого бассейна от белогвардейцев…

В Крыму налаживалась мирная жизнь. 6 мая 1919 года было образовано Крымское советское правительство. В его состав вошли Дмитрий Ильич Ульянов — младший брат В. И. Ленина, активный деятель Коммунистической партии, бывший редактор газеты «Таврическая правда», П. Е. Дыбенко стал народным комиссаром по военным и морским делам и командующим Крымской Красной армией, И. П. Петриковский — начальником штаба, А. М. Коллонтай — начальником политического управления.

Прибывшему в Крым Антонову-Овсеенко Дыбенко доложил, что в Крымской Красной армии, к формированию которой приступили, уже насчитывается 13 тысяч штыков и сабель, 30 пулеметов, три батареи, два броневика. Пожаловался на нехватку командного состава. Сказал, что очень плачевно обстоят дела с обмундированием; чтобы экипировать армию, открыли свои мастерские, они способны изготовлять 30 пар сапог в день, 100 шаровар и до 500 пар белья. Но мастерские простаивают из-за отсутствия материалов…

Вместе побывали в Симферополе и Севастополе, Антонов-Овсеенко хотел увидеть Дмитрия Ильича Ульянова, но того не оказалось в городе. Оставил ему письмо, в котором просил оказать Красной Армии «самую решительную помощь… Помогите нам в формировании новых частей, в обмундировании…».

Когда ехали к линии фронта на Керченском перешейке, Дыбенко сообщил о переговорах с командующими английской и французской эскадрами:

— Оба обещали придерживаться нейтралитета.

Прислушиваясь к артиллерийскому грохоту, Антонов сказал:

— Вот вам и нейтралитет.

По берегу стреляли французские контрминоносцы.

«Под прикрытием их огня противник пытается охватить десантом наши фланги, — запишет в своих воспоминаниях Антонов-Овсеенко. — Панические слухи. Дрогнули наши передовые части. Но спокойствие штаба передается фронту. Атака неприятеля отбита».

Антонов-Овсеенко спешил в Донбасс, сказал, что заедет на участок фронта Мариуполь — Волноваха к Махно.

Прощаясь, Дыбенко заверил командукра, что в ближайшие дни Крымская Красная армия овладеет укрепленными позициями белых, нанесет удар через Керченский пролив и Таманский полуостров, выйдет в тыл Деникина и поможет армиям Южного фронта разгромить противника на Ростовском и Таганрогском направлениях. Антонов-Овсеенко внимательно выслушал и, по существу, одобрил все. Однако эти планы Дыбенко осуществить не удалось: обострившаяся внутренняя и внешняя обстановка в стране поставила перед Крымской армией другие неотложные задачи…

Обрадовался Дыбенко появлению в штабе Ивана Федоровича Федько. Что и говорить, прибыл кстати, очень уж усложнилась обстановка на юге.

Федько произвел хорошее впечатление, боевой командир. Военную службу начал в годы мировой войны в Феодосии прапорщиком. Здесь же в 1917 году вступил в партию большевиков. Формировал отряды Красной гвардии, сражался с немецкими оккупантами. Командовал красными частями на Северном Кавказе. В Астрахани встретился с С. М. Кировым. Сергей Миронович и направил Федько в Москву к Ленину. Владимир Ильич принял молодого командира, выслушал и, как хорошо знающего Украину и Крым, рекомендовал направить Федько на помощь Дыбенко.

Двадцатидвухлетний Иван Федько стал членом Реввоенсовета Крымской Красной армии и заместителем Дыбенко. На него возложили формирование, оснащение и обучение новых красноармейских частей. Командные посты заняли и прибывшие с ним из Москвы товарищи…

9 мая в штабе Крымской армии узнали о мятеже Григорьева, объявившего себя «атаманом Херсонщины и Тавриды». В выпущенном «уневирсале» (декларации) атаман обещал