Собрание сочинений. Том 1. Путешествие к просветлению. Просветлённая храбрость. Сердце сострадания - Дилго Кхьенце

когда его ученик пришёл на аудиенцию, единственным, что было у Гьялсе Ринпоче на тот момент, была драгоценная ступа, которую он ученику и подарил. Сразу же после этого один из его учеников, которому было очень сложно смотреть на то, как его учитель отдаёт такой драгоценный святой предмет, пришёл к новому обладателю ступы и выкупил её у него, а затем снова поднёс учителю. Но Гьялсе Тхогме почти сразу же подарил её другому посетителю, и ученику пришлось выкупать её снова. Так продолжалось несколько раз подряд. Ещё в юности Гьялсе Тхогме сумел отсечь путы страстного желания и привязанности. Он всегда был исключительным человеком.

Однажды в Нгулчу настали голодные времена, и кто-то из жителей поднёс Гьялсе Тхогме немного ячменной муки. Вернувшись домой, он обнаружил, что к нему за помощью пришли нищие, и каждому из них он выдавал по полной миске муки до тех пор, пока у него практически ничего не осталось для собственных нужд.

Один из нищих заметил это и начал стыдить остальных:

– Вы что, не видите, что у него осталось не больше миски? Ему ведь тоже надо поесть! Справедливо ли будет продолжать у него что-то просить?

Однажды Гьялсе Тхогме дал нищему шерстяное нижнее бельё хорошего качества, сделанное в Центральном Тибете. И когда этот человек снова пришёл к нему через год, он подарил ему ещё и отличную шерстяную накидку. Нищий был в восторге, но Тхогме, решив про себя, что у него есть кое-что получше и что было бы неправильно утаить это от гостя, подарил ему собственный шерстяной плащ. Однако нищий онемел от удивления и не принял второй подарок.

Когда кто-то сказал Гьялсе Тхогме, что его чрезмерная доброта к другим, которая позволяет им брать у него всё, что он предлагает, может в действительности не идти им на пользу, он ответил совершенно просто и искренне:

– Я поистине счастлив, что другие люди используют моё имущество так, как им нравится.

И добавил:

– Владыка Дхармы Джамсар как-то сказал: «Поскольку у меня нет ощущения, что я являюсь владельцем своего имущества, то любого, кто заберёт его, пусть даже всё целиком и пусть даже без спроса, вряд ли можно считать вором». Великий кашмирский пандита Шакья Шри[26], Владыка Гоцангпа[27] и многие другие мудрецы приняли обет никогда не владеть никаким имуществом. Если сравнивать их щедрость с моей, то их щедрость подобна прыжку тигра, а моя выглядит как крадущаяся на цыпочках лисица. И поскольку я пытаюсь им подражать, то чувствую, что те люди, которые получают моё имущество и используют его, – никакие не воры, и я надеюсь, что в результате их благосостояние возрастёт.

Те нищие, кто жил рядом с его домом, говорили, что он всегда был вежлив с ними, что он никогда не позволял себе критиковать или порицать их. Гьялсе Тхогме сам иногда говорил, что ни за что не смог бы нагрубить кому-нибудь. Он всегда приспосабливал свою речь к характеру тех людей, с которыми общался, и поэтому через какое-то время всё, что он им говорил, становилось духовными наставлениями.

Когда в местности, где был расположен монастырь Сакья, начались проблемы, Джамьянг Доньо Гьялцен и его брат[28] были вынуждены переехать дальше на восток, в Центральный Тибет.

Лама Риньева рассказал по секрету Гьялсе Тхогме:

– Когда начались все эти неприятности, я сумел сохранить контроль над своим умом, применяя правильные противоядия. Но как же много у меня возникло в тот момент мыслей, связанных с привязанностью и гневом! С тобой когда-нибудь случалось подобное?

– Всё счастье и страдание этого мира являются не более чем проекциями нашего ума и результатом прошлых деяний, – ответил Тхогме. – Поскольку я обрёл некоторое понимание того, что относительная реальность подобна иллюзии, а абсолютная находится за пределами концептуальных усложнений, то я вообще не испытываю ни привязанности, ни отвращения.

В возрасте сорока двух лет Гьялсе Тхогме уединился в местности Нгулчу. Он оставался в ретрите до сорока пяти лет, целиком посвятив себя духовной практике и демонстрируя все аспекты совершенства тела, речи и ума. До самой своей смерти он редко позволял себе ложиться и по большей мере сидел с прямой спиной и скрещёнными ногами – как днём, так и ночью. Это никак не вредило здоровью Гьялсе Тхогме, а его лицо всегда выглядело молодым и свежим.

Его внутренняя реализация становилась очевидна в тех многочисленных ситуациях, когда проявлялись его особые способности, например ясновидение. Однажды он отправился с несколькими друзьями повидать мастера Сонама Драгпу[29]. В какой-то момент они добрались до сухой, похожей на пустыню местности, носящей название Шангда.

– Давайте остановимся здесь и перекусим, – предложил Тхогме.

Однако его попутчикам эта идея совсем не понравилась:

– Тут даже воды нет! – сказали они.

Тогда Тхогме сказал:

– Идите и соберите немного сухого хвороста, а я позабочусь о воде.

Когда его друзья вернулись, то обнаружили, что Тхогме сделал в песке углубление, которое было до краёв наполнено водой. К моменту, когда путники завершили трапезу, в углублении всё ещё оставалось довольно много воды, но через какое-то время вся она ушла.

В другой раз, когда Тхогме давал посвящение Амитаюса, Будды Долгой Жизни, многим показалось, что его лицо выглядело абсолютно белым, как снежная вершина. Когда пришло время призывания благословений, его лицо стало красно-оранжевым, а в момент изгнания препятствующих сил[30] оно стало густо-красным и гневным и волосы на его голове встали дыбом.

Также известен случай, когда ученики приняли его за одиннадцатиликое проявление Авалокитешвары (Будды Сострадания)[31].

Однажды, когда на Нгулчу надвигалась армия Центрального Тибета, Гьялсе Тхогме дал жителям совет спасаться бегством. Но его никто не послушал. Люди говорили, что в последнем столкновении с Центральным Тибетом северяне выиграли и ничего страшного не произошло, а значит, и в этот раз волноваться было не о чем. Но Тхогме настаивал: «В этот раз вам нужно бежать отсюда!».

Однако никто так и не последовал его совету. Вскоре армия северян потерпела поражение, и когда солдаты ворвались в Нгулчу, жители не на шутку перепугались и собрались у дома Тхогме, ища его защиты. Однако когда к дому пришли солдаты, размахивая окровавленными мечами и копьями, то не смогли никому причинить вреда, как не смогли пять ракшасов причинить вреда существам, живущим в стране царя по имени Сила Любви[32]. Им достаточно было увидеть лицо Владыки Дхармы, чтобы от гнева не осталось и следа, а сердца наполнились преданностью. Они выразили ему почтение простираниями и попросили дать им какие-нибудь