Путешествие в пушкинский Петербург - Аркадий Моисеевич Гордин

России. В том же духе отвечали и Муравьевы-Апостолы. Тогда Александр Муравьев признался, что предложение было только «пробным», что Трубецкой, Никита Муравьев и он сам желают основать союз, который стремился бы к перемене порядков в стране и имел бы в виду «в обширном смысле» благополучие России. Тут же шесть членов-основателей нового братства договорились разработать его устав и принимать членов не иначе как с общего согласия. Так в одном из казарменных зданий, стоявших по бокам огромного заснеженного квадрата Семеновского плаца, было положено начало тайному обществу, которое назвали «Союз спасения, или Общество истинных и верных сынов отечества».

Речь шла о спасении России от тягот самовластья и крепостного права. Члены «Союза спасения» всерьез обсуждали возможность цареубийства. Михаил Лунин предлагал напасть в масках на карету царя где-нибудь на Царскосельской дороге. Иван Якушкин вызвался застрелить царя во время пребывания гвардии в Москве осенью 1817 года, когда тот будет выходить из Успенского собора, а затем убить себя.

Друг Марса, Вакха и Венеры,

Тут Лунин дерзко предлагал

Свои решительные меры

И вдохновенно бормотал.

Читал свои Ноэли Пушкин,

Меланхолический Якушкин,

Казалось, молча обнажал

Цареубийственный кинжал.

(«Евгений Онегин», гл. X)

После долгих и горячих обсуждений, длившихся несколько месяцев, возобладало мнение, что тайное общество еще не готово взять власть и что цареубийство само по себе не обеспечит введения конституции и освобождения крестьян. Уже разработанный устав общества сожгли.

«Союз спасения», просуществовав немногим более года, был распущен. Однако ему на смену пришло другое тайное общество. Его возглавили те же молодые офицеры. И цели общества остались прежними, изменились только представления о том, как достигнуть их.

О способах борьбы, избранных «Союзом благоденствия» – так назвали новую организацию, – один из его организаторов, С. П. Трубецкой, рассказывал: «Каждый по своей части обязан был приобресть познания, могущие сделать его полезнейшим гражданином, и сведения, потребные для действия общества, которое само оставалось неизменно первоначальному своему назначению, т. е. к поддержанию всех тех мер правительства, от которых возможно ожидать хороших для благосостояния государства последствий; к осуждению всех тех, которые не соответствуют этой цели; преследование всех чиновников, от самых высших до самых низших, за злоупотребления должности и за несправедливости; исправление, по силе своей и возможности, всех несправедливостей, оказываемых лицам и защита их; разглашение благородных и полезных действий людей должностных и граждан; распространение убеждения в необходимости освобождения крестьян; приобретение и распространение политических сведений по части государственного устройства, законодательства, судопроизводства и пр.; распространение чувства любви к отечеству и ненависти к несправедливости и угнетению».

«Союз благоденствия» пытался прежде всего возбудить и направить общественное мнение, поддержать и объединить всех здравомыслящих и честных людей, призвать их к действию. Предполагалось, что таких в среде русского дворянства – большинство. И с их помощью «Союз благоденствия» рассчитывал поставить членов тайного общества на важнейшие посты в армии и государстве, чтобы затем уже, быстро и даже без кровопролития, произвести смену верховной власти.

Во главе «Союза благоденствия» стояла коренная управа. В нее входили члены-основатели. Каждый из них обязан был организовать отдельную управу союза и возглавить ее. Такие управы назывались «деловыми». Когда число членов «деловой» управы достигало десяти, положено было основывать дополнительные – «побочные» – управы. В Петербурге, кроме коренной, существовало еще несколько управ – в Московском, Егерском, Измайловском и, вероятно, Семеновском полках. Члены «Союза», как уже говорилось, руководили несколькими легальными и полулегальными обществами, в том числе Вольным обществом любителей российской словесности и обществом «Зеленая лампа».

Каждый член «Союза» выбирал для себя какую-нибудь из отраслей общественной деятельности: «человеколюбие», «образование», «правосудие» или «общественное хозяйство».

Так, гвардейский офицер Иван Пущин, выйдя в отставку, определился в надворные судьи. Он действовал по отрасли «правосудие». Рассказывая о своем посещении Пушкина в Михайловском, Пущин вспоминал: «Пушкин… потребовал объяснения, каким образом из артиллеристов я преобразовался в судьи. Это было ему по сердцу, он гордился мною и за меня! Вот его строфы из „Годовщины 19-го октября“ 1825 года, где он вспоминает, сидя один, наше свидание и мое судейство:

. . . . . . . . . . . . . . . .

Ты, освятив тобой избранный сан,

Ему в очах общественного мненья

Завоевал почтение граждан».

В палату Петербургского уголовного суда с начала 1821 года пошел на службу заседателем отставной поручик Кондратий Рылеев.

Многие члены «Союза благоденствия» активно действовали на поприще «человеколюбия». Федор Глинка рассказывал: «Для показания за образец, каким образом совершали в совокупности какое-либо доброе предприятие, я укажу на одно из собраний нашего отделения… Толковали о том, как помочь целому бедному семейству, кажется, чиновника Баранова… Дело состояло в том, что сей чиновник сидел шесть лет на гауптвахте под судом, а когда кончился суд, то признан невинным. Но в протечении сего времени сие семейство лишилось всего и не имело ни угла, ни куска хлеба. А потому… и взялись довести до начальства (не помню, в каком начальстве был сей чиновник) о пострадании сего человека; Кошкуль вызвался выпросить денег у графа Потоцкого, я взялся составить записку, а некоторые положили стараться в городе о помещении двух малюток сего бедняка и хотели послать доктора к больной их матери. Успех сего был таковой, что, когда свиделись не то у меня, не то у Годейна, то оказалось: что чиновник получил от своего начальства некую награду за пострадание; Кошкуль привез от Потоцкого… 200 рублей денег, да из общественных приложили столько же (200 рублей); матери помог доктор, а детей разместили по добрым людям… Так и совершилось круговое благополучие сего семейства».

Возникшее в Петербурге тайное общество постепенно распространило свое влияние на всю страну. Управы «Союза», кроме Петербурга, возникли в Москве, Киеве, Полтаве, Кишиневе, Тульчине (где находилась главная квартира Второй армии) и других городах.

Много усилий приложили члены петербургской и московской управ «Союза благоденствия», чтобы спасти от смерти тысячи крестьян во время голода в Смоленской губернии в 1820 году. В несколько дней была собрана значительная сумма денег – пожертвования от разных лиц. Члены «Союза благоденствия» Иван Якушкин, Иван Фонвизин, Михаил Муравьев отправились в Рославльский уезд, где гибло особенно много людей. В Рославле Якушкин и Фонвизин остановились на постоялом дворе. Нищие шли к ним вереницей. Якушкин каждому давал пятак, а Фонвизин записывал имя помещика и название деревни, откуда пришел крестьянин. Был куплен хлеб и накормлены тысячи голодных. Но «Союз» этим не ограничился. В Рославль созвали несколько десятков окрестных помещиков. Муравьев предложил им подписать бумагу, где речь шла о положении в голодающей губернии.