«Орел» в походе и в бою. Воспоминания и донесения участников Русско-японской войны на море в 1904–1905 годах - Коллектив авторов

С 1/2 8-го вечера 14 мая всю ночь и утро держали от 85 до 95 оборотов – в среднем 90 оборотов.

15-го мая около 9 ч. ут[ра] старший офицер[263] спросил меня о состоянии кингстонов для затопления броненосца. После того мною были осмотрены кингстоны для затопления в правой машине с прапорщиком [Г.Я.] Ленчуковым, а в левой машине со шт[абс-]кап[итаном] [К.А.] Скляревским. Проверены были трюмные, стоящие у этих кингстонов, и приготовлены ключи, в которых могла бы явиться необходимость при затоплении, тогда я поднялся наверх и доложил старшему офицеру, заменявшему в то время командира, что в случае надобности затопить броненосец, кингстоны готовы, и в одних только машинах могут быть открыты 6 кингстонов, кроме кингстонов для затопления погребов и др.

Снарядами повреждена верхняя часть передней дымовой трубы: с нее сорван кусок трубы площадью в 3 квадратных аршина (0,5 м2. – P.J.) и вместе с ревуном, должно быть, попал во внутрь дымовой трубы. Снарядами и осколками во многих местах пробиты обе дымовые трубы. Трубы излишнего пара от главных котлов и вспомогательных механизмов, идущие параллельно с дымовыми трубами – перебиты. Других же каких-либо повреждений от снарядов, ни машины, ни котлы не получили, кроме мелких вспомогательных механизмов, находившихся на верхних палубах.

За все время боя 14-го, а также 15-го мая, обе машины работали прекрасно, без стука и нагревания. Заливание приходилось пускать только по временам, для предупреждения нагревания, так как в машине была очень высокая температура. Кочегары держали все время пар так, что не представлялось надобности перейти на запасный отборный уголь, имевшийся в подвесных ямах.

Принимая во внимание столь прекрасную безукоризненную работу и состояние машин и котлов при столь тяжелых условиях, я отношу все это заботам, трудам, распорядительности и энергии моих помощников, которым на переходах приходилось иногда более суток, не смыкая глаз, находиться в машине при 42° до 62 °Р (от 52,5 до 77,5 °C. – Р.К.), для осмотра и разбора частей механизмов, которыми они заведывали. А быстрое выравнивание трюмными, во главе с поручиком [Н.М.] Румсом, крена, неоднократно появлявшегося, не указывает ли на причину, почему брон[еносец] «Орел» не опрокинулся, как ему подобные. Заслуживает также внимания героический поступок трюмного старшины Федорова, который во время боя, сходив на перевязку, немедленно, сам с перевязанной головой, явился к месту служения и предложил трюмному механику, что он пойдет вместо него по батарейной палубе, где в это время рвались неприятельские снаряды, для осмотра повреждения корпуса броненосца, говоря: «Туда, Ваше благородие, идти опасно, позвольте, я пойду, а Вы останетесь». Поднятие такого духа в команде я считаю было тоже делом помощников, тем более, что на глазах команды один за другим адски гибли броненосцы, а на своем броненосце повсюду кровь и разрушение, и это не отозвалось вредно на дух и работу команды.

Вследствие всего вышеизложенного, я считаю долгом, кроме состояния машин, донести Вашему высокоблагородию и о заслугах всех моих помощников и молодецкой дружной работе машинной команды, заслуживающих высшую похвалу и поощрение.

Подписал: полковник [И.И.] Парфенов 1.

Русско-японская война 1904–1905 гг. Действия флота. Документы. Отдел IV. 2-я Тихоокеанская эскадра. Кн. 3. Бой 14–15 мая 1905 года. Вып. 3. Донесения и описания участников боя. СПб., 1907. – С. 563–575. Подготовка к печати, биографическая справка и комментарии Р.В. Кондратенко

Показание корабельного инженера ККИ младшего помощника судостроителя [В.П.] Костенко

Костенко Владимир Полиевктович. Родился 8 сентября 1881 г. В 1900 г. поступил в Морское инженерное училище, на кораблестроительное отделение. Окончил курс 6 мая 1904 г. с золотой медалью. Сразу после производства в младшие помощники судостроителя получил назначение помощником строителя эскадренного броненосца «Орел». 26 августа был назначен корабельным инженером на этот броненосец. Участвовал в Цусимском бою и оказался единственным корабельным инженером эскадры, оставшимся в живых. Из плена возвратился в Россию. В августе 1906 г. был арестован за причастность к революционному движению, но под стражей находился всего 22 дня, после чего был освобожден и возвратился на службу в Петербургский порт. В июле 1907 г. ездил в Англию для наблюдения за строительством и приемки броненосного крейсера «Рюрик». С октября 1908 г. служил чертежником (конструктором) технического бюро Морского технического комитета. В июле 1909 г. вторично ездил в Англию. 23 марта 1910 г. был вновь арестован за связи с революционерами, осужден на 6 лет каторги. Наказание отбывал в Трубецком бастионе Петропавловской крепости. Помилован императором Николаем II, но на службу не восстановлен, а по рекомендации морского министра адмирала И. К. Григоровича и председателя МТК генерал-майора А.Н. Крылова поступил на работу в техническую контору Общества Николаевских заводов и верфей. После революции остался в России, продолжая работать на Николаевских судостроительных заводах. В 1924 г. переведен на должность члена правления «Судотреста» в Ленинграде. 27 декабря 1928 г. арестован и приговорен к расстрелу за «вредительство», но вместо расстрела отправлен в Соловецкий лагерь особого назначения, откуда 30 ноября 1929 г. переведен в Особое конструкторское бюро в Харькове, а 29 октября 1930 г. аналогичное бюро в Ленинграде. Постановлением коллегии ОГПУ от 18 августа 1931 г. освобожден, 1 сентября назначен главным инженером «Проектверфи» (с 1937 г. – ГСПИ-2). 25 февраля 1941 г. последовал очередной арест, с началом Великой Отечественной войны переведен в Златоустовскую тюрьму, 10 июня 1942 г. освобожден, восстановлен в прежней должности. В 1944 г. руководил перемещением ГСПИ-2 обратно в Ленинград. В 1953 г. В.П. Костенко стал главным технологом ГСПИ-2. Скончался 14 января 1956 г., похоронен на Серафимовском кладбище в Ленинграде.

Участвовал в походе 2-й эскадры на броненосце «Орел» в качестве судового инженера: был на «Орле» во время Цусимского боя. На постройку «Орла» был назначен 18 мая 1904 года, вскоре после перехода броненосца из С.-Петербургского порта в Кронштадт для достройки. Пробыл на «Орле» весь период достройки и вооружения. 24 августа получил назначение в число корабельных инженеров, назначенных на эскадру в поход. Был назначен на «Орел», на котором пробыл вплоть до сдачи броненосца. Покинул «Орла» в японском порту Майзуру 17 мая 1905 года.

1) Находясь на броненосце «Орел», в походе вел наблюдения над остойчивостью и нагрузкой корабля. По выходе из Либавы, на первой стоянке у острова Лангеланд, определил, при совершенно спокойном состоянии моря, водоизмещение и начальную остойчивость броненосца. Среднее углубление на ровный киль было 23 [фута] 10 [дюймов] (около 7,3 м. – Р.К.), водоизмещение – 15 300 тонн, начальная метацентрическая высота