Борис Андреев. Воспоминания, статьи, выступления, афоризмы - Леонид Георгиевич Марягин

class="p1">Блистать умом среди дураков — признак дурного тона.

Искусство только кажется менее сложным, чем наука.

Необходимость казаться умным и доброжелательным вдруг оставила меня, и я почувствовал удивительное облегчение. (Из воспоминаний у смертного одра.)

Большая, плодотворная мысль в искусстве никогда не металась в поисках новой, ошеломляющей формы.

Кормчий терпеть не мог анекдотов про кормчего.

Трудно придумать душу более одинокую, чем артист.

Опять меня купил он неподкупностью своей!.. (Исторически-драматический вопль наивных и доверчивых.)

Если твой дом дерьмо — никто не поверит твоим урокам домоводства.

Ворошащий чужую грязь не производит впечатления человека чистого.

Печь, протопленная ни для чего.

Еще многие воспринимают жизнь как огород, кем-то выращенный для их удовольствия.

Заболтанные святые истины теряют смысл истины святой.

Иван Иванович обладал медовым голосом, но не имел доверия трудовых пчел.

Душа, открытая для всех, — не всем желанное пристанище. (Раздумье у проходного двора.)

Лишней рюмкой оказалась первая. (Из мрака последних проблесков.)

Истинная любовь к прекрасному не живет на кончике болтливого языка.

Разинувшему рот на влетевшую муху обижаться не следует.

Спектакль ожил. В актере появилась жажда укрощения строптивой.

Иван Иванович только к преклонному возрасту понял, что слово «бард» — отнюдь не сокращенное название публичного дома.

Не все, увы, слизнешь шершавым языком плаката. (Маяковский — апостолу Павлу.)

Поступившийся душой — поступится правдой образа.

Успех лидера выносится на плечах бегущего по пятам.

Знак равенства — не все уравнивающий знак.

Меня реанимировали с радостным желанием, чтобы я умер еще раз.

Обещающие воздушные замки искренне уверены, что они врут, а чистосердечно верующие отлично понимают, что их обманывают.

Человек, способный переплыть реку, не боится падения в воду.

Идеалы голодного желудка после сытного обеда переменчивы.

Чтобы ощутить грех, надо иметь святые принципы.

Одни двигаются прорезаясь вперед, другие вытягивают себя из прошлого.

Ивану Ивановичу наконец втолковали, что он болен, и вот с тех пор Иван Иванович заболел по-настоящему.

В глазах, припрятанных от солнца, поселяется серость.

С мягкого тюфяка высоко не прыгают, твердых обещаний не дают.

Медведи в цирке не раскланиваются, а только лишь повторяют движение поклона. Так что многие склоняются друг другу, как медведь в цирке.

Сумма осколков не образует зеркала, сумма мелочных желаний не складывает большую цель.

«А настоящий ли я?» — вдруг подумалось мне, глядя на робота.

Все необузданное бессильно.

Не имея позиции не лезут в оппозицию.

Что-то силясь припомнить, старик сидел в склерозном отупении, а художник писал с него картину раздумья и глубокомыслия.

Благословен шаг добро несущего.

Любитель постоянно опираться на плечи своих друзей остается в конце концов без них.

Автор фальшивых пьес всегда жаловался, что артисты не умеют выражать правды.

— Дедушка, а инопланетяне не кусаются?

— Ну, милая, это уж как люди доведут!..

Длительность «гордого одиночества» во многом зависит от запасов наличных средств.

Истинная доброта никогда не убыточна.

Поднимаясь в рангах, я с восхищением чувствовал, как окружающие опускались в моих глазах.

Каждый на мгновение может почувствовать себя Гарибальди, Наполеоном или Коперником, но не каждому охота оставаться в этом изнуряющем напряжении.

Гром — старый добрый ворчун, бойтесь молнии, ибо блеск всегда беспощаден.

Объективность, похожая на ласкового телка.

Я хватался за жизнь, а жизнь хваталась за меня, и, как назло, всё за места больные и самые натруженные…

И почудилось мне, что будто бы мы все в телевизоре живем…

Я ничего не понял, но как он здорово говорил!..

Осовременивать классику — чаще всего лукавить.

Всяк загадивший место свое недоволен своими сослуживцами.

Незабытое зло подобно недобитой гадине.

Зная, что запретный плод сладок, большинство добравшихся до него нажирались им до отвращения, так и не вкусив легендарной сладости его.

Великий страдал отложением солей своего величия.

Позабывший детство — игрушки не выдумает, колыбельной песни не запоет.

Многие живут на отходах чужого разума.

Рука дающего по шее тоже не оскудевает.

Дурак не в фокусе куда опаснее ясного дурака.

Подражательная красота в искусстве — убийца собственной прелести.

Кирпичи будущего обжигают в сегодняшних печах.

Думающий только об искусстве не постигает прекрасных вершин его.

Не думайте, что люди, не умеющие лгать, всегда говорят исключительную правду.

Взмахивать крыльями — это еще не значит улететь или явить нам ветер далеких странствии.

Выучиться на соловья — немыслимо. (Ворон.)

Художник восхищался пламенем, хозяйственник — качеством горючего материала.

— Не рвись в друзья к человеку, — сказала собака подопытному кролику.

Научившись книгу читать, научись с ней разговаривать, спорить и ругаться в силу необходимости.

— Куда идти-то?..

— К природе прекрасного. (Голос из тумана.)

Математика без сказки — неполноценная математика.

Доберман-пинчер — утонченный пес.

Извечная мечта бескрылых: приспособить Пегаса к телеге, Амурам подрезать крылышки, а Демона приковать в музейном подвале.

Сплошное преуспевание — ложь.

С ринга не уходят, а вышибаются.

Углубляясь не увязай.

Утерявшему веру старые молитвы не помощники.

Порядочные люди оберегают свет факела своего от копоти и зловония.

Одиночество выдерживает тот, кто взял многое от многих.

Все нарисованное на занавеске легко отодвигается в сторону.

Бездумные глаза видят блестящие звезды, а пытливый разум — сказочные миры.

Созревая — прозревай!..

Пьющие денатурат о прелестях сухих вин не разговаривают.

Конюх лошади не товарищ, а товарищ конюх.

На упрямом осле в дальний вояж не собираются.

У смертного ложа с лопатой не отираются.

Стоять на цыпочках не значит возвышаться.

Цинизм — плод недозревших и пустых иллюзий.

Прыгнувшему в омут не надо плыть.

Берущий от жизни «все, что можно» чаще всего уподобляет себя мусорному ящику.

Количество ворчания переходит лишь в качество ворчуна.

Да будь она проклята — драгоценная шкура моя. (Соболь в космическом пространстве.)

Чрезмерно углубленный в самого себя чаще слушает и исполняет лишь доводы кишечника.

Если искусство слепо подражает жизни, то жизнь никогда не будет подражать ему.

Трусость — верный сторонник крайних мер.

Спутанная лошадь далеко не уходит.

Ничто так наглядно не определяет лицо государства, как существо и облик государственного чиновника.