Все под контролем - Том Саттерли

тренажерах и беговой дорожке, особенно перед операциями: в наушниках звучала тяжелая музыка, в голове кипел гнев, пока не наступало время присоединиться к своим подчиненным.

В конце концов, именно в Хэллоуин, в день всех святых, что-то пошло не так.

После того как я сообщил своим командирам групп о разведданных по суданскому террористу, они собрались вместе и вскоре представили свой план действий на утверждение мне и командиру моего отряда, молодому офицеру, за плечами которого была всего одна боевая командировка.

Когда я сидел и заслушивал доклады своих командиров групп, я считал замысел тактически обоснованным. В операции под кодовым названием «Авалон» нам предстояло участвовать вместе с эскадроном британской Специальной Авиадесантной Службы (САС) — элитного подразделения спецназа, по образцу которого изначально и создавалось наше Подразделение. Затем, пока подразделения 101-й десантно-штурмовой дивизии Армии США будут блокировать дороги вокруг четырех намеченных жилых комплексов, чтобы помешать прибытию помощи к их защитникам, наши спецназовцы и штурмовики из САС должны были «зачистить» комплексы.

Это был хороший план, и я не видел причин подвергать его сомнению. Однако командир моего отряда решил его изменить. Ему захотелось подойти к объекту с иного направления, а также изменить последовательность «зачистки» зданий. Его изменения не повлияли бы на выполнение задания, но я считал, что решения должен принимать не офицер.

— Не вам придется входить через дверь, — напомнил я ему.

Хотя он явно был явно не в восторге от этого, офицер уступил без лишних слов.

*****

Загрузившись в свои «Хаммеры», в сопровождении двух БМП «Брэдли» и двух танков М1, а также британцев на их бронемашинах, прозванных за их необычную окраску «Пинки», колонна покинула «Зеленую зону» и двинулась на запад к Рамади. На подходе к городу мы остановились на территории комплекса в Фаллудже, где к нам присоединилось еще несколько «Брэдли» из состава 101-й дивизии.

Проинформировав вновь прибывших о плане командиров групп, я начал отходить к машинам, чтобы выстроить колонну и пересчитать всех, кто отправится к объекту. Неожиданно, словно из ниоткуда, в разговор вмешался командир моего отряда. Он снова объявил, что меняет план, и повторил то, что хотел еще в Багдаде, только теперь он сделал это на глазах у офицеров 101-й дивизии и солдат из других подразделений.

Для Подразделения это было неслыханно. Очевидно, офицер видел в этом некую борьбу за власть и ждал этой возможности.

Я был возмущен тем, что этот человек поступил так не по тактическим соображениям, а по личным причинам, связанным с его желанием покомандовать. Менять что-либо, когда в этом не было необходимости, — это опасный путь к выполнению боевой задачи.

Однако мне не хотелось ничего говорить в присутствии британцев или офицеров регулярной армии, поэтому я держал рот на замке. Когда у меня появилась минутка переговорить с командирами групп, которые также были возмущены подобными изменениями, я заверил их, что, хотя офицер и вышел за рамки дозволенного, его изменения не подвергли их самих или их людей повышенной опасности. Я пообещал им, что разберусь с командиром отряда сам после завершения операции.

Никто из них не знал, что пока командир отряда был занят изменением плана, изменились и данные разведки. От вышестоящего командования поступило новое донесение: местоположение дома-объекта операции изменилось. Пока командир отряда утверждал свой авторитет, он пропустил крайне важное донесение, и эта ошибка оказалась роковой.

Когда колонна прибыла в целевой район, подразделения САС припарковались перед домом, расположенным на противоположной стороне улицы от четырех нужных нам жилых комплексов. Затем по моей команде: «Пошел! Пошел! Пошел!», — операторы «зачистили» два своих здания, а британцы — свои.

«Удары» прошли без сучка без задоринки, но мы не обнаружили ни иностранных боевиков, ни разведданных, которые стоили бы хоть какого-то внимания.

Разочарованные САСовцы вернулись к своим машинам. Достигнув комплекса, где они припарковались, они решили по собственной инициативе проверить дом, однако, как только проникли за ворота, обитатели жилища открыли огонь из двух пулеметов и РПГ. Двое из британских спецназовцев упали, один из них погиб мгновенно.

Хотя это выяснится только позже, они оставили свои машины прямо перед новым местом, указанным в пропущенном донесении разведки. Противник дождался удобного момента и устроил засаду.

Британцы оказались в водовороте автоматного и пулеметного огня, ведущегося из всех окон, дверей и с крыши дома, и были зажаты за низкой стеной, окружавшей дом, не имея возможности добраться ни до убитого солдата, ни до своих машин.

Тем временем все солдаты коалиции открыли ответный огонь. В сопровождении своего медика и парашютиста-спасателя ВВС США, я забрался на крышу здания, расположенного прямо напротив, чтобы посмотреть, что происходит. Я также надеялся, что это место позволит офицеру огневой поддержки и мне вступить в бой с противником с более высокой точки обзора.

После того, что показалось вечностью, но, вероятно, длилось всего пару минут, некоторые британцы смогли добраться до своих убитых и раненых, оттащили их в два «Пинки» и уехали. Наконец, другие САСовцы смогли сдвинуть с места остальные свои подбитые машины, которые мешали контрштурму. Убрав «Пинки» с дороги, операторы Подразделения на крыше смогли вступить в бой с боевиками внутри дома.

Наблюдая за происходящим, я почувствовал, как начинают работать оружейные системы, как раскаляются стволы и ощутил резкий аромат пороха. Казалось, на меня снизошло спокойствие: это было то, ради чего я тренировался. Вот кем я был — воином в разгар битвы. Я почти не обращал внимания на треск пролетающих мимо пуль и грохот стволов, стараясь взять поле боя под контроль.

Ожесточенность сопротивления не была похожа ни на что из того, что мой отряд видел в Ираке до этого момента. Бойцы в доме не пытались убежать или сдаться. Они явно собирались сражаться до смерти и увести с собой как можно больше коалиционных войск.

Я знал, что мне нужно немедленно добиться превосходства в огневой мощи, чтобы сбить темп стрельбы противника. Я вызвал три боевые машины пехоты «Брэдли» и приказал им разрушить стены перед домом — нужно было, чтобы мои люди могли штурмовать дом без необходимости проходить через ворота, где подловили в засаду британцев. «Брэдли» быстро справились со стеной, используя противотанковые ракеты TOW и 25-мм пушку, способную выпускать сотни снарядов в минуту.

Тем временем командир на крыше рядом со мной вызвал «Маленьких птичек», чтобы они пробили дом ракетами и пулеметным огнем через крышу. Я заметил, что офицер был так увлечен вызовом огневых средств с вертолетов, что не выполнял свою собственную работу, которая заключалась в информировании вышестоящего начальства об обстановке.

Я подошел и