Пролетая над самим собой - Евгений Модестович Табачников

назад, прогуливаясь с Леонидом вдоль побережья Рижского залива в Юрмале, я вспоминал и рассказывал о том, что кануло в прошлое, о близких мне людях, ушедших безвозвратно, мысленно возвращаясь к минувшим событиям, восстанавливая по кусочкам ту, ушедшую навсегда жизнь. Друг назвал наши беседы «Прогулки с Табаком». «Почему бы тебе не записать эти рассказы? Не ленись, напиши, уверяю, это может быть многим интересно», – настоятельно посоветовал он. Спасибо, дорогой Леонид, на добром слове.

Композитор Максим Дунаевский: «Пора-пора-порадуемся на своем веку»

Если бы кому-нибудь пришло в голову провести конкурс на самого неспортивного ребенка, то как минимум за место в призовой тройке я бы поборолся.

В зимнем пионерском лагере Союза композиторов «Руза» я всегда с удивлением и завистью наблюдал за своим другом, будущим композитором Максимом Дунаевским, «Максиком», как мы его тогда называли. У нас разница в четыре дня, мы январские, родились в 1945 году и дружим с начальной школы. Наверное, интересно было наблюдать со стороны, как начиналось наше утро. Атлетически сложенный Максим, полуобнаженный, лишь с полотенцем, обмотанным вокруг бедер, обливался ледяной водой из-под крана. Примерно ту же самую гигиеническую процедуру проводил и я, но не снимая свитера, а закатав его на шее, двумя пальцами, поеживаясь, протирал затылочную область холодной водой.

Мы проводили много свободного времени вместе, наши первые влюбленности проходили также параллельно. Мы ухаживали за девушками из 131-й школы с прозвищами Шарик и Лобзик – от фамилий Шарикова и Лобазова. От моих ранних увлечений живописью Максим получал несомненную пользу, используя меня в качестве начинающего гида в стенах Музея изобразительных искусств имени Пушкина, слушая рассказы о скульптурных работах Огюста Родена «Поцелуй» (1886 г.) и «Вечная весна» (1884 г.), которые нам очень нравились, и о богатейшей коллекции работ импрессионистов, собранной в музее. В эти годы, услышав имена французских импрессионистов и увидев их картины, я полюбил на всю жизнь это гениальное, ни с чем не сравнимое направление в искусстве. Максим, в свою очередь, не оставался в долгу. Он водил меня в консерваторию и Большой театр, к сожалению, на прослушивание произведений, необходимых для программного обучения в музыкальном училище, а не настоящую классическую музыку. Так я впервые услышал героическую арию Алексея Мересьева, летчика (баритона), со словами, обращенными к хирургу, «Отрежьте мне ноги» в опере «Повесть о настоящем человеке» С. Прокофьева, а также оперу И. Дзержинского «Поднятая целина» в трех действиях (11 картинах), либретто композитора по одноименному роману М. Шолохова, на сцене Большого театра СССР. Это надолго отбило всякое желание соприкасаться с серьезной, классической музыкой. За что отдельное спасибо, Максик.

Марина и Максим Дунаевские на моем 60-летии. Москва, 2005

Дунаевский мог стать композитором, пишущим академическую музыку. Но познакомившись в начале шестидесятых с создателями студенческого театра МГУ «Наш дом» и став его музыкальным руководителем, на радость слушателям, написал множество прекрасных песен и музыки к кинофильмам. Эти песни знают, любят и поют во всей стране.

Работая доктором в ЦИТО и занимаясь культурным сектором, я не раз использовал отзывчивость друга, не отказывавшего просьбе выступить перед «людьми в белых халатах». И шлягеры Максима, такие как «Городские цветы», в исполнении актрисы Наташи Андрейченко, в то далекое время не оставляли никого равнодушными. А когда Максик начинал сам исполнять песни из мюзикла «Три мушкетера», зал вставал и начинал петь вместе с ним.

Так незаметно пролетели годы, каких-нибудь полвека…

P. S. Вместо эпилога

Лиза и Андрей Табачниковы на реке Иордан. Израиль, 2013

Мой тесть, друг и учитель Исидор Шток написал в книге «Премьера», что хотя его внуки еще малы, но уже умеют улыбаться, а это по-настоящему важно – уметь улыбаться… Значит, они могут уже быть опорой и защитой… Спустя годы, став полноправным дедушкой и общаясь с внуками, я понял весь смысл этих пророческих слов. И завершить истории, рассказанные в этой книге, мне бы хотелось высказываниями.

А эпиграфом к этой главе поставил бы слова трехлетней Ирины Шток – ныне жены, мамы и бабушки, которая раньше тоже была внучкой.

Исправление к сказке «Тараканище»:

«Зайчики в трамвайчике, жаба… на метре».

Внук Андрей

Франкфурт. Спортивная площадка. Немецкая девочка, лет одиннадцати, блондинка, крутит хула-хуп. Полуторагодовалый Андрей, едва стоящий на ногах, завороженно смотрит на нее. Так продолжается минут пять. Ему, наверное, страшно хочется обратить на себя ее внимание или познакомиться, но как? Неожиданно он произносит: «Ав-ав, ав-ав». Это единственное, что он может пока говорить.

Играем с трехлетним Андреем в зверей.

– Ты будешь маленькой белочкой, а я большой. Договорились?

– Нет, ты будешь Белочка Модестович.

(Несколько лет друзья меня только так и величали!)

Пятилетний Андрей у нас в гостях, рисует свои каляки-маляки. В соседней комнате мы с искусствоведом Сергеем Кавтарадзе обсуждаем тонкости живописи Надежды Удальцовой. «Я нарисовал вас, – говорит внук с порога моему другу и протягивает лист бумаги. – Купите его?!» – «Почему я без глаз и в очках?» – спрашивает мой товарищ. «Я не умею рисовать глаза». – «Спасибо за рисунок, но я не покупаю картины». Андрей удаляется. Сидим на кухне, выпиваем и закусываем, медленно подтягивается внучок и тихо произносит: «А дешево?!»

Андрей Табачников. Италия, 2014

К нам домой зашел К. Л. Эрнст, представляю ему Андрея. «Константин Львович», – знакомится Эрнст. «У вас правда папа лев?» – спрашивает внук.

Смотрим мюзикл «Монте-Кристо». Эдмон Дантес, под видом графа Монте-Кристо, вопрошает: «Мерседес, где ты?» Пятилетний Андрей: «Где, где, в автосалоне!»

Сестра Андрея Лиза четырех лет все время забывает слова в четверостишии «Наша Таня громко плачет».

– Лизонька, не расстраивайся, – говорит Андрей, – я тебе подскажу, как зовут девочку.

Во втором классе учительница ругает Андрея за плохое поведение на уроках и спрашивает:

– Ну что с тобой делать?

– Понять и простить, – отвечает он.

Алексей и Михаил. Юрмала, 2014

Внук Алексей

– Лесик! Почему ты так сильно сжал Мишуню (полуторагодовалого брата)? – спрашивает мама Оля.

– Я просто хотел, чтобы он покакал!

Мама Оля: «Алеша, перестань ковырять в носу! Это никому не нравится».

Алексей: «Мама, у всех разные вкусы!»

Алексей: «Мама, когда я был маленьким, я показывал на садик и говорил фи-фи-фи».

Мама Оля: «Почему?»

Алексей: «Потому что садик – это фигня».

Алексей – любимой няне