Николай II. Бремя самодержца. Документы, письма, дневники, фотографии Государственного архива Российской Федерации - Коллектив авторов

и реформы вперед не могли осуществляться бы.

Другой путь – предоставление гражданских прав населению – свободы слова, печати, собрания и союзов и неприкосновенности личности, кроме того, обязательство проводить всякий законопроект через Гос[ударственную] думу – это, в сущности, и есть конституция. Витте горячо отстаивал этот путь, говоря, что другого выхода нет. Он прямо объявил, что если я хочу его назначить председателем Совета Министров, то надо согласится с его программой и не мешать ему действовать. Манифест был составлен им и Алексеем Оболенским[497]. Мы обсуждали его два дня и, наконец, помолившись, я его подписал. Милая моя Мамá, сколько я перемучился до этого, ты себе представить не можешь! Я не мог телеграммою объяснить тебе все обстоятельства, приведшие меня к этому страшному решению, которое, тем не менее, я принял осознанно. Со всей России только об этом и кричали, и писали, и просили. Вокруг меня от многих, очень многих, я слышал то же самое, ни на кого я не мог опереться, кроме честного Трепова – исхода другого не оставалось, как перекреститься и дать то, что все просят. Единственное утешение – это надежда, что такова воля Божия, что это тяжелое решение выведет дорогую Россию из того невыносимого хаотического состояния, в каком она находится почти год 106. <…>

Страницы из дневника Николая II за 1905 г.

Запись от 17 октября.

Завтракали Николаша и Стана [великий князь Николай Николаевич и его жена].

Продолжение записи от 17 октября.

Сидели и разговаривали, ожидая приезда Витте. Подписал манифест в 5 часов. После такого дня голова сделалась тяжелою и мысли стали путаться. Господи, помоги нам, спаси и умири Россию!

Мы находимся в полной революции при дезорганизации всего управления страною, в этом главная опасность. Но милосердный Бог наш поможет, я чувствую в себе его поддержку и какую-то силу, которая меня подбадривает и не дает пасть духом! Уверяю тебя, что мы прожили здесь года, а не дни, столько было мучений, сомнений, борьбы! <…>

От всей души благодарю тебя, дорогая Мамá. Я знаю, что ты молишься о твоем бедном Ники. Христос с тобою! Господи, спаси и успокой Россию.

Дневник великого князя Константина Константиновича

18 октября. Ташкент

Телеграф принес высочайший манифест от вчерашнего числа: дарованы свободы слова, совести, собраний, разрешено избрание в Государственную Думу тех, на кого это право по манифесту 6 августа не распространялось. Граф Витте назначен председателем Совета министров. Законы будут считаться действительными лишь с одобрения Государственной думой.

Тяжелое впечатление произвела эта важная весть. Конец русскому самодержавию. Новые вольности – не проявление свободной воли державной власти, а лишь уступка, вырванная у этой власти насильно.

Григорий Распутин. [1915]

Неизвестный фотограф

Без даты

Незадолго до 17 октября Николашу[498] пригласили в Петергоф и советовались с ним. Николаша встретился с представителем рабочих, неким Ушаковым, и убедился, что необходимо отказаться от самодержавия. Граф Игнатьев[499], Горемыкин[500] и министр Двора Фредерикс пытались убедить императора не уступать. Рихтер[501] указал на графа Витте, как на единственного человека, способного справиться с нынешней ситуацией. Утром 17-го Николаша и Фредерикс были приглашены в Петергоф вместе с графом Витте, который представил проект манифеста. Император перекрестился и подписал.

Дневник Николая II

1 ноября. Петергоф

В 4 часа поехали на Сергиевку. Пили чай с Милицей и Станой. Познакомились с человеком Божиим – Григорием из Тобольской губ[ернии]107.

Записная книжка императрицы Александры Федоровны с копиями телеграмм, писем Григория Распутина

5 ноября

Великий Государь Император и Самодержец, Царь Всероссийский! Дар Вам приветствия! Умудрит Господь советом. – Когда от Господа совет, тогда и душа ликует, тогда и получается безошибочная радость, а буквенный совет – душа унывает и голова кружится. Вся Россия беспокоится, в сердечное рассуждение, в радости трепещет и со звоном Бога призывает, и Бог нам милость посылает, и врагам нашим всем грозно страхом угрожает. Вот и остались они безумные с разбитым сосудом и неразумной головой, как говорится: «бес долго вертел, да под заднее крыльцо и улетел» – эка сила Божья и чудеса! – Не погнушайтесь нашим простым словом. Вы как хозяева, а мы как обитатели Ваши должны стараться, и трепетать, и ко Господу взывать, чтобы не приблизилось к Вам зло или какая рана ни ныне, ни в будущие времена, и чтобы истекала жизнь Твоя как живой источник воды.

Дневник Николая II

11 декабря. Царское Село

Вчера в Москве произошло настоящее побоище между войсками и революционерами 108. Потери последних большие, но не могли быть точно выяснены.

13 декабря

В Москве после крупных столкновений начались мелкие стычки и внезапные нападения на войска. Потери все еще не выяснены.

19 декабря

В Москве, слава Богу, мятеж подавлен силою оружия. Главное участие в этом приняли: Семеновский и 16-й пех[отный] Ладожский полки.

1906

Открытие I Государственной думы – «не мог удержаться от слез». Покушение на премьер-министра П. А. Столыпина. Начало регулярных встреч с Г. Е. Распутиным

Дневник Николая II

27 апреля. С.-Петербург – Царское Село

Знаменательный день приема Госуд[арственного] Совета и Госуд[арственной] Думы и начала официального существования последней. <…> В час и ¾ начался выход в Георгиевскую залу. После молебна я (сказал) прочел приветственное слово 109. Госуд[арственный] Совет стоял справа, а Дума слева от престола. Вернулись тем же порядком в Малахитовую.

Дневник великой княгини Ксении Александровны

27 апреля. С.-Петербург

День, полный эмоций (и надежда на лучшее будущее!!). Слава Богу, все прошло отлично и торжественно – как и следовало.

Мамá одевалась наверху, а Ольга сидела у нас. Зашли к Ники и Аликс (семейство ждало в ее комнатах). Без четверти 2 начался выход. Ники шел один, перед ним несли корону и все регалии. В Гербовом зале городские дамы и множество народу вообще. Оттуда все великие княгини отправились через Романовскую галерею в Георгиевский зал, и там нас разместили на эстраде с правой стороны от трона. Туда же пришли все свитские, фрейлины, Мамá и Аликс и дежурные. Молебен уже начался.

Прямо против нас – все члены Государственного совета и высшие чины, с левой стороны члены Думы – между ними несколько человек с препротивными лицами и нахально презрительными выражениями!