Военные контрразведчики - Александр Юльевич Бондаренко

«Японцы ввели до двух полков 19-й пехотной дивизии, советское командование — 40-ю стрелковую дивизию, а затем (после неудачной атаки) еще и 32-ю стрелковую дивизию и 2-ю механизированную бригаду, входившие в 39-й стрелковый корпус»[179].

Отметим, что 40-я стрелковая дивизия имела в некомплекте 446 человек командно-начальствующего состава — более одной трети от штата — и прибыла в район боевых действий в количестве 9357 человек, оставив в пункте постоянной дислокации 3457 человек, которые занимались хозяйственными работами и несли караульную службу. Как известно, еще со времен Российской императорской армии караульная служба у нас вызывает какое-то восторженно-истерическое отношение… Впрочем, речь не о том — просто на войну так не выходят.

Превосходство в силах оказалось на стороне противника, и под его натиском наши стрелковые подразделения и пограничники, неся ощутимые потери, отходили вглубь советской территории… Но чем же в это самое время были заняты военные контрразведчики?

В полевом Особом отделе частей 1-й армии, принимавших участие в операциях у озера Хасан, насчитывалось 45 контрразведчиков. С первых же дней боев стало ясно, что реальной подготовки к «особому периоду» у них не было. Трудности возникали буквально везде: в вопросах организационного построения работы, определении места нахождения руководителей и оперсостава в ходе боевых действий, в организации связи, а также в организации работы с негласным аппаратом… Но, как чаще всего у нас бывает, не «благодаря», а «вопреки», военные контрразведчики в целом успешно справлялись со своими задачами по борьбе с подрывными акциями противника. Было разоблачено до десятка японских агентов, заброшенных в расположение советских войск.

Например, боец Буткевич струсил в бою и сдался в плен. «Выпотрошив» перебежчика и получив его письменные показания, японские разведчики принудили бойца отправиться обратно через линию фронта со шпионским заданием. Поведение «возвращенца» быстро обратило на себя внимание армейских чекистов… С помощью военнослужащих особисты обезвредили и нескольких вражеских лазутчиков из белоэмигрантов, которые были засланы для ведения пропаганды и распространения провокационных слухов — за 20 лет советской власти народ стал бдительный и идейно убежденный.

Порой в бою военным контрразведчикам случалось даже заменять выбывших из строя командиров. Так, оперработник Особого отделения 40-й дивизии лейтенант Пятков принял на себя командование батальоном, в течение двух суток отражал натиск противника на позиции подразделения, несколько раз поднимал бойцов в контратаки. Он был награжден орденом Красного Знамени.

* * *

Пятого августа началось решительное наступление советских войск — укрытые сильным туманом, затруднившим работу японской авиации, в бой пошли части 32-й и 40-й стрелковых дивизий и 2-й мехбригады. Когда же 6 августа погода улучшилась, по японским позициям нанесли два массированных удара 180 бомбардировщиков — к сожалению, бомбили «по площадям» и удары оказались малоэффективными. Затем, после 45-минутной артиллерийской подготовки, вновь перешли в наступление стрелковые дивизии, усиленные танками. 8 августа части 40-й дивизии овладели высотой Заозерная, на следующий день 32-я дивизия взяла высоту Безымянная. 10 августа японцы попытались вернуть высоты, но понесли тяжелые потери, и 11-го боевые действия были прекращены.

«Эта маленькая война, — как справедливо заметил Святослав Рыбас, — показала кремлевскому руководству, что армия плохо подготовлена».

К действиям в боевой обстановке оказались не готовы и органы военной контрразведки: только 21 августа (!) руководство НКВД СССР издало приказ № 00549 «О реорганизации особых органов НКВД ОКДВА с объявлением временных штатов ОО НКВД КДВФ, ТОФа, ЗабВО и подчиненных им особоорганов НКВД». Согласно этому штату Особый отдел фронта состоял из одиннадцати отделений, всего в его составе был 171 человек.

«Опыт участия сотрудников органов военной контрразведки в событиях у озера Хасан свидетельствовал о необходимости разработки и реализации комплекса мер по их заблаговременной подготовке к работе в боевых условиях. В частности, был поставлен вопрос об организации разведывательной и контрразведывательной работы на территории и в армии противника для получения информации, в том числе в интересах войскового командования, а самое главное — для выявления и пресечения деятельности вражеских спецслужб. С этой целью во время ведения боевых действий следовало разрешить оперработникам Особого отдела приобретение оперативных источников из числа перебежчиков, военнопленных и гражданского населения. Такое предложение нашло практическую реализацию уже на Халхин-Голе.

Участие военных контрразведчиков в боях у озера Хасан поставило также вопрос о необходимости обучения оперативного состава военному делу. В отчетных документах и предложениях, представленных Особым отделом 2-й Отдельной Краснознаменной армии в Особый отдел НКВД СССР, подчеркивалось, что оперработнику нужно знать состоящую на вооружении технику, владеть стрелковым делом, разбираться в вопросах топографии, знать уставы РККА — все это облегчит его работу в части. Поэтому в особые органы, обслуживающие специальные рода войск, нужно подбирать оперсостав со специальной подготовкой, а оперработники, обслуживающие парашютно-десантные части, должны проходить медицинский отбор на предмет годности к прыжкам. Выходы с частью в поле и в лагеря, на маневры и учения следует считать обязательным видом подготовки оперативного состава.

Уроки хасанских событий были реализованы в ряде нормативных актов межведомственного и ведомственного характера — особенно по организационно-штатной структуре особых отделов НКВД, по вопросам организации координации и взаимодействия с органами военного управления, руководством НКВД и НКО СССР»[180].

* * *

В сентябре 1938 года в составе НКВД опять было воссоздано Главное управление госбезопасности, которое возглавил бывший 1-й секретарь ЦК КП(б) Грузии Л. П. Берия, 22 августа того же года назначенный первым заместителем наркома внутренних дел СССР. В свою очередь, его замом стал бывший заместитель заведующего отдела ЦК КП(б) Грузии В. Н. Меркулов. Особый отдел вошел в ГУГБ НКВД как 4-й отдел — всего в составе Главного управления было семь отделов.

Структура 4-го отдела была следующей: Первое отделение — оперативного обеспечения штабов, Второе — разведуправления, Третье — авиации, Четвертое — технических войск, Пятое — мототехнических войск, Шестое — артиллерии и кавалерии, Седьмое — пехоты, Восьмое — политорганов, Девятое — органов снабжения, Десятое — Военно-морского флота, Одиннадцатое — войск НКВД, Двенадцатое — Организационно-мобилизационное отделение, а также следственная часть. Всего по штату — 394 человека.

Периферийные органы военной контрразведки напрямую подчинялись Управлению особых отделов НКВД, а с сентября 1938 года — 4-му отделу ГУГБ НКВД СССР. Еще в августе приказами НКВД СССР были утверждены штаты особых отделов военных округов — в дальнейшем, с образованием новых военных округов, образовывались и соответствующие особые отделы.

Когда от занимаемой должности был освобожден Ежов, наркомом внутренних дел СССР был назначен Берия, а ГУГБ возглавил В. Н. Меркулов.

«При Берии произошли и структурные изменения в аппарате НКВД. Он получил 12 декабря 1938 года санкцию Сталина на создание общей следственной части, где сосредоточивалось ведение следствия всех оперативных подразделений, за исключением дел по линии военной контрразведки, в