Константин Сергеев - Лунин атакует "Тирпиц"

Наконец и доктор понял, что над ним подшутили, уныло махнул рукой, повернулся и побрел в Мурманск

[230]

на рейсовый пароход, ходивший в Полярное. Лодка ушла без него.

[231]

ВОСЬМОЙ БОЕВОЙ ПОХОД (10 - 21 ФЕВРАЛЯ 1943 ГОДА)

10 февраля в 16.00 лодка вышла из главной базы. Задача — постановка минного заграждения, высадка разведывательной группы и неограниченная подводная война — уничтожение кораблей и транспортов противника в районе Лоппского моря.

Краснознаменная ПЛ «К-21» выходит в свой восьмой боевой поход. На мостике — Герой Советского Союза  капитан 2 ранга Н. А. Лунин. Февраль 1942 года

 Лодку хорошо отремонтировали, личный состав отдохнул. В команде произошли важные изменения: с корабля списали старшину группы трюмных Балукова и старшину группы электриков Козлова. На их места были назначены Матвей Карасев и Николай

[232]

Суслов. Ушел с лодки командир торпедной группы лейтенант Василий Терехов. Уехал на учебу командир рулевой группы Валентин Мартынов, на его место назначен младший лейтенант Дмитрий Камкин. Старпом Арванов, командиры боевых частей Ужаровский, Браман и Леошко, замполит Сергей Лысов много поработали по наведению порядка в организации службы, сплочению личного состава. Лодка стала знаменитой, Краснознаменной.

Командир рулевой группы КПЛ «К-21» лейтенант  Дмитрий Камкин.

Словом, ничто не предвещало той беды, в которую попал экипаж Однако она пришла, большая беда, грозившая лодке гибелью. И чтобы с ней справиться, экипажу пришлось бороться изо всех сил, проявить все мужество, самоотверженность, геройство, на которые люди были способны и даже не способны раньше, но поднялись до таких высот, которые и не предполагали в себе.

Тем не менее, нужно признаться, что причиной беды была самая банальная недоработка Владимира Брамана, сначала как помфлагмеха по живучести, а затем как командира БЧ-V, неучет им имевшегося печального опыта — возникновения пожара на ПЛ «К-3». В походе «К-3» из-за высокой волны при свежей погоде вода попадала на верхний срез шахты подачи воздуха к дизелям в ограждении рубки. Подхваченная ураганным потоком воздуха, водяная «пробка» мчалась по прочной шахте и врывалась в V отсек. Кожух воздуховодов внутри отсека был негерметичным и брызги

[233]

Февраль 1942 года. Восьмой боевой поход. Минер краснофлотец Григорий Вовк у минно-сбрасывающего устройства. Идет постановка мин

воды попадали на переключатель питания (открытого типа) электроподстанции V отсека, откуда брали питание все электромеханизмы отсека.

[234] 

 После возникновения пожара и объявления аварийной тревоги на «К-3» было снято штатное электропитание ПС № 5 из VI отсека и аварийное питание от 2-й аккумуляторной группы IV отсека. До этого пожар тушился матами, но безрезультатно. После снятия электропитания пожар был погашен огнетушителями за 5-7 мин.

Февраль 1942 года. Восьмой боевой поход. Помощник вахтенного командира лейтенант Алексей Котов в боевой рубке наблюдает за срочным погружением подводной лодки

Конечно, нужно было переключатель открытого типа заменить на герметичный пакетный переключатель, но сделать это было невозможно — переключатели изготовляла ленинградская «Электросила», а Ленинград был в блокаде.

В связи с пожаром на «К-3» командир бригады приказал на всех ПЛ типа «К» сделать герметичным кожух воздуховодов в V отсеке и поставить гетинаксовые изо-

[235]

ляционные перегородки с обеих сторон щитка переключателя питания ПС № 5. Приказ готовил сам Браман; сразу после выхода приказа он был назначен командиром БЧ-V на «К-21», лодка ушла в Росту на ремонт. Несмотря на все возможности, этот приказ на «К-21» выполнен не был и это было началом беды.

12 февраля в 11.57, когда лодка шла в надводном положении в 30 каб. от вражеского берега, брызги воды из негерметичного кожуха воздуховода попали на открытый переключатель питания ПС № 5 и из-за короткого замыкания на ПС № 5 возник пожар. Остановились масляные электронасосы и насосы охлаждения дизелей. В отсеке заклубился едкий дым, пополз угарный газ.

Первым среагировал Николай Коконин, который был в IV отсеке. Он ворвался в V отсек и сразу же остановил дизели, уже работавшие несколько секунд при остановившихся насосах. Схватил полушубок, накинул его на голову и кинулся к подстанции. Обесточил ее и попытался сбить пламя, но потерял сознание и был вынесен из отсека. К этому времени в отсеке уже боролись с огнем мотористы Майоров, Мац, Березкин. Огонь жег их одежду, руки, лица, дым и угарный газ душили их, но они бились с огнем, сколько было сил. Майоров также потерял сознание и его унесли из отсека. Придя в себя, он опять бросился в огонь и покинул отсек только по приказанию командира. Гасили огонь и старшина группы Сбоев, моторист Елигулашвили, электрик старшина 2 статьи Мошников.

Но размеры пожара все увеличивались, подстанцию погасить не удавалось. Сказалась роковая ошибка: если питание подстанции из VI отсека было сразу отключено Николаев Сусловым, то аварийное питание из IV отсека отключено не было. Когда это сделали, огонь уже усилился настолько, что погасить его было невозможно. Когда Владимир Браман ворвался в отсек, пламя уже переходило на левый борт, возникла опасность взрыва расходного топливного бака, горело в таких узкостях, где сбить пламя было невоз-

[236]

можно. Горело все, что могло гореть: краска, пробковая облицовка корпуса, резиновая изоляция электрокабелей, масло, солярка, ветошь.

Если бы пожар усилился, взрыв расходного топливного бака был бы неизбежен — целая тонна солярки ринулась бы в горящий отсек и гибель была бы неминуема. Оставалось последнее, хотя и пассивное средство — герметизация отсека. По совету Ивана Липатова такое решение было принято Луниным. Отсек был загерметизирован и оставалось только ждать, когда пламя утихомирится или же…