Анатолий Лазарев - ОДИНОКИЙ БУНТАРЬ: Брайан Джонс и юность «Rolling Stones»

Вскоре Брайана выписали. К этому времени он уже проч но отделил соратников по цеху от своей частной жизни. С публичными людьми он чувствовал себя теперь, мягко говоря, некомфортно. Брайан был невероятно уязвлен тем, что думали — или могли подумать о нем — Мик, Мэриэнн, Кит и Анита. Они все были «звездами» Лондона. Брайан думал, что вот Мик и Мэриэнн стараются показать ему свое расположение, Кит и Анита тоже стараются… и, тем не менее, он абсолютно одинок. Однажды Брайан зачем-то позвонил Мику в студию. Тот ответил ему в шутку: «Почему бы тебе не придти сюда, УРОД?» Для Брайана эти слова были равносильны удару грома.

4 июня известный французский режиссер Жан-Люк Годар начал съемки фильма “Sympathy For the Devil”. Эта лента запечатлела процесс развития одноименной песни, начиная с набросков и кончая завершенной версией, с комментариями Годара о политических революционерах и различными продолжительными, часто нелицеприятными вставками, напрямую не связанными с «Роллингами». Это был знаковый фильм, предвещавший конец эры хиппи. В кадрах с участием группы все внимание сконцентрировано на Мике и Ките, в то время как Брайан выглядит аутсайдером. Когда он играет на акустической гитаре, то не слышно ни одного звука — его инструмент полностью исключен из микса. Примечателен и забавен всем своим трагизмом эпизод, когда группа вовсю работает над песней, в это время Брайан в отгороженном уголке читает газету, всем своим видом давая понять, что какие бы эпохальные шедевры ни творили в данный момент «Роллинги» — это ему глубоко «по барабану». Вероятно, он просто ждал, когда его позовут принять участие в процессе записи. Но ответом ему было только плохо скрываемые равнодушие и раздражение. В другом эпизоде, когда записывались подпевки, Брайан на виду у всех камер пытается робко обнять за талию Мэриэнн Фейтфулл — думается, при предварительном просмотре фильма Мик Джаггер просто рвал и метал! И конечно же, слева от Брайана в тот момент стояла Анита — вечное напоминание о его неудачах. Когда фильм завершается, Брайан сидит на полу в одиночестве и курит нечто похожее на самокрутку, в то время как все остальные сидят и музицируют вместе.

Летом началась работа над фильмом под названием “Performance” с участием Мика и Аниты в роли любовников. Именно в этот период Ричардсу довелось испытать те же чувства жгучей, бешеной ревности, что за полтора года до этого испытывал Брайан. Когда фильм снимался на Лоундс-сквер, Кит даже не заходил в то здание. Он просто сидел на улице в машине и посылал Аните оттуда записки. Видимо, именно из-за ревности он не участвовал и в записи основной музыкальной темы для фильма.

Возможно, после съемок “Performance” Кит, начал было лучше понимать Брайана, проникся к нему некоторой жалостью и даже предложил ему отдохнуть в ожидании суда у себя дома в “Redlands”. Вряд ли этот отдых пошел бы ему на пользу, в доме, где каждый день был живым напоминанием об Аните — но Брайан принял это предложение и на время поселился там вместе со Сьюки.

Местом, где Брайан забывался, успокаивался и приводил свою нервную систему в относительный порядок, было Марокко. И он решил отправиться в эту сказочную страну до суда. Хотя его и постигла неудача с записью музыкантов Г’наоуа, он теперь лелеял мечту о Джаджуке, о которой ему так много рассказывал Брайон Гайсин.

…Примерно в 2-х часах пути к юго-западу от Танжера, в марокканской провинции Аль-Сариф, раскинулись невысокие горы Риф. Из города Ксар-эль-Кебир дорога ведет в крохотное село Таттоуфт, откуда верхом на ослах вы покидаете цивилизованный мир, отправляясь в путешествие в горы к древней и далекой деревне Джаджука.

Брайон Гайсин открыл ресторан «Тысяча и одна ночь» в стенах прекрасного дворца в Танжере специально для того, чтобы в город пришли и поиграли музыканты из Джаджуки. Однажды он познакомился с марокканским художником по имени Хамри, и они быстро подружились. Хамри привел в ресторан музыкантов из своей родной деревни Джаджуки. Гайсин, находясь под впечатлением этой музыки, захотел узнать их поближе, и Хамри взял его в деревню, где тот узнал, что их ежегодное празднество было посвящено божеству доримской эпохи Пану и связанными с ним церемониям. Он подумал, что Джаджуку надо записать, и даже безуспешно пробовал сделать это сам. Одаренный высокой честью населения Джаджуки, тогда Гайсин был единственным, кому позволялось приводить в деревню чужаков. Гордые, но добросердечные люди, полностью преданные ритуалу, они играли и играют до сих пор свою суфистскую музыку перед принцами Марокко и Саудовской Аравии. Летом 1968-го Гайсин взял Брайана в эту деревню по личному приглашению хаджа Абдесалама Аттара.

Прибыв в Марокко, Брайан вызвал из Лондона звукорежиссера Джорджа Чкьянца. Перед своей поездкой тот зашел на квартиру Брайана в районе Хэмпстеда, чтобы забрать оттуда его магнитофон “Uher” и два микрофона. Это было довольно пустынное место, очень странное и грустное: из обстановки там были только три пустых коробки из-под чайных пакетиков. Джордж прибыл в Танжер самолетом в 8 утра. Полный энергии Брайан вместе со Сьюки поприветствовали его в аэропорту и немедленно же поехали с ним в местный отель “Es Saadi”. Джордж был так шокирован, увидев Брайана на ногах в столь ранний час, что немедленно послал телеграмму в офис «Роллинг Стоунз». Брайан был чрезвычайно обрадован его прибытием и показал себя очень гостеприимным хозяином. Чтобы Джордж почувствовал себя более уверенно, Брайан постарался рассказать ему все, что он знал о Марокко.

Перед тем, как отправится в путь, Брайон Гайсин объяснил, что Сьюки будет представлять определенную проблему, так как женщины и мужчины в деревне были жестко разделены, и что ей нужно остаться с берберками. Но Сьюки настояла на том, чтобы ехать с ними; Брайан тоже хотел этого. Она постриглась как можно более коротко и оделась в джинсы, чтобы походить на мужчину. Была и еще одна, более важная проблема — в деревне не было электричества, и нужно было срочно достать батареи для магнитофона. Наконец, Джордж достал их где-то на базаре — к великому удивлению Брайана. Оказывается, Джордж просто попросил у торговцев по-французски, всего-то и делов. Брайану такой «маневр» был явно не под силу. Этот случай красноречиво показывает ту отстраненность от реального мира, в которой тогда он пребывал.

Итак, великолепная четверка в составе Брайана, Сьюки, Джорджа и Гайсина отправилась в Джаджуку — без фотографа или какого-либо представителя СМИ. Они уехали на огромном старом «Шевроле». Акустика в деревне была просто превосходной. Хотя она и находится далеко от океана, на этом расстоянии можно было слышать плеск волн о скалы. Прекрасно отдавая себе отчет в том, что он удостоился редкой чести, Брайан был невероятно обрадован. В то же время его приезд оказал самое глубокое влияние на жителей деревни. Они впервые увидели чужеземца в том виде, в каком к ним приехал Брайан Джонс. Сыну главы племени Абдесалама Аттара Бахиру было тогда всего 7 лет. Он был пастушком и пас свое стадо, как вдруг его младший брат Мостафа прибежал к нему и рассказал ему о самом странном событии, которое только случалось в Джаджуке. Бахира поразил внешний вид Брайана — его экстравагантная одежда и «большие волосы». Поздоровавшись со старшим сыном хозяина деревни и поцеловав его в щеку, Брайан и не подозревал, какое глубокое впечатление он оставит на него. Абдесалам и все музыканты поняли, что Брайан — это тот, кто вполне заслуживает их уважения, которое просто так никому не выказывалось. Его личность, энергия и исследовательское чутье в области их культуры и музыки, его неподдельная потребность в том, чтобы понять этот народ как можно лучше, не говоря уже о его способностях взять любой из древних инструментов и играть на нем — все это послужило причинами их теперь всегдашней любви к Брайану.