Сергей Курёхин. Безумная механика русского рока - Александр Исаакович Кушнир

о наступлении инопланетян прервали обзор новостей, и многие американцы решили, что началось. С поправкой на страну и время эффект от курёхинско-шолоховской телебомбы был похожим.

В интернете существуют видеовоспоминания Константина Райкина, который говорит: «Я во всё это поверил». Или интервью Пугачевой, которая признается: «Я не люблю, когда меня надувают, а тут была довольна. Это было потрясающе... Курёхин просто перевернул тогда мою жизнь».

И всё бы в фантастической телепередаче «Ленин — гриб» было хорошо, но за несколько минут до финала Курёхин, как человек живого ума, не выдержал напряжения и начал хохотать. Он кусал губы, пытался остановиться, но, увы, тщетно. Шолохов еще несколько секунд держался и строго смотрел в камеру. Но затем не выдержал и он. «Сережа, мы смеемся или работаем? — сгибаясь пополам от смеха, спрашивал у Шолохова Капитан. — Тебе надо профессиональнее к делу относиться. Серьезнее. А то просто невозможно работать. Ты же еще ничего не знаешь. Сейчас начнется: самое главное!»

Наши новоявленные ученые-сатанисты радовались своим психоделическим байкам, как малые дети. Они словно реализовали мечту американских хиппи запустить LSD во все чикагские водопроводы. Поэтому в студии вновь и вновь вспыхивали взрывы хохота.

«Я, кажется, не выдержу до конца», — стонал Курёхин, буквально катаясь от смеха по полу. «Немедленно возьми себя в руки!» — подчеркнуто строго отвечал ему Шолохов. Так, ежеминутно поддерживая друг друга, два лжебиолога с серьезными лицами дотянули запись передачи до победного конца.

Чемпион эфира

Я убежден: если бы Горбачев или Ельцин внимательно изучили структуру моих выступлений и приняли ее во внимание, у них был бы шанс выступить с речью, которая потрясла бы мир и вернула утраченный престиж. Главное — потрясти слушателей.

Сергей Курёхин в интервью журналу «Огонек», 1991

Реакция страны на медиавирус «Ленин — гриб» превзошла все ожидания. Через несколько дней толпа большевиков ворвалась в Ленинградский обком партии и начала сражаться за поруганные революционные идеалы: «А это правда, что Ленин был грибом?» «Нет, неправда!» — возразила им заведующая по идеологии Галина Баринова и произнесла историческую фразу, которая повергла ветеранов в нокаут: «Ленин не гриб! Потому что млекопитающее не может быть растением!»

Вскоре газета «Смена» выступила с программным опровержением «Ленин грибом не был». Еще через некоторое время военная многотиражка «На страже Родины» опубликовала манифест «Кощунство» — целую сагу в защиту вождя Октябрьской революции. Шуму было много — собственно, этого и добивался тандем Шолохов — Курёхин.

«Маэстро было интересно разваливать СССР, — вспоминает Влад Кушев. — После его аудиовизуального нейропрограммирования у народа явно поехала крыша».

Не так давно мне удалось найти архивные передачи «Пятого канала», где гон Капитана принимал совсем патологические формы. Курёхин изучал на практике, насколько можно экспериментировать с сознанием людей, воспитанных на телегипнозе Чумака и Кашпировского. И со временем Маэстро достиг в своих экспериментах невиданных высот.

«Полтора-два года после передачи «Ленин — гриб» стали для Курёхина абсолютно счастливыми, — утверждал впоследствии Аркадий Драгомощенко. — У Капитана получалось всё, и, более того, у него сложилась обратная связь. И Сергей получал удовольствие от этого. Не было такого, чтобы он воровал у кого-то свое счастье. Он это счастье получал заслуженно».

Массовое признание обрушились на Капитана с совершенно неожиданной стороны. Теперь его, как гениального изготовителя чернильных бомб, стали приглашать на концерты в роли... сатирика. У него брали десятки интервью, причем не только как у композитора, но и как у крупнейшего ученого-теоретика. Преуспели в этом многие, начиная от журнала «Огонек» и заканчивая сотрудниками западных радиостанций.

Летом 1991 года в лондонской студии «Би-Би-Си» в прямом эфире «Севаоборота» выступали Сева Новгородцев, Лео Фейгин и сам Курёхин. Это был не первый визит Капитана на знаменитую радиостанцию, но на этот раз он подготовился достаточно тщательно. Он придумал провокацию невиданных размеров, в глубине души надеясь на дар импровизатора и чувство юмора своих лондонских приятелей.

Когда по ходу передачи ведущие стали задавать вопросы про телепрограмму «Ленин — гриб», Сергей Анатольевич, как настоящий чемпион эфира, неожиданно сделал сенсационное заявление: «Дело в том, что последние двадцать лет я работаю на американскую разведку. Я прошел серьезную подготовку в одной из разведывательных школ в Оклахоме. И было несколько операций, довольно, кстати, успешных».

Радиожурналисты с недоверием переспросили у Капитана: «Ну, раз вы не только пианист, но и разведчик, значит, у вас были не только победы, но и поражения? А какое поражение для вас самое тяжелое?» И Курёхин без паузы говорит: «Война во Вьетнаме! Это было чудовищно. Практически всё это было поручено мне — и было завалено с треском. Я бы мог сказать, что это одна из самых болезненных страниц моей военной карьеры».

Ведущие казались не на шутку встревоженными: «Но вы же очень известный пианист!» И Курёхин признается: «Дело в том, что моя беглая техника игры, стаккато, — ее основная цель была не только оригинальность стиля, но и возможность передать максимум информации. И чем быстрее я играл, тем большее количество информации я мог передать за единицу времени».

В воздухе запахло международным скандалом. Журналисты заволновались и говорят: «Так вы действительно разведчик?»

Капитан ответил мгновенно: «Шеф настаивал на английском псевдониме, но я отказался. Единственное, на что я согласился, — это быть постоянно в кожаных перчатках. Чтобы не делать отпечатков... Могу рассказать эту историю. Должен был подъехать один таксист в определенное время, и мне нужно было сесть. Всего-навсего задача была сесть и его связать. Он уже обо всем был в курсе. Я его связал. И как бы вытащил у него из кармана какую-то примитивную мелочь типа семи рублей. Но самое главное, о чем я был предупрежден по инструкции, — этот инцидент должен был стать достоянием общественности. И более того, об этом случае должны были сказать по «Би-Би-Си», что и произошло».

Пауза.

Ведущие: «Таким образом, вы использовали нашу радиостанцию?»

Капитан: «Сейчас уже такое время... Мне нужен политический капитал, потому что научные изыскания без политического капитала сейчас практически невозможны».

И после всех этих «разоблачений» джазовый пианист Курёхин блестяще сыграл в финале радиопередачи какой-то беззаботный регтайм.

Самое красивое в этой истории: никто не обратил внимания на то, что Капитан как бы невзначай пересказывал содержание песни Высоцкого «Пародия на плохой детектив». Это был мастерский ремейк написанной в 1965 году Владимиром Семеновичем притчи об английском шпионе Джоне Ланкастере, который жил в гостинице «Советская» и в кожаных перчатках фотографировал разные секретные объекты. Давайте вспомним текст